Я тебя нашёл - Калисто ла Фей

Я перевела взгляд на колдуна, стоявшего у стены со скрещёнными на груди руками и глазами, как две чёрточки, настолько он их сузил, глядя на меня, и я, скопировав мимику Малакая, прищурилась и зашипела змеей:

— Я боюсссь эту с-с-с Чернышку!

Орион залился смехом, Бастиан улыбнулся, ну а Малакай лишь фыркнул.

Как мне объяснял рыжий, пока мы шли в «специальное» место для празднования последнего дня лета, эта традиция появилась у них очень давно.

«Как проводишь се’рпеневу ночь, так тёмное время года и проведёшь».

— А эта ночь отличается чем-то от других, когда вы вливаете в себя алкоголь?

— Туше, моя голубка, — улыбаясь, Орион оставил на костяшках пальцах лёгкий поцелуй.

Бастиан лишь развёл руками:

— Кто мы без традиций?

— Эта ночь точно отличается от других, ведь сегодня с нами греховодничает небожитель, — сверкнув чёрными глазами, скалился Малакай.

Ох, и не к добру это, но Небеса так просто не сдаются.

— Осторожнее, ты сейчас засияешь от счастья, как ангел, — прыснула я в ответ.

Послышался скрежет зубов.

Перед входом Орион дал мне кольцо, чтобы скрыть мою ангельскую магию. Я поблагодарила Чернышку за заботу о моей безопасности, на что он, подавившись воздухом, зашёлся кашлем.

Бастиан похлопал задыхающегося Малакая по спине и через смех сказал мне: — Матушка в обиду не даст.

Это была очень странная таверна, не похожая ни на какую из тех, где я мимолётом бывала. Стены были выкрашены в тёмно-зелёный цвет, серебряные подсвечники и канделябры, томная музыка, и пахло чем-то дурманяще-сладким. Орион наклонился ко мне и на ухо прошептал: «На первом этаже таверна, а под землёй есть ещё один этаж, там бордель».

Он сильнее сжал мою руку, смотря мне в глаза. Мне казалось, что он не дышит, ждёт моей реакции. Ему страшно, он нервничает. А я, после случившегося в ванной, после того его взгляда, полного ненависти к себе, решила не быть трухлом. Ведь зачем тогда произошла наша встреча? А задавалась этим вопросом очень часто.

Я кивнула и попросила не оставлять меня одну. Орион шумно выдохнул и провёл рукой по волосам.

Мы спустились под землю и зашли в комнату. Мягкие кроваво-красные диваны, огромный стол из тёмного дерева, на стенах горели свечи в бронзовых подсвечниках, картины с обнажёнными девушками — и снова запах, сладкий и приторный, будоражащий.

— Чем это пахнет? — прошептала я на ухо принцу.

— Это афродизиак.

— То есть прямо тут, — я показывала на диваны.

— Ну, кто-то прямо тут, — Орион посмотрел на Малакая, который давал распоряжения официантке, ну уж прямо с очень большой грудью, — а вообще для этого есть специально оборудованные комнаты.

Колдун даже не смотрел на девушку, как она ни старалась флиртовать, выпячивая свои прелести, хихикала и клала руку то на плечо, то на колено мужчины. Бастиан же вообще откинулся на спинку дивана, закинув руки себе за голову, и прикрыл глаза.

Я осматривала помещение, подолгу задерживая взгляд на картинах. Обнажённые девушки мне были не интересны, а вот картина, где несколько пар занимались любовью, была очень даже занимательной. Ощущала на себе пристальный взгляд Ориона, он прямо прожигал в моей голове дыру.

Дверь комнаты распахнулась, и полуобнажённые девушки внесли заказ. Тарелки с фруктами, овощами, сырами, мясом и орехами меня не заинтересовали, зато мои глаза округлились, когда Малакай поставил передо мной… ведро?

— Это пинта. Пинта драконьего виски. Для вас, миледи, оно разбавлено ванильным нектаром, но всё-таки напиток крепкий.

Ах, говнюк!

— Малакай, — голос принца огрубел. Стал словно раскалённый меч.

— Нет, всё в порядке, — положила я ладонь на руку Ориона. — Ну что, начнём? Хотя нет, я сначала руки помою, Орион, проводи меня, пожалуйста.

Малакай закатил глаза, а Бастиан, стоило мне подняться, встал следом, слегка склонив голову набок.

Вот это манеры. Как мало я знаю о свите принца. Точнее не знаю ничего.

— Я подожду тебя за дверью, — сказал Орион, и я скрылась в дамской комнате.

Смотрела на своё отражение в зеркале. Зачем оно здесь в полный рост, ума не приложу?

Я знаю Ориона не так давно, но одно усвоила точно, что сам бы он меня в такое место не привёл, а значит, Малакай его то ли надоумил, то ли уговорил, то ли заставил.

Атанде, колдунишка, хочешь меня споить? Дудочки!

Ох, девичья память, соберись. Старый потрёпанный фолиант, страница шестнадцать.

Я начала читать заклинание.

— Фейт, ты колдуешь? — раздался голос за дверью.

В дверь постучали.

— Фейт, я войду? Всё хорошо?

Ручка двери закрутилась, и дверь распахнулась. Орион влетел в туалетную комнату и замер, а на его лице через зеркало я прочитала непонимание.

Ещё бы, посреди туалета в каком-то притоне, с возведёнными к потолку руками ангел читает заклинание, обволакивая себя сиреневым свечением. Договорив последние слова, повернулась к принцу с хищной улыбкой.

— Что ты делала?

— Ох, мой принц, какой же вы любопытный!

Орион склонил голову набок и смотрел на меня удивлёнными глазами. Видимо, его поразила моё игривое настроение, а моя внутренняя лиса потирала лапки.

— Известно ли тебе, что ранее холеру лечили пивом?

— Нет, но мне очень интересно, к чему ты ведёшь.

— Так вот, — я подошла вплотную к принцу, руки положила ему на грудь, — что бы излечиться, пиво нужно пить в больших количествах, а для того, чтобы это сделать, нужно долго оставаться трезвым.

В глазах Ориона я увидела, как колесо мыслительного процесса начало крутиться.

— Колдун, хвала Небесам, что это был не Малакай, создал заклинание, позволяющее пить алкоголь и не пьянеть.

— Ах ты моя коварная небожительница!

Принц обнял меня и прижал к себе. Жар прошёл по всему телу.

— Ты же не сдашь меня?

— Маленькая моя, я лично буду наливать вам алкоголь, чтобы в конце увидеть, как Малакай валяется у твоих ног, отдавая тебе лавры победы, и капитулирует.

Он запечатлел на моих губах поцелуй — сладкий и такой желанный, но такой короткий.

Рядом послышалось хмыканье. Две девушки стояли около двери и недовольно на нас смотрели.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, голубка.

Принц выпустил меня из объятий, взял мою руку в свою и повёл обратно в комнату, где мне предстояло перепить величайшего колдуна тысячелетия.

Вторая пинта сменилась третьей. У Малакая от злости хрустели зубы и раздувались ноздри. Орион улыбался, как волшебный кот, его и без того мерцающие глаза блестели, как звёзды в самую ясную ночь. Бастиан, подперев подбородок кулаком, лишь говорил, что времена нынче очень интересные, и изредка подглядывал на Малакая, попивая напиток.

О рыжем я знаю очень мало. Он не проявлял