В день пятый - Эндрю Джеймс Хартли

— Старый город, да? — спросил Клаудио.

— Совершенно верно.

— Castello?

Томас даже не знал, что в городе есть замок. Он ничего не читал о Бари.

— Конечно, — сказал он.

— Я заберу вас в семь часов, vabbene? Хорошо?

— Да.

— У вас нет сумок?

— Нет, — ответил Томас. — Мы поедем сразу в аэропорт.

— Хорошо, — сказал Клаудио, встречая пожатием плеч такое эксцентричное поведение. — В Старом городе вы пойдете в церковь?

— Наверное.

— Улицы совсем… — Оторвав обе руки от рулевого колеса, водитель свел их вместе. — Маленькие. Очень трудно нападать. Когда пришли сарацины, они не смогли здесь победить. Маленькие улицы. В них стреляли из окон…

— Из луков?

— Si. Из луков.

— В замке есть на что посмотреть?

— Нет. Теперь там дом полиции, а еще делают искусство.

Томас кивнул, показывая, что понял. Речь шла о народных промыслах.

Снаружи замок определенно выглядел внушительным. Это было приземистое сооружение с массивными квадратными башнями по углам внешней стены и каменным мостом, перекинутым через высушенный ров. Внутри возвышались укрепления цитадели, бледно-коричневые, чуть тронутые розовым.

— Берегитесь карманников, — предостерег Клаудио, останавливаясь у открытого кафе. — Позвоните, когда захотите ехать.

Взяв предложенную карточку, Томас поблагодарил водителя.

— Сигнал по-прежнему есть? — спросил Война.

— Да, — подтвердила Чума, все в том же монашеском облачении. — Он в центре города, рядом с замком. Оставишь машину там, и мы его возьмем.

— По-моему, теперь моя очередь. Ты не согласна? — спросил Война.

— Чудесно, — ответила Чума, снова уставившись на план города, захваченный в агентстве проката машин. — Подожди. Сигнал мигает. Похоже, Найт вошел в какое-то здание.

— Замечательно.

— Нет, все в порядке, — сказала Чума. — Наверное, просто помехи. Если улицы узкие, а вокруг много высоких зданий, то это мешает работе навигатора. Итак, бесстрашный вождь, какой у нас план?

— Мы разделимся.

— Блестяще, — пробормотала Чума. — Неудивительно, что ты генерал.

— Напомнить тебе, что произошло, когда он был у тебя в руках?..

— Нет, — оборвала его Чума, непроизвольно поднося руку к красной коже на щеке, опаленной вулканическим паром.

— Вот и отлично, — усмехнулся Война. — Я останусь в машине и проеду вниз к набережной за замком. Ты зайдешь с этой стороны.

— А что насчет него? — кивнула на заднее сиденье Чума, не оборачиваясь.

Она старалась по возможности не смотреть на Голода. Сейчас тот сидел наклонившись и натачивал нож о кожаный ремень.

— Поглядывай на навигатор, — бросил через плечо Война, не отрывая взгляда от зеркала. — Если объект войдет в любое здание, следуй за ним и старайся сохранить визуальный контакт до тех пор, пока не представится возможность убить. Это понятно?

Голод оскалил в отвратительной гримасе треугольные зубы.

— Я тебя спросил, это понятно? — повторил Война.

— Да, — прошипел Голод.

— Проклятье, он только мешает, — пробормотала Чума. — Особенно сейчас. Привлекает к себе внимание, а нам больше не нужно никого запугивать. У тебя есть настоящее оружие помимо этого чертова ножа?

Вместо ответа Голод подался вперед, наклонил лысую блестящую голову так, что оказался щека к щеке с Чумой. Отшатнувшись вправо, та увидела направленный ей прямо в лицо ствол большого черного пистолета, зажатого в правой руке Голода. Она оттолкнула оружие, и Голод зарычал от удовольствия, открыв рот и высунув язык.

— Прибереги это для долбаных туристов, — сказала Чума, отворачиваясь.

— Следи за своей речью, — оборвал ее Война.

Томас купил джинсы, пару рубашек, легкую куртку и кое-что другое из необходимого. Переодевшись в магазине, он выбросил обноски в мусорный бак позади какого-то ресторана, вошел в собственно Старый город и сразу же заблудился.

Улицы Бари, казалось, были выполнены в миниатюре. Временами они сужались всего до восьми футов, стиснутые с обеих сторон непрерывной стеной домов в три и четыре этажа. Постройки, стоявшие на противоположных сторонах, соединялись друг с другом арками. Тротуаров не было, и свободного пространства хватало только для самых крохотных машин. Улицы непредсказуемо петляли, резко поворачивали без предупреждения, сливались в перекрестки, из которых расходились в разные стороны четыре, а то и пять совершенно одинаковых улиц, определить направление которых было практически невозможно. Над некоторыми зданиями возвышались квадратные башенки, так что даже линия неба выглядела слишком неровной, чтобы хоть как-то ориентироваться по ней. Поперек улиц было развешено белье на веревках, натянутых между окнами противоположных домов. На стенах тут и там красовались изображения святых, перед которыми на специальных полочках стояли живые цветы. На солнце сушились подносы с домашними клецками, а в дверях сидели женщины с маленькими детьми, смотрящие на внешний мир.

Томас подошел к белоснежным стенам внушительного собора, но единственная дверь оказалась заперта. Пройдя дальше, он, к удивлению для себя, обнаружил, что вернулся туда, откуда начал, на дорогу к замку и синеющей за ним бухте. Разворачиваясь, чтобы отправиться назад, Томас увидел, как из белой «альфа-ромео», остановившейся всего в нескольких ярдах от того места, где его высадил Клаудио, выходит Брэд Иверсон.

Порыв окликнуть его, пошутить про случайное совпадение, спросить, какие дела привели его сюда, длился не больше секунды. Юркнув в тень страда Аттолини, Томас принялся лихорадочно размышлять.

«Он один из них. Они выследили тебя».

Но как?

Томас осторожно выглянул за угол. Иверсон держал в руке сотовый телефон, внимательно изучал дисплей, но номер не набирал.

Выхватив из кармана аппарат Роберты, Томас ткнул кнопку отключения. Когда он снова выглянул за угол, Иверсон растерянно метался по улице, не отрывая взгляд от дисплея, словно пытаясь уловить сигнал. Нырнув обратно на улицу, Томас побежал в сторону сердца Старого города так, словно за ним гналась тысяча сарацин.

Врагов по крайней мере трое, если упырь один из них. Нельзя исключать, что негодяев больше, но троих он узнает. Можно обратиться к полицейскому, но при этом Найт угодит из огня да в полымя. Ему необходимо попасть в аэропорт. Никем не замеченным.

Томас бежал по страда Санта-Кьяра, просто стараясь удалиться от человека, который назвался Брэдом и болтал ни о чем в буфете «Экзекьютива». Но, не замедляя свой не уклюжий носорожий бег, он чувствовал, что заблудился и, возможно, сейчас летит прямиком в объятия Роберты или, что хуже, ее дружка-упыря. Томас остановился, переводя дыхание, огляделся и направился к виднеющейся в конце улицы большой площади, вымощенной белыми каменными плитами, сверкающими на фоне синевы неба.