📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыГалиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра - Александр Богданович

Галиция. 1914-1915 годы. Тайна Святого Юра - Александр Богданович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 93
Перейти на страницу:

Девушка не смогла устоять, боясь потерять то немногое, что было отпущено ей, сироте, судьбой, да и теткино воспитание не отличалось богатым моральным и религиозным содержанием. Но вскоре она признала некоторые преимущества своего нового положения: внимание и деньги, которыми одаривали ее некоторые состоятельные smakoszy cielesnych uciech[165], перевешивали постоянный страх перед венерическими болезнями.

С началом войны многое изменилось, и не в лучшую сторону. Теперь ей приходилось перебиваться случайными клиентами и постоянно оглядываться по сторонам, боясь увидеть приближающийся военный патруль.

Госпиталь в школе Сенкевича был переполнен военными с венерическими болезнями, поэтому власти активно отлавливали проституток и вывозили их из города. В эти дни на улицах Львова можно было наблюдать забавные сцены, когда разодетые и размалеванные жрицы любви под эскортом вооруженных солдат в серых шинелях шествовали на городской вокзал.

Клятка все больше жалела, что не послушала альфонса Марека и не уехала с ним в Краков, где, несомненно, имела бы wiekszy fart w polowaniu[166].

– Pan się nudzi?[167]– услышал Белинский, еще сидевший на скамейке и размышлявший над итогами своей встречи. Он поднял голову и несколько секунд непонимающе смотрел на молодую женщину. Неожиданно в его глазах промелькнула некая заинтересованность, и он ответил:

– Czy nie siadzie tu pani na chwilk??[168]

Рассиживаться здесь и болтать с каким-то непонятным типом на виду у сторожа Корека не входило в планы Клятки: ведь этот старый кретин непременно сообщит Юреку, а тот подобные контакты принимал всегда однозначно.

Но, поколебавшись, она все же присела на край лавки, продолжая открыто разглядывать необычного клиента. Теперь он казался моложе и мог сойти за преподавателя, правда, они уже не появлялись в парке после закрытия русскими университета и Политехники.

– Я хотел бы вам кое-что предложить, – начал капитан, не в состоянии скрыть улыбку, вызванную видом девушки: размазанная помада, сбившаяся набок шляпка и при этом полные вызова и кокетства глаза.

– Может, мы поговорим об этом в другом месте? – Она бросила нервный взгляд в сторону сторожа. – Я живу недалеко, – показала она в сторону памятника Голуховскому.

«Почему бы и нет? Дело серьезное», – подумал капитан, молча кивая ей в знак согласия.

Глава 45 В тюрьме на Казимировской

Домовладелец и хозяин самого крупного во Львове суконного магазина Сами Шпигель стоял лицом к стенке в тюремном коридоре, пока охранник возился со связкой ключей, чтобы открыть камеру в бывшем монастыре Святой Бригиды, переделанном под тюрьму еще в XVIII веке и с тех пор прозванном Бригидками. В сознании домовладельца еще никак не укладывался в полной мере весь тот ужас, который случился с ним сегодня, и он продолжал тупо, безропотно, иногда даже с каким-то веселым надрывным удивлением воспринимать всю эту череду фантастических и невероятных событий: обыск у него в магазине на Казимировской, четыре и в доме по Зибликевича[169], сорок три, доставку в полицейский участок рядом с тюрьмой на Казимировской и, наконец, чудовищное заявление пристава Волжинского:

– Нам стало известно, Шпигель, что вы получили из Вены телеграмму, где говорится, что ввиду скорого наступления германцев на Львов вам следует изготовить флаги империи.

На это Шпигель в крайне деликатной форме попытался привести разумные доводы и объяснить господину полицейскому, что даже не представляет себе, каким образом в настоящее время можно получить телеграмму, тем более из Вены. К тому же он с русскими ведет дела, и заниматься политикой ему совсем невыгодно, а отрезы зеленого и красного цвета[170]всегда были в ассортименте магазина.

Но объяснения оказались напрасными. Пристав не стал задавать больше вопросов, а равнодушным жестом показал полицейскому, что арестованного можно увести.

Дверь камеры со скрипом открылась, и под легкий толчок охранника домовладелец вошел в «ад». Его глаза еще не привыкли к темно-серому свету, едва проникающему через крохотное, затянутое плотной сеткой окно под потолком, как по его ногам нахально пробежала жирная крыса. Почувствовался холод каменного пола и сырость осклизлых стен. В углу что-то зашевелилось, и он невольно отпрянул, увидев изъеденную коростой вожделенно улыбающуюся рожу сокамерника.

А в это время за толстой стеной соседней камеры горько всхлипывал другой узник – содержатель гостиницы и молочной лавки на Казимировской Абрам Хельман, который уже отчаялся дождаться, когда кто-то из близких доставит в тюрьму оговоренную сумму денег за его освобождение. Накануне он был арестован за то, что его швейцар, вопреки распоряжению полиции, зажег у гостиницы фонарь.

После непродолжительных переговоров через посредника, в роли которого выступил пребывающий в особых отношениях с полицией владелец гостиницы «Сплендит» на Жезницкой[171]Габер, Хельман оказался перед выбором: заплатить три тысячи рублей за освобождение или быть обвиненным в «шпионстве». В конце концов «свободу» сговорились оценить в две с половиной тысячи рублей.

Домовладелец Шпигель между тем стал прощаться с жизнью, будучи уверенным, что не выдержит и пары часов в этом ужасном месте. И тут в камеру впустили его домоправительницу Фейгу Мунк, которая принесла ему обед. Утирая слезы, она рассказала, что в дом пришел мальчик и передал, что надо принести еду в полицейский участок. Когда она туда пришла, пристав по-отечески похлопал ее по плечу и успокаивающе сказал: «Не надо плакать, пусть ко мне придет Вальдман, владелец галантерейного магазина на Ягеллонской[172], и все будет в порядке».

Забыв про обед, которым уже занялся сокамерник, оказавшийся к тому же глухонемым, Шпигель буквально вытолкал домоправительницу из камеры, велев бежать за спасителем Вальдманом.

Через пару часов ее снова впустили в камеру, и она прошептала на ухо хозяину, что за освобождение просят пять тысяч рублей. Домовладелец в отчаянии схватился за голову и жалобно завыл, но зловонное дыхание не отходящего от него ни на шаг глухонемого мгновенно вернуло ему благоразумие, и он отправил Мунк за деньгами.

Подобные эпизоды в Бригидках повторялись с неизменным постоянством. Налаженный механизм освобождения за выкуп действовал исправно. За пополнением камер «нужными» арестантами следили пристав полицейского участка Волжинский и его помощник Еремик, которые раз в неделю, привлекая надзирателей, проводили «ревизию» городских кафе, где собирались преимущественно евреи-коммерсанты. Арестованные без малейшего повода состоятельные лица после переговоров через посредников освобождались за указанную плату. Штат переговорщиков был довольно пестрым – учитывая гражданство, национальность и состоятельность арестованных. Помимо вышеупомянутых Вальдмана и Габера, полиции охотно помогали управляющий Casino de Paris доктор Вейс, студент, работник Красного Креста Супрун, мещанин Ицко Гершзон и помощник коменданта станции Львов прапорщик Колоколов.

1 ... 55 56 57 58 59 60 61 62 63 ... 93
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?