Меч возмездия - Александр Григорьевич Звягинцев

«…Я повелел принять Потсдамскую декларацию. Мое мнение не изменилось… Я повелеваю всем присоединиться ко мне… Примите условия немедленно.

Чтобы народ мог знать о моем решении, я повелеваю срочно подготовить императорский рескрипт по этому вопросу».

В тот же день была отправлена телеграмма, которой правительства США, Англии, Советского Союза и Китая уведомлялись о принятии Японией условий Потсдамской декларации.

Уже на другой день военные действия между войсками США и Англии, с одной стороны, и войсками Японии – с другой были прекращены. Однако некоторые части Квантунской армии, сражавшиеся против советских войск, приказа о капитуляции не получили и продолжали ожесточенно сопротивляться. Многие японские офицеры, особенно группа так называемых молодых тигров, решительно возражали против принятия Японией Потсдамской декларации и настаивали на продолжении войны, хотя бесперспективность ее для Японии была уже совершенно очевидна.

Поэтому советские войска начали второй этап маньчжурской стратегической операции, освобождая города и населенные пункты Маньчжурии, 15 августа был передан по радио рескрипт императора Японии о принятии условий капитуляции: «Мы повелеваем нашему правительству передать правительствам Соединенных Штатов, Великобритании, Китая и Советского Союза сообщение о принятии нашей империей условий их совместной декларации». Одновременно японские власти занялись лихорадочной работой по сокрытию своих преступлений.

Когда агрессоры включают в свое военно-стратегическое планирование террор, зверства, массовое уничтожение людей, они стремятся гарантировать безнаказанность исполнителям кровавых акций. Тем самым освобождая их от ответственности и наказания, освобождая их от «условностей» морали.

Германское Верховное командование в своей директиве от 13 мая 1941 года прямо декларировало: «Возбуждение преследования за действия, совершенные военнослужащими и обслуживающим персоналом по отношению к враждебным гражданским лицам, не является обязательным даже в тех случаях, когда эти действия… составляют воинское преступление».

Приказом от 16 декабря 1942 года германское командование, ориентируя свои войска на преступные действия в борьбе против партизан, заранее амнистировало исполнителей этих акций: «Ни один немец, участвующий в боевых действиях против банд (так нацисты именовали участников национально-освободительной борьбы), не может быть привлечен к ответственности ни в дисциплинарном, ни в судебном порядке».

Японская военщина и идеологи японского милитаризма в этом плане ничуть не отличались от своих союзников по агрессивной оси.

Об этом обстоятельстве в приговоре Международного военного трибунала сказано:

«Когда стало очевидным, что Япония вынуждена будет капитулировать, были приняты организованные меры, дабы сжечь или уничтожить каким-либо другим образом документы и другие доказательства плохого обращения с военнопленными и гражданскими интернированными лицами.

Четырнадцатого августа 1945 года японский военный министр приказал всем штабам армий немедленно сжечь все секретные документы. В тот же день начальник жандармерии разослал различным жандармским управлениям инструкции, в которых подробно излагались методы эффективного уничтожения большого количества документов. Начальник отделения лагерей для военнопленных (административный отдел по делам военнопленных при бюро военных дел японского военного министерства) отправил 20 августа 1945 года начальнику штаба японской армии на острове Формоза циркулярную телеграмму, в которой предписывалось: „С документами, которые могут оказаться неблагоприятными для нас, если они попадут в руки противника, следует обращаться так же, как и с секретными документами, и по использовании уничтожать“. Эта телеграмма была отправлена в японскую армию в Корее, в Квантунскую армию, в армии в Северном Китае, Гонконге, Мукдене, на острове Борнео, в Таиланде, в Малайе и на острове Ява».

С началом стремительного продвижения наших войск японские преступники взорвали заводы бактериологического оружия в районе Харбина, в других местах и начали заметать следы существования бактериологического оружия. Но этого в полной мере им не удалось сделать, и нашими войсками было захвачено и в последующем представлено общественности большое количество документов и фактов преступной деятельности командования Квантунской армии, в частности генерала Ямада, и руководителей японской военно-медицинской и ветеринарной служб.

Очевидцы говорили, что Токио в те дни был окутан клубами дыма от сжигаемых в правительственных и военных учреждениях документов – там заметались следы преступлений.

В этом же документе содержалась директива, адресованная лицам, совершившим военные преступления. Директива настолько характерная и важная, что Трибунал нашел нужным в своем приговоре процитировать ее целиком:

«Личному составу, который плохо обращался с военнопленными и гражданскими интернированными лицами или к которому относятся с большим недовольством, разрешается ввиду этого немедленно переехать в другое место или скрыться без следа».

Правительство США, возглавляемое президентом Трумэном, по сути, отвергло установление союзного контроля над Японией и взяло персонально на себя подготовку подписания акта о ее капитуляции. 19 августа в Манилу была направлена японская делегация, с которой американское командование вело переговоры о процедуре подписания акта о капитуляции и деталях ее осуществления войсками союзников.

Там представителям Японии был вручен акт о капитуляции, согласованный союзными державами.

Подписание Акта о капитуляции Японии состоялось 2 сентября 1945 года, в 10 часов 30 минут по токийскому времени, на борту американского линкора «Миссури» в Токийском заливе.

На борт линкора была доставлена японская делегация в составе министра иностранных дел Мамору Сигэмицу и начальника генерального штаба генерала Иосидзиро Умэдзу. Остановившись в нескольких шагах перед поставленным на середине палубы столом, за которым предстояло подписать акт, делегация в течение некоторого времени молча стояла под взглядами сотен представителей союзных стран-победительниц, исполняя церемонию «минуты позора». Затем японские представители были приглашены к столу. От имени японского императора, правительства и императорской ставки Сигэмицу и Умэдзу подписали акт о капитуляции Японии.

От имени всех союзных наций акт подписал американский генерал Д. Макартур. За ним свои подписи под актом поставили представители союзных держав: от имени Соединенных Штатов Америки – адмирал Ч. Нимиц, Китая – генерал Сун Юнчан, Великобритании – адмирал Б. Фрейзер, Советского Союза – генерал К. Н. Деревянко, Австралии – генерал Т. Блэйми, Франции – генерал Ж. Леклерк, Голландии – адмирал К. Халфрих, Новой Зеландии – вице-маршал авиации Л. Йсит, Канады – полковник Н. Муркосгрейв.

В акте о капитуляции Японии было записано: «Мы, действуя по приказу и от имени императора, японского правительства и японского императорского генерального штаба, настоящим принимаем условия декларации, опубликованной 26 июля в Потсдаме главами правительств Соединенных Штатов, Китая и Великобритании, к которой впоследствии присоединился и СССР… Настоящим мы даем обязательство, что японское правительство и его преемники будут честно выполнять условия Потсдамской декларации…»

США сознательно и демонстративно придали церемонии капитуляции Японии характер театрализованного зрелища, даже шоу. Сама по себе капитуляция, как и сдача в плен, – это по японским понятиям и традициям крайнее унижение. Признать это на весь мир и покорно стоять под суровыми взглядами победителей и объективами телекамер – позор особый. В те дни некоторые японцы даже приходили к императорскому дворцу