Удержать престол - Денис Старый

Пожилой великий русский зодчий не успевал вычерчивать на бумаге систему оборонительных сооружений на подходе к Смоленску. То вал не тут, а через пятьдесят шагов, то частокол на земляной насыпи, то без частокола, но места для артиллерии. Но, так или иначе, буквально вчера, проект был согласован. Теперь Сигизмунда будет ожидать не просто крепость, а большой укрепрайон. Король будет обязан пойти войной именно на Смоленск, исходя из стратегического значения города и, как бы, нависания крепости над литовскими землями. Поэтому этот город будет готовиться более остальных, хотя и Брянск с Черниговым подготовятся.

— Ляхи зело обозлятся, — констатировал Шейн.

Воевода не особо был согласен с тем, чтобы провоцировать Речь Посполитую начать полноценные военные действия. И не потому, что боялся, скорее, польско-литовское государство сейчас лишь казалось сильным. Казацкие волнения, то же восстания Северина Наливайко, магнатские войны, рокош — хватало проблем в Речи Посмолитой. Но Московское царство… Российская империя, ослабла, а поляки пока, вопреки всему, прирастали мощью.

Это позже, когда Шейн начтет разворачивать свою агентурную сеть и более погрузится в изучение польских дел, поймет, что государь Дмитрий Иоаннович выбрал вполне удачное время, чтобы продемонстрировать силу России и показать, что никакая интервенция более не может быть осуществлена. Нужен был прочный мир с Польшей, как это не странно звучит, но крепкого мира не может быть без того, чтобы пролилась кровь, и Россия не показала бы свою силу.

— Ляхи обозлятся, то будет. Токмо мы готовы, — говорил Пожарский. — У тебя, в Смоленске, уже шесть тысяч гарнизона, пушек много, пороху много. Коли со шведами договоримся, а я думаю, что сговоримся, то двадцать тысяч свеев придут. Пять тысяч казаков еще. Государь пришлет войско не меньше двадцати тысяч, в том я уверен. И что получится? Более пятидесяти тысяч!

— То так…- отвечал Шейн. — Вот только Баторий приходил под Псков имея более семидесяти тысяч.

— Так Баторий тогда много наемников приводил. Не дадут Сигизмунду столько серебра, кабы набрать наемников, — привел свой контраргумент Пожарский.

Могло показаться, что Шейн малодушничает, но это было не так. При всем своем видимом пессимизме, Михаил Борисович Шейн был упорным и никак не собирался сдаваться. Мало того, на территорию Литвы уже отправлены люди, которые станут селиться в местечках и городах рядом с границей, чтобы точно знать о прибытии королевских войск. Были отправлены люди и пожить в Вильно, Минск, даже в Пинск. Эти должны были заметить приготовление к войне за месяцы до начала военных действий. Так что разведка работает, продовольствием заполнены все смоленские склады, пушек стало больше, гарнизон увеличен, а по весне еще два полка обещали прислать. От чего так не воевать за стенами только что выстроенной крепости? Кроме того, сейчас уже начались подготовительные работы по сооружению укреплений и на подходе к Смоленску с опорой на крепость.

— Коли все сладить, как задумано, то Смоленск выдержит осаду и ста тысяч, — неожиданно сказал молчаливый старичок, лучший русский зодчий, Федор Конь.

*………*………*

Захар Петрович Ляпунов стоял на палубе ладьи и рассматривал берега по обе стороны, крутя головой до ломоты в шее. При пересечении границы ладьи были обстреляны из луков с берега, и пришлось останавливаться и смотреть, что это был за отряд. После недолгих споров, все пришли к мнению, что огрызнулся и сбежал очередной отряд шляхты, который собирался сходить пограбить на русские земли.

Ничего особенного в том, что один конный отряд находился на границе, не было. Нормальная, уже давно установившаяся практика пограничья, когда литвинские отряды ходили на Смоленщину, чуть реже, но все-таки и русские отряды гуляли на литовских землях. К городам такие отряды не подходили, но редко какие деревни могли просуществовать в пограничье дольше пяти лет.

— Они могут сообщить, и нас будут ждать, — сам себе сказал Захар Петрович, но никаких приказов на изменение плана, не последовало.

Речная флотилия из тридцати двух ладей, с восемью сотнями воинов на борту, должна была ударить по литовским городам, что находятся на берегу Днепра. При этом первостепенной целью был Школов. Город, откуда родом был Богданко-Лжедмитрий. Государь приказал разорить Шклов особливо. Еще одной целью операции было отвлечение могилевского гарнизона от основного направления комбинированного набега на литовские земли. Орша, Шклов — это к северу от Могилева. И когда станет известно о том, что русские устроили набег, что дежурные полки, которые дислоцировались в Могилеве, рванут в тот же Шклов, который всего-то в тридцати пяти верстах к северу.

А в это время атаман Заруцкий…

Орша встретила непуганой. Нет, ладьи увидели. Но что такое три ладьи? Может и торговцы какие, хотя с московитами мало торговали, а контрабандисты по рекам не ходят, они все через леса лазят. Вот это и позволило пятидесяти бойцам быстро взять под свой контроль прилегающие к реке районы города. Пока небольшой гарнизон города собрался с мыслями, пока одели брони, на улицах уже начался грабеж. Быстро, не системно, но за три часа ремесленный посад Орши был ограблен.

Защитники у города нашлись, и было несколько очагов сопротивления. Ляпунов даже лишился семи своих бойцов, при том, что еще одиннадцать были ранены. Людьми разжиться получилось, но мало было зазевавшихся, быстро бегающие горожане, как и остатки гарнизона, закрылись в городской крепости и готовились отражать штурм.

Зря готовились. Через четыре часа, когда четыре полупустые коча, которые шли следом за ладьями, были наполнены людьми и многим награбленным, Ляпунов устремился к Шклову.

К Шклову вышли через два дня несмотря на то, что Орша находилась рядом. Не выходило подплыть к городу с утра, а вечером слишком много рисков для грабежа города, как и для боев за него, потому пережидали.

Родина Лжедмитрия Богданко закономерно оказалась более готова к приему русских гостей. По крайней мере, в домах и ремесленных мастерских не было людей, все сбежали. При этом крепостица, которая была в городе, а скорее местечке, представлялась слишком убогой, чтобы там можно было спастись.

Чуть позже было выяснено, где люди: кто бежал в лес, а кто укрылся в еще только достраивающемся иезуитском костеле. Еврейское население бежало в лес, остальные спрятались в большом костеле, при котором были здания школы, но все равно там должна была быть давка.

Костел не стали брать приступом. В сущности, эти еще недостроенные здания в стиле виленского барокко, могли стать неплохой крепостью, которую взять будет сложно. Но и цели такой не было.

К воротам костела была прикреплена бумага, объясняющая причины