Дворец для любимой - Владимир Корн

Город сдался без боя. Узнав о двух событиях, произошедших почти одновременно, – пленении короля и разгроме объединенного флота Трабона и Абдальяра, гарнизон сложил оружие. Наверное, помогла и демонстрация того, с помощью чего мы собирались Дижоль захватить, – капсомита. Земля дрогнула на много лиг вокруг, когда взрывом была уничтожена расположенная неподалеку от города высокая гранитная скала.

Когда сверху послышался выстрел, я вздрогнул. Звук был тихим, и если бы я его не ждал, то, возможно, и не услышал бы.

Не хотел бы я оказаться на месте Готома, категорически не хотел бы. Короля попросту предали, предали люди, которым он доверял. В какой-то степени он сам являлся виновником произошедшего с ним предательства. То, что даже среди его ближайшего окружения оказалось много людей, недовольных проводимой им политикой, не стало для нас неожиданностью.

Судя по рассказам о трабонском короле, у меня создалось впечатление, что Готом старался испортить отношения со всеми, до кого только мог дотянуться. С дворянством, считая, что у нее слишком много воли. С купечеством, постоянно обирая их для нужд армии и флота. С крупными землевладельцами, чьи доведенные до отчаяния крестьяне целыми деревнями сбегали в Империю, хотя и в ней жизнь далеко не сахар. Наверное, Готом и все колокола с храмов приказал бы снять и переплавить на пушки, если бы они здесь были, колокола на храмах. Другие в этом мире обряды и обычаи.

А что все получили взамен? Да, за время его правления территория королевства значительно увеличилась в пределах. Но увеличилась в основном за счет таких же слабых экономикой стран. Единственным ценным приобретением, на мой взгляд, был захват им имперской провинции Тосвер, которую мы сумели отвоевать.

До последнего времени, когда его победы следовали одна за другой, недовольные им как-то мирились с существующим положением дел. Но после поражения в битве, уже прозванной в Империи Сайской по названию долины, в которой она произошла, случилось то, после чего нам и удалось захватить его в плен.

Хотя, конечно, все это нисколько не умаляет нашей победы, ведь его армия была очень сильна, а сам он – незаурядный полководец. Ему бы еще таким же хозяйственником быть.

Весть о пленении Готома не стала для меня неожиданностью, чего нельзя было сказать о других, о герцоге Ониойском, например. Разве что я не знал, какой именно она будет, эта весть: о пленении или его гибели, потому что люди, занимавшиеся этим, получили недвусмысленный приказ – уничтожить трабонского короля, если не удастся взять живым.

Операция целиком и полностью была разработана возглавляющим Тайную стражу графом Кенгрифом Стоком, хотя в ней были задействованы и его люди, и люди графа Коллайна, и диверы, и даже часть кавалерийской бригады фер Дисса. Но именно Сток вышел на оппозицию трабонского короля, имеющуюся в его ближайшем окружении, и именно через него шли все переговоры. Талантливый он все же человек, граф Кенгриф Сток, тут ничего не скажешь. А вот драматург он бездарный, и я все не решаюсь ему об этом сказать. Наверное, никогда и не решусь.

Еще до войны с Трабоном в столичном императорском театре была поставлена одна из его пьес. Сейчас в нем больше пьесы патриотического содержания ставят. Так вот, пусть она и не провалилась, но особого успеха не имела, да и не могла иметь.

Как будто бы все в ней было как надо: и диалоги, и характеры, и сюжет, но оставалось такое чувство, что чего-то не хватает, какой-нибудь изюминки. Наверное, пьесе стоило чуть легкости добавить, фривольности, что ли. Возможно, Сток и сам это понимал, но не решился, отлично представляя себе, что является заложником своего положения, тут бы и псевдоним не помог. Ведь рано или поздно все бы узнали, кто именно является автором.

Зато как он радовался, принимая поздравления после первой постановки! Нет, наверное, дело все же не в его бездарности, вон он как операцию с королем Готомом провернул!

Я, кстати, встречался с представителями оппозиции не далее как сегодня, буквально перед визитом к Готому, и получил от них довольно интересное предложение, над которым стоило серьезно задуматься. Но все это потом, сейчас другие проблемы и задачи.

А самому Готому спасибо за то, что подождал он с выстрелом до тех пор, пока я не оказался на виду у многих людей. Иначе пошли бы слухи о том, что не сам он свел счеты с жизнью, а я его пристрелил. Интересно, что скажут теперь, ведь о моем визите к нему вскоре будут знать все. Наверное, то, что я заставил его застрелиться. А, плевать.

И все же уважаю Готома за его выбор. Король предпочел вечный тлен жалкому прозябанию, когда один за другим бегут похожие друг на друга серые дни, проходящие в тщетной надежде изменить хоть что-то. Вспомнив его последние слова, я подумал: не может человек лгать на пороге собственной смерти, но и верить ему у меня нет никаких оснований.

Подлетела карета. У кучера было виноватое выражение лица за свою нерасторопность: как же, заставил себя ждать. Ладно, за глаза меня Диким зовут, а не Нудным, так что смени выражение на залихватски-удальское, тебе оно больше к лицу.

– В порт, корабли встречать будем, – объявил я ему маршрут нашей поездки.

В кабинете Готома я не только свежим воздухом дышал через открытое окно, но и прикидывал, сколько у меня времени на разговоры, чтобы успеть к прибытию в порт кораблей. Как оказалось, с лихвой, короткая у нас с ним вышла беседа…

Первым, что я услышал от Иджина дир Пьетроссо, дерториера Скардара, оказался вопрос:

– Господин де Койн, во сколько моей стране обойдется такой корабль, как «Властелин морей»?

«Ага! У тебя была возможность оценить его в полной мере, и, как я вижу, ты проникся!» – мелькнула в голове торжествующая мысль.

«Властелин морей» стоял на внутреннем рейде Дижоля и был хорошо виден с того места, где мы находились. Он опять выглядел так, что, подуй ветерок посвежее – и «Властелин» незамедлительно булькнет на дно.

Дело было не в закончившемся недавно сражении. Краска, черт бы ее побрал, мы никак не могли подобрать нужный состав краски: она почти полностью слазила чуть ли не через неделю после того, как ее наносили на железный борт корабля. Но разве это что-то меняет?

Я придал лицу выражение глубокой сосредоточенности, после чего задумчиво вымолвил:

– Чтобы ответить на этот вопрос, мне необходимо время.

– И сколько времени вам необходимо? – живо поинтересовался Иджин.

– Думаю, не меньше того, что мне понадобилось на заключение договора со Скардаром, когда я прибыл туда с визитом.

У господина дерториера даже лицо немного вытянулось. А что ты хотел, сколько времени меня тогда мурыжил? Я те бесконечные пирушки до сих пор вспоминаю!

Да ладно, полно тебе, решим мы этот вопрос, завтра же и решим. Ты мне лучше расскажи, как оно прошло, сражение? А то: «Одержана решительная победа, наши потери, вражеские потери, отличились те-то и те-то». Вот и все, что я знаю…

Этим же вечером все мы собрались в особняке, всегда занимаемом Готомом при его визитах в Дижоль. Собрались, чтобы отпраздновать то, что непременно следовало отпраздновать: победу в морском бою и захват короля Трабона. Событие, дававшее войне новый ход, крайне для нас благоприятный.