Страсть окаянная - Евгений Сухов

Юля слегка отстранилась, и Климов тут же, подхватив ее пальцами за подбородок, двинулся губами к ее губам. Они почти поцеловались, но в последнюю секунду женщина резко дернулась. Ее руки уперлись Константину в грудь.

– Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? – сурово произнесла она, и на этот раз в голосе Юли не осталось и намека на симпатию.

– Прости, но...

– Что «но»?

– Я... – может быть, впервые в жизни Климов растерялся и не сразу нашелся с ответом. – Я от тебя без ума.

– Это я могу понять, – Юля опустила руки, но танец был уже прерван, и, судя по ее взгляду, возвращаться к нему она не собиралась. – Только оправдание жиденькое, Костя. Разве я не говорила тебе, что я замужем?

– Говорила.

– Тогда держи себя в рамках приличий.

Он был обескуражен. Боковым зрением отметил, что официант с подносом уже выставлял блюда на их стол. Заметила это и Юля.

– Пошли обратно. Нам принесли рыбу.

Она двинулась между столиками, и Константину ничего не оставалось, как последовать за ней. На полпути Юля остановилась и резко обернулась. Климов едва не налетел на нее.

– Чтобы между нами больше не было никакого недопонимания, хочу сразу тебя предупредить: выкинь эти грязные мысли из головы. Я – верная жена. Я была ею и собираюсь ею остаться. Если тебя что-то не устраивает, ты можешь прямо сейчас...

– Да нет, меня все устраивает, – поспешно ответил Константин. – Общаться с тобой для меня уже счастье.

– Я рада это слышать.

Она первой села за столик, даже не дожидаясь, когда молодой человек пододвинет ей стул. Климов занял свое место. От рыбы по-корейски восхитительно пахло.

* * *

– Что за идиотская привычка держать руку на кнопке звонка? – возмущалась Лена, открывая дверь съемной квартиры, которую Войтович арендовал для их интимных встреч. – Я же просила предупреждать заранее, когда ты собираешься приехать. Неужели так сложно запомнить? Это неприлично, Максим. Мне не нравится, что ты относишься ко мне как к шлюхе. Когда захотел, приехал. Когда захотел, уехал, – пыталась она объяснить нормы поведения человеку, который стоял в дверях.

В руках мужчина держал огромный букет роз, который полностью закрывал его лицо.

– Да убери же цветы, наконец! – вырывая букет, прокричала Лена и остолбенела.

В дверях стоял охранник Войтовича, Николай Степанов. Это его лицо скрывал букет.

– Сюрприз! – отстраняя рукой Степанова, в квартиру вошел смеющийся Войтович.

– Это уже слишком, – через паузу вымолвила Лена.

На глазах у нее появились слезы. Она закрыла лицо руками и, рыдая, пошла в спальню.

– Ступай в комнату, Николай, – обратился Войтович к охраннику и отправился за девушкой. – Леночка! Ленуся! Ну, что с тобой? Это просто шутка. Нельзя же так…

– Шутка! Неужели тебе смешно, что я выгляжу полной идиоткой? Ведь я разговаривала с охранником, думая, что это ты. – Лена лежала на кровати, и ее плечи сотрясались от рыданий.

– В этом и состоял розыгрыш, любовь моя, – пытался оправдываться Войтович. – Мы с Николаем примерно одного роста и телосложения. Ну, я думал, ты обознаешься. Тебя это развеселит...

– Да, еще и костюм на него свой напялил! Зачем?

– Как зачем? Если бы он был в своей одежде, ты бы не обозналась. Верно? – как школьник, растерянно ответил олигарх. – А костюм на нем, кстати, не мой. Я ему купил новый, точно такой же, как у меня.

– Господи, что ты плетешь, Максим? – Лена села на кровати.

– Ну, прости меня, Ленуся. – Войтович опустился перед ней на колени, взял ее руки в свои и начал осыпать их поцелуями. – Это же просто неудачная шутка. Давай забудем.

Лена встала, отошла в дальний угол комнаты и, стоя к Войтовичу спиной, с усмешкой медленно произнесла:

– А у тебя так всегда. То неудачная шутка, то неудачное обещание... Или обещание развестись это тоже была шутка?

– О чем ты, любовь моя? – поднимаясь с колен и машинально отряхивая брюки, серьезно спросил Войтович. – Ты думаешь, я тебя обманываю? Зачем мне это нужно? Это же смешно...

– А тебе все смешно, Максим! – Лена повернулась. Ее лицо искажала гримаса обиды. – Так смейся. Действительно, что может быть смешнее влюбленной шлюхи. Ведь ты именно так ко мне и относишься.

– Прекрати! – сквозь зубы проговорил Войтович.

– А может, ты относишься ко мне как к шутке? – Лена нервно расхохоталась. – Шлюха-Шутка! Забавно звучит, – слезы ручьем хлынули из ее глаз.

Лена снова закрыла лицо руками и отвернулась.

– Успокойся, прошу тебя, Леночка.

Войтович подошел к ней и обнял за плечи.

– Прости... – Епифанова обернулась и, уткнувшись лицом в грудь Войтовича, задыхаясь от рыданий, продолжила: – Прости. Пусть все будет шутка. И развод, и я... Все шутка! Только прости... Не бросай меня, Максим.

– Какая же ты у меня глупая! – Войтович поднял Лену на руки и понес на кровать. – Ты – самое серьезное из всего, что было, есть и будет у меня в жизни. – Он положил девушку на ложе и начал медленно расстегивать пуговицы на ее кофточке. – Мой развод – дело решенное. Потерпи немножко...

– Нет! Я не хочу, чтобы ты разводился. Не надо, – торопливо бормотала Лена, снимая с себя джинсы.

– Адвокат подготовил все необходимые документы. Осталось только решить кое-какие вопросы по поводу брачного контракта, и я свободен. Как птица...

Николай Степанов остановил пленку. Он уже второй раз просматривал видеозапись, сделанную им на съемной квартире Войтовича. И ему не хотелось снова любоваться получасовыми сексуальными игрищами своего босса с любовницей. Николай посмотрел на часы, висящие на стене. Они показывали половину второго ночи. Он выключил свет и отправился спать. В семь утра у него была назначена встреча с Триполиным. Николай хотел встать пораньше, чтобы основательно подготовиться к ней. Компромата на Максима Войтовича у него было предостаточно, и поэтому он решил просить у Триполина увеличения гонорара.

«Брак Войтовича под угрозой...

Похоже, что в личной жизни Максима Войтовича намечаются глобальные перемены. Уже не раз один из самых богатых мужчин нашей родины появлялся на людях со своей любовницей. По слухам, олигарх тратит кругленькие суммы на то, чтобы удержать рядом с собой эту красотку. Причем для Войтовича это отнюдь не мимолетное увлечение. Отношение у олигарха к этой девушке самое что ни на есть серьезное. Судя по всему, дело идет к разводу с женой. Со своей первой женой, Юлией Войтович, Максим Константинович прожил более тридцати лет. Но даже последнее обстоятельство не способно остановить олигарха...»