Замуж за ревизора - Ирина Лазаревна Муравьева

которой пришла Мэри, и накинул ее девушке на плечи.

- Спасибо, - произнесла она, - мы собираемся уходить?

- Да, думаю мы вполне выполнили свои обязательства перед городом, - как можно более равнодушно ответил Сэдрик и подал жене руку. Та с лёгким вздохом приняла ее, и они направились прочь с празднично освещенной площади.

Во дворе башни Бройте их встретил Черныш. Вопреки обыкновению он не стал скалится или даже рычать на Сэдрика, а лишь окинул его презрительным взглядом и, повиляв Мэри хвостом, удалился спать возле крыльца губернаторского дома.

- Пойдем, - пригласил Сэдрик свою жену, но вместо того, чтобы идти в дом, потянул ее в сторону смотровой башни.

Мэри бросила на него удивленный взгляд, но губернатор лишь заговорщицки подмигнул ей. Вместе они забрались вверх по деревянной лестнице, пересекли два не жилых этажа башни и оказались в том зале, что некогда служил обеденным. Сэдрик взглянул на часы. Они показывали без пяти минут десять.

- Ты ни за что не поверишь, что я нашел в одном из сундуков прежних хозяев, - сказал он Мэри, подводя ее к окну и гася взятый с собой факел.

Конечно, с четвертого этажа башни открывался не столь умопомрачительный вид, как со смотровой площадки, но Бройте была самым высоким строением и городок казался как на ладони. Храм Вальтера, небольшие домишки, и в центре всего, огромным светящимся цветком, располагалась базарная площадь, где в тот день проводили праздник. Сэдрик снова посмотрел на часы.

- Так что ты нашел в сундуках? – спросила его жена.

Сэдрик ничего не ответил, лишь указав ей на небо, где в этот момент шумно взорвались и рассыпались на землю сотня золотых звёзд. Золотые, красные, серебряные фейерверки, от которых темное небо над Бройте озарилось всеми красками.

- Как красиво, - прошептала Мэри, невольно прижимаясь к мужу.

А Сэдрик снова смотрел только на нее. Наконец фейерверки кончились. Небо снова стало темным, и единственным светом, освещающим залу, осталась нефполная луна. В ее лучах кожа Мэри казалась словно жемчужной. Девушка развернулась к Сэдрику, робко улыбнулась ему и, взяв его руку, в свою очередь шепнула:

- Пойдем?

Глава 51

Большинство жителей Бройте даже не заметили, как губернаторская чета покинула праздник. Однако среди всех была и та, что смотрела вслед Сэдрику и Мэри с нескрываемой ненавистью. Марта стояла в тени помоста. Лицо ее, некогда столь миловидное, осунулось и черты заострились от бессонных ночей, что она провела, придумывая всевозможные козни и строя безумные планы. Пудра не скрашивала, а напротив, лишь усиливала болезненный вид. А яркая помада, которую Марта носила по привычке, создавала слишком резкий контраст с остальным лицом, делая девушку похожей на приспешницу темного Тира. Впрочем, предложи ей властитель тьмы обменять душу на три желания, Марта без раздумий согласилась бы. Дела ее в Бройте шли из рук вон плохо. Местные жители сторонились и недолюбливали ее за сплетни, что она распускала о жене губернатора. Молодые парни, что ещё недавно вились вокруг нее толпой, так же начали обходить Марту стороной. Причиной тому было «любовное зелье», что девушка отлила из запасов Мэри. На деле это, конечно, оказался настой наружного применения, помогающий от ревматизма, но Марта, чтобы проверить любовный эффект, догадалась подлить несколько капель в напитки своим кавалерам, и те попали к доктору Вику с сильнейшими отравлениями. После такого ни один парень в Бройте, имеющий нормальный уровень самосохранения, не подходил к Марте ближе чем на метр. В добавок ко всему дядюшка недвусмысленно намекнул, что нахлебница в доме ему не нужна, и потому Марте не плохо бы отправиться передать от него привет своей матушке Бригитте. Сразу после дня зимнего солнцестояния. Это было безоговорочное поражение. Любой здравомыслящий человек давно бы принял его, но Марта здравым смыслом никогда не отличалась. Вот и сейчас, находясь на общем празднике, она стояла в стороне и думала над тем, что ещё она может сделать, чтобы все же разбить счастье жены губернатора. И почему только она не воспользовалась моментом, когда ещё работала в доме, и не подлила чего в еду или чай этой гадине? Ну хоть того самого зелья, что она взяла у нее. Не чтобы убить, нет. Но просто мести ради…

В этот самый момент к Марте подошёл господин Лантен. Одетый в свой лучший костюм, высокий и статный, он посмотрел на почти зелёную от злости Марту и, усмехнувшись, сказал:

- Отчего столь прелестная особа в этот день так грустна?

Марта фыркнула. Мама предупреждала ее, что семья Лантен – известные хитрецы, с которыми следует держать ухо в остро. Что с братом, что с сестрой. Но желание пожаловаться хоть кому-то на несправедливость жизни все же возобладало. Марта горестно вздохнула и ответила:

- Я лишь не могу смотреть, как в таком прекрасном городе творятся столь ужасные дела.

- Это вы про тех трёх несчастных, что отравились перед праздником? – с ухмылкой спросил Лантен.

Марта бросила на него полные негодования взгляд. Кажется, этот тип издевался над ней! Но отступать она была не намерена.

- Нет! Я про то, что городом правит ведьма, а до этого никому нет дела! – уже с меньшей театральностью, и с большей злобой сказала она.

Лантен засмеялся своим глухим смехом.

- Уж не про очаровательную ли жену губернатора вы говорите? – спросил он.

- Да про нее, - упрямо ответила Марта, и, пока мужчина не сказал, как беспочвенны ее слова, быстро вставила свой аргумент, - я слышала, она рассказывала губернаторскому сынку, что у ее матери были братья-оборотни. И та ходила на погост в день летнего солнцестояния, собирать для них цветов темной травы. А у самой девки есть кулон, очень странный такой. С черным камнем. Кто, по-вашему, будет носить черный камень?! У нее в сумке масса разных трав, флаконов и…

Марта продолжала, не замечая, как все серьезнее и серьезнее становится господин Лантен. Лицо его при этом белеет. Глаза же, напротив, становятся черными, будто ночь или тот самый триклятыйкамень. Когда же девушка закончила, Лантен, вновь изменившись в лице и одев радушную маску, галантно подал ей руку.

- Вы говорите вещах, о которых правда стоит задуматься, - сказал он. - Могу я попросить вас прогуляться со мной и ещё раз обсудить вашу теорию?

Марта, вне себя от радости, отправилась с ним.

Мэри повела мужа наверх и Сэдрик, словно загипнотизированный, послушно пошел