Предательница. Как я посадила брата за решетку, чтобы спасти семью - Астрид Холледер

— Попалась!

Соня вздрогнула от неожиданности, но сразу же заняла оборону:

— Что значит попалась? Что случилось, горе ты мое?

— Ты собиралась по карманам моим шарить, карманница нахальная! — смеялся Кор.

— Ты это с чего взял? Я пресс качала! — Отмазка была настолько нелепой, что Соня сама с трудом удержалась от смеха.

— Пресс качала? Ты перепутала, ты пальцы разминала, — все еще смеясь, сказал Кор.

Соня понимала, что ее застукали, но упорно все отрицала. С тех пор, когда у Кора случались пьянки, она «качала пресс».

Поутру Кор спрашивал:

— А где мои бабки, Боксер?

— Понятия не имею, — следовал ответ.

— Опять стырила?

— Не я. Это твои вчерашние шлюхи, наверное.

Это была ее сладкая месть за то, что Кор не держит тысячу раз данное обещание изменить свой образ жизни. Этого не происходило, и Соня продолжала «тырить».

— Опять ты за свое, Бокс, — улыбался Кор, зная, что таким образом его наказывают за распутство.

— А ты за свое! — получал он в ответ.

Эта игра растянулась на многие годы, и в итоге Соня «натырила» очень приличную сумму. Это позволило ей сбалансировать отношения и получить определенную независимость от Кора.

Пока Вим не решил, что о независимости Сони должен позаботиться он.

После нескольких недель поисков Вим с помощью Виллема Эндстра нашел на улице Антон Струйкстраат дом, который он арендовал для Сони, чтобы у нее с детьми наконец появилось собственное жилье. Соня оценила помощь Вима. Несмотря на разногласия с Кором по поводу способов разрешения конфликта с Миреметом и Клеппером, он не бросил на произвол судьбы ни ее, ни Кора. Соне действительно хотелось верить, что Вим на их стороне, что он не предатель.

Настало время решать, что делать дальше.

— Что нам делать, Кор? — спросила Соня. — Мы что, переезжаем за границу?

На что последовал ответ Кора:

— Ну уж нет, меня не выгонишь. Я возвращаюсь.

И Соня принялась искать другое жилье. На Антон Струйкстраат «крысы по двору бегали».

Фрэнсис ходила в начальную школу в Амстелвене, и когда Ричи исполнилось четыре, Соня отдала его туда же. В этой школе учились и кузены Ричи — дети Герарда, так что он мог видеть знакомые лица. Переезд в Амстелвен выглядел бы вполне логичным.

Соне предложили арендовать дом на улице Катарина ван Реннеслаан. Поскольку Вим помогал ей с предыдущим домом, она попросила его посмотреть и этот. По его мнению, дом выглядел прилично, и он посоветовал Соне его снять.

Единственная проблема — предыдущий арендатор хотел, чтобы ему компенсировали затраты на сделанные им улучшения. Соня отдала деньги, «натыренные» у Кора, на хранение Виму. Теперь она попросила частично вернуть их.

Вим отреагировал крайне резко.

— Теперь еще про деньги заныла? Сколько-сколько, двадцать тысяч? Нет у меня ничего сейчас, Бокс. Продам красный дом — тогда бабки появятся. А сейчас ничего нет, и не суйся больше ко мне. И так от твоего мужика мне один головняк, тут ты еще чего-то требуешь!

Ошеломленная таким отпором, Соня побоялась настаивать.

— Ну как дом, понравился? — спросила я, заглянув к ней тем же вечером.

— Дом нормальный, вот только Вим опять взбесился. Сказал, что не может отдать мне деньги, потому что у него их нет.

— Что значит — у него их нет?

— Говорит, он на нуле. Что-то продавать собирается. Красный дом какой-то. Когда продаст, вернет.

Но Соня так ничего и не получила. После того как она обратилась к Виму за своими деньгами, он стал частенько наведываться к ней с рассказами о том, как плохо поступил Кор, отказавшись платить миллион, потому что без этого проблемы не решаются. Идея была все та же: лучше бы ему раскошелиться.

Соня предложила Виму сказать это непосредственно Кору, но он не захотел. Они с Кором не разговаривают, так что лучше пусть Соня скажет. Это же ее супруг, следовательно, ее тоже касается.

Но Соня боялась. Последний раз, когда она только заикнулась о выплате, Кор страшно рассвирепел. Она знала точно: Кор платить не будет.

А потом Вим снова появился у Сони и предложил решение. Если Кор отказывается, за него заплатит Соня. Он рассчитается ее деньгами, которые у него на хранении. Это было сообщено так, будто Соне делается огромная любезность.

Соня потеряла все свои накопления. Сначала она возмутилась, а потом даже обрадовалась: она же спасает жизнь своему супругу и детям. А деньги — не главное.

Тем временем конфликт с Миреметом и Клеппером превратился в ссору между Кором и Вимом. Вим хотел отделиться от Кора, в том числе и в финансовом плане. С него хватило проблем, связанных с безудержным пьянством Кора, и он хотел идти дальше самостоятельно.

— Да он просто кидает меня, Асси. Говна кусок. Мы всю дорогу были вместе, а теперь он типа хочет отделиться. Я из него человека сделал, в дело ввел. Всем, что у него есть, он обязан мне, а как слегка заштормило, соскакивает. Шутки, на хрен, шутит, да? — возмущался Кор.

Но Вим не шутил. Он продолжал настаивать на отделении и на разделе капитала, нажитого ими с помощью Робби Грифхорста на шести миллионах гульденов, оставшихся от выкупа за Хайнекена. В конце концов Кор согласился.

— Забирай, что хочешь, — сказал он Виму.

Вим забрал игорные заведения и секс-клуб на улице Ромпотстраат. Поскольку он не мог владеть ими легально, их оформили на Виллема Эндстра. Кор забрал себе публичный дом Ахтердам. К октябрю 1996 года раздел был завершен.

С этого момента Вим начал все более и более открыто вести дела с группировкой Миремета. Он утверждал, что вынужден это делать, чтобы выжить после конфликта с Кором.

— Он предатель, иуда. Теперь лижет Миремету с Клеппером, — говорил Кор.

Тогда я не могла поверить, что Вим может войти в группировку, которая пыталась убить моего зятя, сестру и племянника.

— Слушай, Ас, нельзя насильно заставить человека дружить с теми, кто хотел убить его родных, — говорил Кор, и он оказался прав.

Вима не заставляли дружить с Миреметом. Он хотел этого сам.

Хотя мне было стыдно за решение Вима и, как мне казалось, проявленную им слабость, но я заставляла себя считать, что он пошел на все это ради нашего спасения. Под давлением фактов эта убежденность рассыпалась.

Как-то раз в начале 2007 года Вим и Миремет зашли в мой офис на улице Тиль Уленспигелстраат в квартале Бос ен Ломмер. Было воскресное утро, и в офисе, кроме меня, не было никого.

— Вон там, — сказал Вим, указывая на один из офисных телефонов. Не посчитав необходимым представиться, Миремет прошел к телефону и стал звонить.