Песня Печали - Мелинда Солсбери

ней. Печаль не успела ее остановить, та подняла руку, прижала ее к щеке Печали.

Мир разбился и стал целым как в калейдоскопе. Фрагменты слились в одно, и Печаль смогла увидеть картинку.

Она стояла в Зимнем замке, одетая в белое. Платье было длинным, слои прозрачной ткани задевали мраморный пол. Она услышала голоса слева, увидела Иррис в розовом платье, открывающем ее плечи в веснушках. Она сжимала большой букет: ирисы, розы и стрелиции. Иррис улыбнулась ей и протянула букет, Печаль в смятении приняла его. А потом Иррис посмотрела за нее, охнула, и Печаль повернулась.

Расмус шагал к ним, одетый в необычно официальный зеленый костюм, объемный галстук у горла, роза, как в ее букете, была на его лацкане, его волосы были наполовину собраны, открывая уши и ряды серебряных колец и гвоздиков там.

Он улыбнулся Печали, подходя к ней с надеждой в улыбке.

Он склонился и поцеловал ее.

Печаль отвернулась от ладони Таасас.

— Не смей… — прорычала она.

— Я думала, тебе это нравилось, — сказала Таасас. — Это должно было стать извинением за тот раз. Теперь мы все друзья.

Что-то в том, как она это произнесла, заставило Печаль подумать, что она разбита, повреждена так, что ее не восстановить. Она не была связана с миром вокруг себя, была призраком, а не женщиной. Печаль стало интересно, где Веспус ее нашел, или где скрывал ее до этого и как долго.

— Я могу попробовать другое. Что-то от тебя…

Она провела пальцем по пальцу Печали, и та уловила вспышку серого, блеск солнца на оправе очков и хитрый смех, а потом она отдернула руку.

— Отзови ее, — рявкнула Печаль.

— Таасас, любимая, — сказал Веспус, подзывая риллянку к себе. Она приподняла бровь, но послушалась и оставила Печаль в покое. — Допьем вино? Уверен, у Печали много дел.

Каждый его жест источал триумф. Он нарочито взмахнул рукой, поднимая бокал к губам, его глаза блестели, поймав ее взгляд. Наконец, спустя десятки лет планов и мечтаний он достиг своей цели. Он получил землю. Он думал, что одолел ее.

Печали хотелось поскорее стереть у него эту улыбку.

Она прошла в комнату, ощущая то холод, то жар от гнева и желания отомстить. Она опустилась в остывающую ванну, быстро помылась, снова надела вещи, в которых ходила к Веспусу. Она заплетала волосы и вспомнила, что не задержала дыхание в ванне. Ей становилось лучше. Она справлялась с травмой, нанесенной ей. Одолевала ее.

Печаль прибыла в Круглую комнату, ее советники обрадовались ей. Почти все…

— Печаль. Слава Грациям, ты в порядке, — сказал Бейрам Мизил, встал со своего стула и в три шага подошел и крепко обнял Печаль.

Бальтазар фыркнул.

Печаль повернулась к нему. Она слишком долго его терпела.

— Какие-то проблемы, сенатор Лис? — спросила она, намекая тоном, что надеялась, что его ответом было «да».

— Никаких. Мне тоже можно вас обнять? — сказал он.

— Я бы не хотела этого.

Он нахмурился. Она повернулась к Каспире, которая пожала ее руку и спросила, как она. Даже Элдон Самад, про которого Печаль когда-то думала, что в его венах песок, а не кровь, с пылом пожал руку Печали, радуясь, что она дома.

— Точно нужно так делать? — спросил Бейрам, когда они заняли места, его было возле пустого места Тувы. — Тебе не нужно отдохнуть?

— Я в порядке и всегда была. Но этого не скажешь о людях Северных болот. Я видела все своими глазами. Придется принять сложные решения.

Печаль отметила на большой карте на стене Круглой комнаты зараженную зону.

— Я говорила с докторами там. Ни одного случая вне этой зоны, — сказала она. — Они думают, что то, что вызывает болезнь, существует только там. Или вода, или что-то в земле, или зверь… — она с болью ощущала на себе взгляд Шарона. — Они верят, что источник заражения местный.

— И как нам это остановить? — сказала Каспира.

— Мы не можем, не зная, что это. Нужно сдержать это, — сказала Печаль.

— Как? Оградить? — спросил Шарон.

— Да, — сказала Печаль, игнорируя шок на его лице. — Это лучшее решение на данный момент. И единственное.

Тревога рябью прошла по комнате, и Печаль уперлась руками в стол, поглощая это.

— Разве у нас есть выбор? Если есть варианты лучше, я слушаю. Но нам нужно эвакуировать целый район и запечатать его.

— А если они принесут болезнь с собой? — спросил Самад, Каспира и Бейрам кивнули, и даже Шарон растерялся.

Это было сложно. Печаль почти кричала. Она знала, что они не могли принести болезнь с собой, потому что она не была чумой. И не будет ни эвакуации, ни ограды, ведь это было лишь игрой, которую нужно было пройти, чтобы Веспус не знал о ее настоящих планах. Чтобы он верил, что все в порядке, Йеденват должен был думать, что все плохо. Она должна была убедить их.

— А их работа? Жизни? — спросил Арран.

— Живые могут начать заново. Мертвые — нет, — сказала Печаль, закрывая тему. Никому не нравилась идея, это было ясно. Но другого решения не было. Она смотрела, как они приходили к нужному выводу.

Зная, что это получится, Печаль попросила Йеденват принять решение. Шарон и Арран проголосовали против, но остальные — за, даже Бейрам, чей район уменьшался от этого. Он смотрел Печали в глаза, поднимая руку, и ее сердце трещало по швам от веса его доверия и веры. Как только с Веспусом будет покончено, она посвятит жизнь тому, чтобы он верил в нее не зря. Печаль посвятит жизнь тому, чтобы Раннон стал таким, как она и обещала. И она станет таким канцлером, как обещала. К исполнению этого она могла уже приступить.

— Нужно кое-что еще обсудить, но это уже позитивнее, — сказала Печаль, глядя на Шарона, прося его об