Пока не погаснет последний фонарь - Ангелина Шэн

и крови… И как ты узнал, что ее ждет опасность? В этом месте же происходят только добрые чудеса!

Договорив, Ивасаки сменил выражение лица на мрачное и замахнулся на Араи, но явно беззлобно:

– Достал уже. Вернемся, я упеку тебя в тюрьму, понял?

Араи лишь вздохнул и прикрыл глаза, словно Ивасаки сказал какую-то глупость.

– Никакого уважения… Я старше, я знаю тайны мистики, а он позволяет себе так общаться с оммёдзи[102], словно не страшится мести. Я пойду искать тех, кому нужна моя помощь как проводника между миром людей и миром духов…

Сказав это, Араи и правда начал уходить, однако Ивасаки быстро догнал его и за рукав каригину притащил обратно. Из кармана кожаной куртки он достал наручники и нацепил на Араи.

– Вижу, тебе опять захотелось их примерить, – фыркнул Ивасаки, а потом с улыбкой обратился ко мне: – Не обращай на него внимания, Акияма-сан, он мошенник.

– Я оммёдзи, – поправил его Араи.

– Я так и сказал, мошенник, – повторил Ивасаки, но Араи его не слушал.

Он поднял голову, протянул руки вперед и прикрыл глаза.

– Я могу узнать твою судьбу, изгнать злых духов, но могу и проклясть тебя. Мои силы и знания позволяют мне прямо сейчас наслать на тебя болезнь или приблизить твою смерть!

Ивасаки скептически посмотрел на Араи, а тот, выдержав паузу, опустил руки и таким же поставленным голосом продолжил:

– Но за то, что помог этой девушке, я пощажу тебя. Сегодня.

– Мне повезло, – коротко отозвался Ивасаки.

– Держи, это твое, – проговорил Араи и одной рукой протянул Ивасаки наручники. – Да как ты все время это делаешь? – удивленно и раздосадовано воскликнул он, забирая наручники, которые Араи как-то умудрился снять.

– Акияма-сан, – заговорил Ивасаки, видя, что я начала уходить. Мне стоило торопиться к Кандзаки и Кадзуо, а не слушать эти пререкания. – Вы играли на лекарства? Вы больны? Можем мы вам чем-то помочь?

Я уже шла в сторону кафе, а Ивасаки увязался за мной.

– Нет. Можете идти, – ответила я, и это могло прозвучать грубо, хоть я и старалась смягчить тон, даже чуть улыбнуться. Однако усталость не прибавляла мне вежливости.

– Я знаю заговоры на восстановление здоровья и могу призвать духов в помощь, – добавил Араи-сенсей, и я кинула на него хмурый взгляд: проблема была серьезной, и только подобного мне не хватало.

– Я не верю в оммёдо, – ответила я, и Араи. – Даже в таком месте… – пробормотал он.

– Мы тоже победили в азартной игре, – не отставал Ивасаки, и я сбавила шаг: не хотела привести незнакомцев в наше укрытие. Скорее всего, они не представляли опасности. От того же Кадзуо и тем более Торы я чувствовала куда бо́льшую угрозу, но все равно осторожничала.

– Так что мы выиграли еду, – продолжил тем временем Ивасаки. – Этот мошенник ставил на свой голос. Поэтому я в любом случае был бы в выигрыше. Либо еда, либо его молчание: и то и то приятно!

– Я могу уйти, и нам не нужно будет с тобой говорить, – фыркнул Араи-сенсей, и Ивасаки сделал вид, что пинает воздух в его сторону.

– Ага, конечно! Я тебя поймал, я тебя в отделение и доставлю. Ты задержан, у тебя есть право хранить молчание, вот и молчи!

Сказав это, Ивасаки вновь обратился ко мне:

– Я вижу, что вы плохо выглядите… То есть вы очень красивая, не поймите меня неправильно, но вы бледная и в крови… А еще несете лекарства… Но мне кажется, все-таки не для себя. Вы недавно прошли кайдан и должны кому-то помочь. Если у вас нет еды, мы поделимся.

Я остановилась и с подозрением посмотрела на Ивасаки.

– Вы так изучающе смотрите на меня, потому что удивлены моими размышлениями? Я прав? – обрадовался Ивасаки. – Хотя ничего удивительного, – хмыкнул он, стряхнув с рукавов кожаной куртки невидимые пылинки. – Просто я детектив. Лучший в своем отделе.

Я услышала сдавленный смешок Араи. Проигнорировав его, Ивасаки продолжил:

– Искать преступников, допрашивать их, распознавать ложь, вычислять мотив, находить самые незаметные улики и связывать все осколки дела воедино… Это все про меня! – Ивасаки горделиво распрямил плечи. – Однажды я в одиночку выследил серийного убийцу, который зарезал четверых человек в пригороде Токио…

– Троих же? – произнес Араи. – Ты говорил, троих.

Ивасаки закатил глаза:

– Ты невнимательно слушал. А, извините, меня наверняка просто перебили голоса духов в твоей голове.

– Я не слышу голосá духов постоянно, – проговорил Араи. – Иногда, когда призываю их. Или в определенном состоянии, которое называется «транс».

– Это называется «обратись к доктору», – раздраженно фыркнул Ивасаки.

– Ясно, я поняла, – перебила я их, не давая Араи вновь заговорить. Я вообще не была удивлена размышлениями Ивасаки, просто хотела понять, с чего вдруг он так стремился помочь мне, незнакомке.

– Почему вы так хотите помочь? – прямо спросила я. – Я не могу ничем заплатить.

Ивасаки словно обиделся, но потом вновь улыбнулся.

– Я просто хочу помочь, – он выделил слово «хочу». – И это моя работа, мой долг. Здесь я не расследую преступления, но могу их предотвращать. Это даже захватывает. И настоящий мужчина не оставит девушку, нуждающуюся в помощи, одну. Тем более в таком… месте.

Ивасаки вновь улыбнулся, и я помедлила, взвешивая все за и против.

– Хорошо. Спасибо за ваше предложение, я с удовольствием его приму. – Я попыталась улыбнуться, а Ивасаки улыбнулся еще шире и, подмигнув мне, произнес:

– Пойдем скорее, нужно помочь твоему другу!

Я кивнула и пошла вперед, показывая дорогу. Мне и правда нужна была их помощь: у нас не было еды, а я ощущала сильный голод, так же как и Кадзуо наверняка. Так ему не придется участвовать в азартной игре прямо сейчас, и он добудет еще еды чуть позднее. Я надеялась на это. Больше не меньше.

А если эти двое что-то задумали… Пожалуй, вместе с Кадзуо мы справимся. При этой мысли мне стало чуть легче, однако затем я напряглась: не стоило думать о Кадзуо как о своем союзнике. Пока он помогал мне, но потом мог и навредить. Я уже видела, как хладнокровен он был к смертям других людей. И я не стала бы исключением.

Минут через семь мы дошли до нужного места, и я первая прошла сквозь зал с перевернутыми столами и сломанными стульями в помещение для работников. Кадзуо вытирал пот с лица Кандзаки одной рукой, а другой считал ее пульс.

Он явно сразу заметил меня, но поднял глаза только после того, как убрал пальцы с шеи Кандзаки.

– Семьдесят ударов в минуту, – произнес он. – В целом нормально. Она словно просто спит. Жар немного спал.