Посредине ночи - Александр Машошин

– Мне так не кажется, – сказала она.

– А ты попробуй в следующий раз обстоятельно объяснить ей, почему, – посоветовал я. – В том числе, и то, что для тебя само собой разумеется. Ну, как мне.

– Ну… хорошо, попробую.

Через несколько дней я заметил, что Осока ходит, как в воду опущенная, выбрал удобный момент и поинтересовался:

– Ты что такая квёлая? Опять мама?

– Ага.

– То есть, то, что я предложил, не помогло?

– Помогло. Только стало ещё хуже! Теперь она во всём со мной соглашается!

– Во всём, что бы ты ни сказала?

– С моими поступками, о которых говорю.

– И что? Значит, хорошо аргументируешь.

– Алекс, мне не до шуток! – нахмурилась Осока.

– Я серьёзен, как никогда. Скажи, она сразу соглашается или всё ещё расспрашивает?

– Когда как.

– То есть, опять старается уяснить твою точку зрения. Если бы из вежливости, соглашалась бы сразу.

– Надеюсь, что так.

В общем, прогресс был налицо, и за Ирис я совершенно не волновался, уверенный, что эта умнейшая и деликатная женщина Осокино доверие вскоре завоюет. Клад, а не тёща, кому достанется. Беспокоила меня младшая мадемуазель Тано. Нет, с Осокой общий язык она нашла скорее, чем мать, и на базе друзьями обзавелась. Сакис охотно принял её в свою компьютерную бригаду волонтёром. Дело было в другом. Эрдени не упускала случая проявить свои симпатии ко мне. Получалось у неё очень невинно, по-семейному, будто мы родственники. То ли она преждевременно записала меня в женихи сестры, то ли сама имела виды, но, будучи не менее умной, чем мать, открыто клеиться не спешила. Опасался я именно второго варианта. Девочка она очень хорошая, и, всё же, несколько не то, чего бы мне хотелось. А ссориться с Эрдени, рискуя рикошетом вызвать неудовольствие Осоки, я не желал категорически. Поэтому больше отирался возле механиков, изучавших конструкцию нашего чёрного кораблика. Точнее, уже не чёрного: с корпуса «Амидалы» мы успели удалить старое покрытие и прежнее название, а вместо них нанесли новые.

Конструкция корабля не переставала удивлять и видавших виды бреганцев, и Сакиса.

– Не обижайся, Падме, но ты у нас та ещё химера, – сказал как-то Базили.

Очень меткое замечание. Оказалось, что только корпус и двигатели «Амидалы» изготовлены сиенскими верфями. Подвижные пушечные установки были идентичны тем, что применяла на одной из серий Кореллианская инженерная корпорация. Системы управления и сенсоры были разработаны верфями Лоронара. Об этом догадался даже я: такие пульты сервисных систем стояли в каютах на «Борце». Касательно систем жизнеобеспечения засомневались и Иан, и Базили. Блика, пришедшая вечером, заглянула в технические каналы и вынесла вердикт:

– Точь-в-точь набуанская королевская яхта. Как-то ремонтировала одну из её копий, меняла вот такие регенераторы на коррелианские.

– Неужели мою бывшую яхту стали копировать? – изумилась Падме. – Вот уж не думала, что Королевские Звёздные инженеры станут этим заниматься.

– Не они. Нубийцы, – поправила Блика. – Всё равно большинство систем для «Джент-327» изготовила «Нубия стардрайв».

– Интересно, а я думал, они давно переключились на серию «Крилл», – сказал тионец.

– Для отпрысков корпоративных шишек «К-серия» великовата. А «Джент» не только комфортабельный, но и весьма престижный корабль. По особой договорённости нубийцы даже интерьеры помещений копируют в точности.

– Какой кошмар! – покачала головой голограмма.

Подиум рубки решили слегка переделать. Вместо мрачного «трона» бреганцы переставили на него два кресла с «Горгульи». Я активно им помогал и вообще старался изучить всё, что было доступно пониманию пещерного человека. Например, операционную систему, более или менее унифицированную здесь для значительной части звездолётов, я освоил уже неплохо и пробовал менять настройки систем. Временами это вызывало странные эффекты. «Ай, щекотно!» или «Ой, голова закружилась!» говорила в таких случаях Падме, и я быстро возвращал параметры к прежним значениям.

Для того чтобы голограмма могла «присутствовать» не только в рубке и гостиной, мы с Бликой протянули кабели и смонтировали на корабле несколько дополнительных голопроекторов – внутри и даже на внешней обшивке.

– Странное ощущение, – задумчиво сказала Падме, впервые обойдя в виде голопроекции вокруг себя-корабля. – Но мне нравится. Алекс, Блика, спасибо.

По ночам, когда дежурным диспетчером была Натуа Хисс, «Амидала» возила нас на прогулки по астероидному поясу – размяться, как называла это сама Падме. Обычно импровизированный экипаж составляли семейство Тано, я, Рийо и ещё кто-то из посвящённых. Однажды, вылетев из ангара с навешенными дополнительными ёмкостями, Падме затормозила прямо за воротами, покрутила корпусом в разных плоскостях и сказала с улыбкой:

– Чувствую себя немного неуклюжей, будто беременная.

Осока и Рийо одновременно переменились в лице.

– Это с непривычки, – торопливо сказала Осока. – Освоишься.

И перевела разговор на какую-то отвлечённую тему, совершенно правильно, надо заметить. Подруга успела пересказать мне и Рийо всё, что сообщил ей о событиях одиннадцатилетней давности Джин-Ло Рэйсс, и мы знали, что настоящая, живая Падме умерла при родах. Что стало с ребёнком, сыном – или дочерью? – новоявленного Тёмного лорда, Библиотекарю, к сожалению, не было известно.

– Выясним рано или поздно, – сказала тогда Рийо. – А пока о беременности и новорождённых при ней ни слова.

Детали для ремонта буксира и нескольких других новых – вернее, только что приобретённых подержанных – грузовых кораблей брали на Орд Мантелл и второй ближайшей космической барахолке, Порт Гавань в системе Вендилл. Летали за ними на «Индрике» или «Борце», в противном случае уже после первого же визита по Галактике бы поползли слухи о новом необычном корабле. Делегатов обычно сопровождали мы с Осокой, как наименее занятые в повседневных работах на базе. Что той, что другой системы подшаманенные бреганцами грузовики могли достичь примерно за восемь с половиной часов, поэтому мы взяли за правило стартовать ближе к полуночи. Следующий день проводили в порту, а утром послезавтра вновь оказывались в астероидном поясе Араг. Как-то, собираясь в очередной полёт, я обратил внимание, что Осока возится со своим планшетом, по очереди подключая к нему какие-то накопители, а в одном из разъёмов торчит свежий кристалл.

– Что сочиняешь? – спросил я.

– Заметки натуралиста, – улыбнулась Осока. – Рэйсс в последнем сообщении просил прислать наши видеозаписи по Шили и Брегу и комментарии. Передадим их агенту на Орд Мантелле.

– А по сети переправить не проще?

– Дороже. Объём огромный, посредники за пересылку обдерут до нитки. Зачем платить, если это не срочно?