Охота на газетную утку - Наталья Александрова

Когда я мыла руки, дверь туалета скрипнула, и за моей спинойпоказался женский силуэт. Я сделала вид, что изучаю кофейное пятно на юбке, новдруг сильная рука схватила меня за локоть, и в кожу сквозь ткань рукававонзился шприц.

Попытавшись вырваться, я повернула голову к неожиданномуврагу и успела разглядеть пышные рыжие волосы. Потом на меня накатила теплаяволна странного безразличия.

Кафельные стены вокруг закачались и стали странно далекими.Мне стало удивительно легко и весело, рядом со мной стояла лучшая подруга,которая желала мне только добра.

Она легко подхватила меня под руку и повела через зал кафе,мимо раскачивающихся столиков. За одним из этих столов сидел симпатичныйпожилой мужчина. Кажется, раньше я его знала и хотела с ним о чем-топоговорить, но никак не могла вспомнить, о чем. Это показалось мне оченьсмешным, и я расхохоталась.

Лучшая подруга что-то сказала приблизившейся к намофициантке, и та тотчас отскочила… Это тоже было удивительно смешно.

Мы вышли на улицу, и подруга подвела меня к машине. Машинапокачивалась, как будто это была вовсе не машина, а лодка.

Смешнее этого я вообще ничего в жизни не видела. Подругапыталась мне что-то объяснить или просила о чем-то, но я ничего не понимала итолько непрерывно смеялась. Наконец она усадила меня в машину. Здесь мне сталоочень грустно и захотелось плакать, но очень скоро мы приехали, и пришлосьснова идти. Подруга помогла мне подняться по лестнице, мы вошли в оченьстранную квартиру, где все предметы раскачивались и постоянно меняли форму. Яувидела качающийся диван и еле успела дойти до него, так мне вдруг захотелосьспать.

Пришла я в себя от нескольких энергичных пощечин. Менямутило, во рту было суше, чем в Сахаре, язык превратился в кусок наждака, но яначала более или менее разумно воспринимать окружающую действительность. Вовсяком случае, больше не принимала за лучшую подругу ту рыжую мегеру, котораябудила меня затрещинами.

— Светлана, кажется? — проскрипела я тем кусочкомпустыни, который когда-то был моим ртом. — Если у тебя когда-нибудь былосчастливое детство, заклинаю: дай мне хоть каплю воды!

— Обойдешься! — прошипела мегера. — Я тебедам воды только после того, как ты скажешь, куда дела кассету из диктофона.

Скосив глаза, я увидела разбросанное рядом со мной по диванусодержимое своей сумочки — косметику, всякие дамские мелочи.

Под самый бок мне подкатился мобильный телефон. ДиктофонСветлана держала в руках.

Я немного поворочалась, чтобы сдвинуть мобильник ближе ксвоей руке, моля Бога, чтобы Светлана не заметила моих маневров.

В это время в комнату вошел Петр Ильич.

— Ну что она — пришла в себя? — Он взглянул в моюсторону и удовлетворенно кивнул.

— Вот это и называется — дружеская помощь иучастие! — проскрипела я своим пересохшим ртом, постаравшись вложить всвою реплику как можно больше сарказма. — Вы, Петр Ильич, простоСайга-Клаус какой-то! Небось на досуге старушек через улицу переводите!

— Нечего было лезть не в свои дела, — огрызнулсяон, — я, как мог, способствовал твоей карьере, имя тебе, можно сказать,сделал…

— И все совершенно бескорыстно, — ехидно вставилая.

Мне было важно сейчас отвлечь его разговорами, чтобы он незаметил, что я делаю.

А делала я вот что: пальцами связанной руки на ощупь пыталасьнайти на панели своего мобильника ту кнопку, на которой Никита закодировал свойномер. Кажется, она была второй слева.., только бы не ошибиться!

Я нажала кнопку. Самое ужасное, что проверить, дозвониласьли я туда, куда нужно, я не могла. Я могла только верить и надеяться.

И могла дать понять Никите, что я попала в переделку, и гдеменя искать. А где — я уже поняла. Это была та самая квартира Петра Ильича, вкоторой мне уже удалось побывать.

— И что вы теперь собираетесь со мной вделать? —спросила я как можно громче, чтобы Никита услышал и понял, что я в беде.

Петр Ильич пожал плечами:

— Это, моя милая, будет зависеть от тебя.

Если ты расскажешь, с кем поделилась своими домыслами, то яне причиню тебе никакого вреда…

— Ой-ой-ой! — воскликнула я. — Умираю сосмеху! Вы что же, совсем за дуру меня считаете? Хотя, конечно, то, как япослушно действовала по вашему сценарию, могло создать у вас не слишком лестноемнение о моих умственных способностях.

Но уж сейчас-то глаза у меня открылись, и я прекрасно понимаю,что вы не оставите меня в живых…

— Хватит с ней миндальничать! — зло проговорилаСветлана. — Сейчас я с ней поработаю, и она быстро все выложит!

— Дорогая, — поморщился Петр Ильич, — твоиметоды…

— Мои методы действенны! — оборвала его рыжая.

— Но не забывай, что на теле не должно остаться следов!Нам ведь нужно будет создать видимость естественной смерти.

Я похолодела. Когда при тебе ведут такие разговоры, это когоугодно выбьет из колеи, а я и без того не отличаюсь крепкими нервами… Даже еслиНикита все услышал и понял, ему из своего Новоапраксино ехать черт знаетсколько.., а я ведь еще должна дать ему понять, где меня держат!

— Не слишком-то обольщайтесь на этот счет, —вклинилась я в милый разговор этой сладкой парочки о моем светломбудущем, — эту вашу квартиру я давно уже вычислила и скопировалаинформацию из компьютера, так что в случае моей смерти все это тоже будетопубликовано!

Петр Ильич переглянулся со своей рыжей подругой.

— Да, кажется, я действительно ее недооценил! —проговорил он злобно и кивнул:

— Ладно, делай с ней, что угодно, но выясни, у кого онаоставила все материалы.

Светлана упругой танцующей походкой приблизилась ко мне,рывком подняла на ноги и подтащила к вращающемуся креслу. Усадив в кресло,куском провода примотала к нему мои ноги и огляделась в поисках подручногоматериала. Глаза у нее горели, на щеках выступил румянец. Видно было, что она согромным наслаждением приступает к допросу с пристрастием.

— Подруга! — окликнула я рыжую стерву, пытаясьпридать своему голосу бодрость и энергию. — У тебя в роду людоедов небыло? А Чикатило тебе родственником не приходится?

— Заткнись! — лаконично ответила Светлана и,приняв наконец решение, достала зажигалку и пачку сигарет.

— Минздрав предупреждает! — напомнила я.

— Ага. — Глаза Светланы хищно сверкнули, оназажгла сигарету и протянула ее горящим концом к моей руке.

— Эй! — вскрикнула я, пытаясь отодвинутьруку. — Что за шутки?

— Ты считаешь, что с тобой кто-то собираетсяшутить? — Светлана наклонилась ко мне и скрипнула зубами. — А нувыкладывай, куда спрятала материалы, а то ты у меня сейчас задымишься, какзаводская труба!