Минута до полуночи - Дэвид Бальдаччи

– Андерсонвилль, – подсказал Уоллис.

– Нет, он никуда не собирался ехать, – решительно ответил Блэйкли.

– Он с кем-то встречался? – спросил Ларедо. – Возможно, у него возникли проблемы?

– Нет и нет, насколько я знаю. У меня здесь жесткое правило: никаких неформальных отношений. Мне безразлично, чем люди занимаются в свое личное время. Но на рабочих местах подобные вещи недопустимы. Поэтому я сразу их прекращаю.

– Сколько у вас исполнителей? – спросила Пайн.

– Со мной около дюжины. Два шоу вечером и дневной спектакль в субботу. У нас все на высоком уровне, вам следует как-нибудь зайти. Пение, танцы, актерская игра. Даже комедийные скетчи. – Он посмотрел на Ларедо. – Ну вы понимаете, интересные развлечения для всей семьи.

– Просто замечательно, – ответил Ларедо.

– Я начинал как корпоративный адвокат, – признался Блэйкли. – Ненавидел свою работу. А теперь делаю то, для чего рожден.

– А Лейн Гиллеспи так же относился к своим выступлениям? – спросила Пайн.

– Думаю, да. Вы же знаете, его вышвырнули из армии.

– Однако нам неизвестна причина.

– Его увидели, когда он выступал в сценическом костюме, – объяснил Блэйкли. – Совершенно безобидный номер, и даже не на базе или где-то еще в том же роде. Но ему дали пинка под зад. Насколько мне известно, Лейн был хорошим солдатом. Он мог драться. Сильный, как бык, настоящий атлет. У него есть номер, когда ему приходится взбираться по движущимся лентам ткани, делать колесо и тому подобное. Кроме него, на такое не способен никто. Я бы свернул себе шею. – Блэйкли замолчал и опустил взгляд. – Не могу поверить, что он мертв.

– Значит, у него ни с кем не было проблем? И в его жизни не появились новые люди? – спросила Пайн.

– Нет, мне не приходит в голову ничего такого. Все любили Лейна.

– Ни одного брошенного любовника или поклонника, который хотел бы чего-то большего, чем просто наблюдать за его выступлениями? – поинтересовался Ларедо.

– Да, у нас иногда встречаются подобные вещи, но только не с Лейном.

У Пайн возникла новая идея.

– А чем Лейн занимался до того, как перебрался сюда? Откуда вы его знали? – спросила она.

– Ну, мы познакомились через одного моего друга.

– Какого друга?

– Сейчас он мертв. Несчастный случай на лодке в Майами. Он занимался… производством фильмов. – Блэйкли бросил на них нервный взгляд.

Все четверо переглянулись.

– Подождите минутку, – резко сказала Пайн. – Вы имеете в виду порнографические фильмы?

– Да, Лейн играл в порнографических фильмах.

– И где он этим занимался? – спросила Пайн, и в ее голосе появилось волнение, наконец, в расследовании возник шанс продвинуться вперед.

Блэйкли скомкал салфетки, посмотрел на себя в зеркало, потом рассеянно потер влажную щеку.

– Ему… приходилось ездить в Майами или куда-то в те места, чтобы участвовать в съемках. Судя по всему, там очень неплохо платили. Я и сам подумывал этим заняться, но подобные вещи не для меня. Я… не могу… перед камерой. – Он покраснел и обвел их взглядом. – Сожалею, я говорю глупости. Я знаю, вам наверняка неинтересно.

– А Лейн когда-нибудь упоминал имена Ханны Ребане или Бет Клеммонс? – спросила Пайн.

– Кажется, нет.

– Пожалуйста, подумайте, это может быть очень важно.

Блэйкли задумался, но потом отрицательно покачал головой.

– Сожалею, но эти имена ничего мне не говорят.

Пайн выглядела разочарованной.

– Мы побывали у одной женщины, снимавшейся в порнофильмах, – вмешался Уоллис. – Она живет в роскошной квартире, ну а мистер Гиллеспи – нет. Вы знаете почему?

– Лейн материально поддерживал мать, бабушку, сестру и брата. В результате у него оставалось совсем немного на себя, но его никогда не интересовали деньги. Я думаю, он снимался в порнофильмах, чтобы помогать семье. А когда начал работать здесь, перестал сниматься. Во всяком случае, насколько мне известно.

Уоллис откашлялся.

– Он хорошо поступал, когда заботился о своей семье, – сказал он. – Для меня это важно. И не имеет значения, как именно он добывал деньги.

– Давайте проясним один вопрос, – вмешалась Пайн. – Он снимался в порнофильмах для геев или нет?

Блэйкли смутился.

– О, я понимаю, – кивнул он. – Нет, он снимался в обычной порнографии. Почему вы считаете, что, если кто-то выступает для заработка в женском наряде, он обязательно должен быть геем?

Уоллис посмотрел на остальных.

– Ну, должен признаться, я думал именно так, – сказал он.

– Честно говоря, я не знал, какой была сексуальная ориентация Лейна, и никогда не спрашивал, – ответил Блэйкли. – И в то время как многие мужчины, переодевающиеся в женскую одежду, действительно геи, на самом деле у таких людей может быть любая ориентация. Я видел Лейна с молодыми леди, и у меня не возникло ощущения, что они просто друзья. Так что предоставлю вам делать собственные выводы.

– Нам ничего другого не остается, – сказала Пайн. – Будем надеяться, сумеем это сделать в самое ближайшее время.

Они переночевали в Саванне и на следующий день поехали обратно в Андерсонвилль. В Саванне они успели проверить несколько ниточек, полученных от Блэйкли и Споттера, но они никуда их не привели. Гиллеспи все любили, и никто не слышал, чтобы у него были враги.

Вернувшись в Андерсонвилль в половине шестого, они разделились на две команды. Уоллис и Ларедо направились на вскрытие Лейна Гиллеспи, а Пайн и Блюм поехали в Колумбус, штат Джорджия, чтобы еще раз поговорить с Бет Клеммонс.

– Мы сумели отыскать связь между жертвами: фильмы для взрослых, – сказала Блюм во время короткой поездки в Колумбус.

– Давай не будем ставить телегу впереди лошади, – ответила Пайн. – Мы пока не можем утверждать, что Лейн Гиллеспи знал или работал с Ханной Ребане. Даже если нет, возможно, убийца ненавидит порнофильмы и актеров, которые в них снимались. И это может стать для нас серьезной подсказкой.

– А фата и смокинг?

– Сами по себе еще не улики. Хотя могут быть чем-то вроде оскорбления. Порнозвезды превратились в старомодные фигурки на традиционном свадебном торте.

– Если Ребане работала с Гиллеспи, то могла и Клеммонс.

– На это я и рассчитываю, ведь у Ребане уже ничего не спросишь.

– Как ты думаешь, что происходит, агент Пайн?

– Нечто, кажущееся очень сложным. – Пайн немного помолчала, глядя сквозь ветровое стекло. – Конечно, на самом деле все должно оказаться невероятно просто.