Охота на ламию - Инесса Иванова

— Почему? — тихо спросила ламия. — Звучит вполне правдоподобно.

— Потому что ламии не могут вызвать к себе столько ненависти, чтобы кто-то вдруг захотел их уничтожать. Да ещё с помощью Пожирателя! Другое дело, если это шайка богатых зарвавшихся юнцов, развлекающихся забавы ради. Ведь обычно у ламий нет поддержки в Илиодоре. Мало кто станет искать их обидчиков. К сожалению.

— А сведения, содержавшиеся в письме, подтвердились? — Регина еле заметно пожала мою руку. — Тот Волкодлак действительно убит?

— Дазромак говорит, что да. Но это только ещё одна оборванная нить. Всё, что сказал ликан, это то, что убил некого Стейна далеко не дилетант. То есть это было существо, владеющее навыками современной боевой магии.

— То есть Истинный? — ахнула она и придвинулась ко мне, позволив обнять себя за хрупкие плечи. — Но зачем ему тайно убивать своего же?

— Может, это кто-то из их Лиги, — нахмурился я. — Поэтому я и прошу всё мне рассказать. Я не обману твоего доверия, Регина.

Некоторое время мы сидели молча. Она положила голову мне на плечо и время от времени вздыхала и смешно сопела, будто собиралась заплакать, но в последний момент сдерживала себя.

— Это Рауд, тот рыжий Волкодлак, что танцевал со мной на Приветственном балу. Но я всё думаю, а не ошиблась ли? Может, я просто увидела в Лимбе знакомое, похожее на его лицо?

— Вот как! Он мне сразу не понравился! — хмыкнул я. — Когда сделал первый шаг в твоём направлении.

Регина подняла голову и улыбнулась. Мир между нами был восстановлен, что не могло не радовать. Со спокойным сердцем легче идти на риск.

— Ты теперь будешь его искать? — спросила она с затаённым страхом.

Её эмоции были мне приятны, значит, Регине и вправду не всё равно. Метки метками, а сейчас мы были рядом, и я видел искренние чувства. Пусть не те, которые хотел бы, но эта ламия уже относилась ко мне не так враждебно, как вначале, и не была так замкнута, как в последние дни.

— Нет, думаю, он уже мёртв. Древние не станут церемониться, — буркнул я. — У меня теперь другая задача. Мы знаем двоих, надо выйти на след остальных.

Она ничего не спросила, и я не стал пояснять.

— Обещай, что не выйдешь из Кломмхольма, не предупредив меня.

Регина задумчиво кивнула.

— Это я виновата, да?

Я увидел лишь блеснувшие льдинки в светлых глазах и поспешил погладить её по щеке.

— Нет. Думаю, что настоящий виновный совсем рядом. И мы найдём его. Вместе.

— И Дазромак не помешает?

— Поможет. Обязательно поможет. У меня есть план. Для начала найдём лабораторию по производству Адамантовой жилы. Амулет твой я забрал, не спорь. В моих руках он никому не причинит зла. И так мне будет спокойнее.

Она отстранилась и долго вглядывалась в меня, наверное, хотела понять, где шутка, а где правда. Я обхватил её голову руками и поцеловал. Губы Регины пахли солнцем и вереском, тем домом, которого я почти не помнил.

— Обещай, что всё это скоро закончится, — прошептала она, доверчиво заглядывая в глаза. — Я так устала от тайн.

— Обещаю, — ответил я, сам почти поверив сказанному. Но для того, чтобы это исполнилось, надо будет потрудиться.

Я твёрдо решил, что найду лабораторию Охотников самостоятельно, не подвергая риску никого. И прежде всего Регину.

Междуглавье 8

Тьма клубилась вокруг. Рауд различал все её оттенки, от серых неясных теней до синевы, за которой не было видно никакой надежды.

Он находился в плену уже несколько часов, а может, дней. Его точно начали искать и скоро обнаружат, в каком бы погребе его ни держали. А пока оставалось скулить от досады и пытаться обратиться.

В истинном облике он становился сильнее, ещё более храбрым и что главное, включались инстинкты зверя, избегающего ловушек ещё до того, как капканы были расставлены. Но обратиться не получалось.

Он, тот, кого боялись даже соплеменники, называя за глаза «безумным рыжим», теперь покорно сидел на грубо сколоченном табурете и держался за его острые углы, только бы не пустить Тьму внутрь.

А она насмехалась. Знала, что её время придёт, что добыча имеет свойство уставать, а то, что смотрело на него из тьмы, не знало устали, как не имело физической формы.

И оно не нападало, только выжидало, выпучивая сотни любопытных и голодных глаз, причём первого в них было больше, чем второго. Он понимал сущность, призванную из тьмы веков. Сожрать ослабевающего — дело нехитрое, а изучить его страх, почувствовать, как наивный пытается бороться, но вязнет в липкой паутине бездействия, будто муха, гораздо интереснее.

— Я не выдам имён, — крикнул он, задрав голову, и хрипло рассмеялся. Но сущность во тьме не отозвалась, ей было неинтересно знать имена членов Лиги неравнодушных. Всё это пустые звуки, которые замолкнут раньше, чем сотрутся временем тела, их носившие.

А те, кто призвали сущность, и вовсе не хотели сделки. Больше для проформы они спросили о соратниках, но, получив плевок, перестали интересоваться и кинули его сюда, даже не потрудившись связать. Вначале он усмехнулся, удивляясь такой беспечности, а теперь понял: никуда ему не деться.

Сущность с тысячью щупалец протянула их к нему, и он быстро отпрянул. Первый раунд начался. Что ж, другое дело. В сражении Рауду не было равных. Ещё удар, на этот раз более точный. Щёку опалило огнём, кажется, задело ухо. Если вообще от него что-то осталось. Ну и ладно! Шрамы украшают воина.

В воздухе разлился запах крови, осев на языке привкусом разгорячённого железа. И его истинная сущность завыла, подняв голову. Кости трещали и росли новые, шерсть проступила наружу, слов не стало, остался звериный рык. Зрение обострилось. Сделав клубящуюся тьму выпуклой. Рауд различал в ней единственную, огромную как воронка, пасть с сотнями острых зубов.

Сущность ухмылялась, совсем как его глупые соплеменники из числа тех, кто не попробовал на собственной шкуре силу его клыков. Он снова зарычал и бесстрашно прыгнул во тьму.

Передние лапы пронзили пустоту, мрак расступился, чтобы тут же сдавить с боков и сомкнуться за спиной. Сущность отрывисто залаяла, Рауд только потом осознал, что она смеётся над ним. Развернувшись в прыжке так, чтобы не показывать врагу спину, он ринулся в бой и натолкнулся на табурет, подсунутый кем-то в последний момент. Вот ведь только секунду назад его не было на пути, а тут он возник и больно ударил в грудь.

Рауд краем сознания ухватил мысль, что это ловушка. Что сущность во тьме играет с ним, как с котёнком, но вскоре ей это наскучит, и тогда ему придётся туго.

Волкодлак всё ещё верил в то, что ему удастся выпутаться из передряги. Древние, конечно, сукины дети ещё те, но их сила давно иссякла, а самые грозные заклинания потерялись во тьме веков. И даже призванная ими сущность с огромным, вечно голодным ртом-воронкой всё же слишком неповоротлива для такого опытного в дуэлях Волка, как он.