Семь Принцев и муж в придачу - Кларисса Рис

Следующим возможным вариантом стали штаны из шотландки и винного цвета блузка с воротником-стойкой. Все было чудесно и замечательно, кроме моего цвета лица в этом роскошном комплекте. Я словно на месте готовилась Богам и Дьяволам душу продавать. На светлой коже, еще и побелевшей от усталости, красное отражение выглядело зловещим. Меня будто прокляли, и я теперь, как в лучших традициях ужастика, пытаюсь себе жертву найти, а не мужа.

В результате всех моих стараний на полу лежала половина моего гардероба, вторая же не была даже взята на рассмотрение. И что, собственно, прикажите мне делать, если кроме шорт, злосчастного корсета и туфель на шпильке у меня не осталось других вариантов? Я даже психологией попыталась воспользоваться и убедить себя, что деловой костюм вполне удачно на мне сидит, и юбка совсем не сваливается, и пиджак не болтается, словно на манекене в магазине. Помогло мало, наверное, даже из рук вон плохо, если судить, что из вариантов у меня только наряд эскортницы.

От такой несправедливости и собственного бессилия захотелось разрыдаться и как маленькой заползти под кровать, свернуться там калачиком и отгородиться от мира. Где мне всего за пару часов найти приличную одежду, которая будет мне в пору? Да ясное дело, что нигде!

Армадида и та была больше меня по габаритам, а она, на секундочку, военный-командир целого крейсера. Про остальных членов экипаже в лице женского пола я вообще молчу. С нынешней фигурой я на их фоне уже не куклой смотрюсь, а дитятей из средней школы. Ага, вот в одежду тех времен я сейчас запросто влезу, только ее у меня не осталос!. Я сожгла все, чтобы не вспоминать.

Толку от этого не было ровным счетом никакого. Я постоянно продолжала вспоминать детский дом и жизнь, которая у меня там была. Злость на всю ситуацию вновь застучала в груди, и стало сложно дышать. Как же я была зла на мать, которая посчитала, что так безопасней, на Вечную Даму и Хранителя с их безмолвной поддержкой, на Стаса, который даже не попытался узнать, как и что у меня! Его глупые слова, измены и вся эта ситуация в целом меня злили.

Боже, как же я устала! Почему все со мной так поступают? Я же ничего никому не сделала. Нельзя же ненавидеть кого-то только из-за его рождения! За что такая жестокость, я не представляю. Даже страшно становиться, на что готовы пойти люди ради власти. Теперь это уже не просто корона, которую должны водрузить на мою голову, это символ моей борьбы против этой системы.

Стольких подвести к черте смерти и жизни. Убить даже союзников! Это только из-за нее, короны! А что же будет, когда все узнают, что я решила выбрать мужа? Стас хотя бы родной, и с ним мне не страшно оставаться в одной комнате, просто противно из-за его шашней с Элеонорой. Так что можно даже сказать, я благодарна Тиску, что на Родину возвращаюсь не влюбленной дурочкой. Какая ироничная ситуация у нас вырисовывается, право слово.

Что-то меня опять не туда в размышлениях потянуло, неужели яд до конца так и не выветрился, и я все еще под его воздействием? Надо срочно что-то с этим делать. Сайрус, вроде, говорил, что Тиску принял снотворное, которое отключило мозговую деятельность и под воздействием яда на подсознание повесился.

И такая штука все еще возможно влияет на меня. Из-за этого я полночи с боку на бок ворочалась, пока Армадида не пообещала меня лично подушкой придушить, если не угомонюсь. Сон, правда, пришел тревожный, отрывистый, словно это не я находилась во сне, а реальность пыталась пробиться сквозь хрупкие, но нерушимые границы. Не выспалась я. От силы нормального сна у меня за всю ночь набралось не больше пары часов.

Так что из себя я сейчас представляла веселое зрелище. Нервная, дерганная и с синими кругами под глазами. В мешки, наверное, уже можно соль с сахаром про запас складывать. Зато удобно всегда со мной. Что-то меня начинают тревожить мысли в голове. Не очень адекватные.

После последних событий решила перестраховаться и нажала на маячок в шее. Лучше я буду параноиком, зато живой и невредимой. Пока ничего натворила, уселась в кресло и постаралась держать собственные руки в пределах видимости. Ждать пришлось недолго, Сайрус появился спустя минут пятнадцать. Но даже такого относительно небольшого времени мне хватило, чтобы до крови разодрать себе ладонь ногтями. Вставать и что-то делать я побоялась и просто тупо смотрела на сочащуюся из ранок кровь. Боги, помогите мне!

— Что случилось? — парень тут же оказался около меня и схватил руки.

— Не знаю, — кое-как прошептала я, — тело перестает слушаться, а мысли путаются.

— Сиди, — он уже хотел отойти, но резко передумал и дотянувшись до чулка, связал мои запястья вместе, сильно прижав ладони друг к другу.

— Зачем? — удивленно смотрела на собственные плененные конечности.

— Так надо, потерпи, — и выбежал из комнаты так же резко, как и появился до этого.

Ждать на этот раз оказалось неудобно. Пальцы чесались и хотелось содрать саднящую на ладошках кожу и вновь посмотреть на алые капельки. Проклятые чулки не давали даже согнуть фаланги, из-за чего добраться до саднящей кожи не представлялась возможным. Я уже даже зубами примерилась к ней, но нейлон не давал достаточно сильно прокусить кожу. Что за невезение такое?!

Не представляю, чем бы закончилась вся эта эпопея с чулком, но на спасение моей дурной головы подоспела брюнетка. Быстро сориентировавшись, Армадида засунула мне в рот сперва носовой платок, а потом, для надежности, еще и повидавший многое ремень Стаса. Прокусить дорогую кожу не представлялось возможным, и я смогла только замычать от растерянности и досады.

Что со мной будет дальше, я не знала, но поведение у меня точно было не очень здоровое. Покусательством к собственному телу я никогда не отличалась, да и мазохистской не являлась. А тут действительно сперва до крови разодрала собственные руки, потом еще и прокусить хотела. Хорошо хоть не додумалась запястья прокусить. Точно! Запястья, их же так легко повредить, и крови будет гораздо больше, чем с ладоней. Мысль привела меня одновременно в дикий ужас и восторг.

Замычала и еще сильнее задергалась. То ли в попытке освободиться от неудобных оков, то ли в надежде хоть так добраться до собственных рук. По взгляду девушки, сидящей на кровати, ко мне уже собираются применить тяжелую артиллерию в виде затрещины. Армадида явно размышляла на тему насколько хорошо эта идея применима ко мне, и не стану ли я ходячим самоубийцей без сознания.

До спасительного прибытия в комнату Сайруса в компании с незнакомым мне врачом, думала, не дотяну: так сильно хотелось что-нибудь сотворить! Каким образом простые сборы на свидание в очередной раз превратились в загадочное покушение на мою несчастную тушку? Где справедливость в этом мире? В руках врача увидела голубую ампулу, которую он раздавил, и комнату наполнил приятный фиолетовый пар. Он кружился по комнате, оседая на всем и сразу. Запах лаванды забился в нос, пощекотал нервы, заставил мир перед глазами закружиться. Мгновение, и темнота!

Открывала глаза я с опаской. Все же память в этот раз подводить не собиралась — произошедшее вчера вечером я помнила и готова была расцеловать Сайруса и неизвестного мне мужика, которые спасли меня от верной смертушки.