Интриги дядюшки Йивентрия - Максим Ельцов

После оглашения каждого из пунктов завещания он протягивал кому-то из присутствующих документы на наследуемое имущество, и те сразу же спешили покинуть кабинет. Необходимость пройти через весь замок, уже погрузившийся во тьму, их ничуть не смущала. Лучше было быть задранным каким-нибудь блудящим привидением, чем находиться в одном кабинете с молодым вир Тонхлейном дольше, чем требовалось.

Раздача слонов шла бойко. Через какие-то два часа ненагражденными остались только молодой вир Тонхлейн с похрапывавшим Йойком на коленях, Дандау и Шелк. Последние двое успели изрядно наклюкаться. Шелк ворошил своей ногой внутреннего сгорания угли в камине, над которыми на кочерге жарил позаимствованную на пиру колбасу. Дандау замысловато жестикулировал бровями и кивал головой в сторону дворецкого. Вероятно, он считал, что того не стоит посвящать в тайны завещания его старого друга.

– Клодвиг, иди посмотри, чтобы вся наемная прислуга покинула замок и вместе с ней не обрело бы ноги что-нибудь им не принадлежащее, – вняв немому совету Дандау, спровадил дворецкого Йозефик.

Уходя, Клодвиг смерил взглядом Дандау и Шелка. Дандау в последний момент успел уронить голову на грудь и пустить слюну, а Шелку и притворяться не надо было, все его внимание и так было поглощено колбасой. Их вид показался дворецкому достаточно беспомощным, и он ушел.

Подковерная возня и мелочные интрижки Йозефика никогда не интересовали. Еще в интернате он научился уступать дорогу честолюбцам, чтобы потом пройти по их костям. Но насколько бы он ни был выше всяких интриг, слепым он отнюдь не был. То, что Дандау с Шелком находятся по другую сторону баррикад от Клодвига, было очевидным. Так как их он знал много дольше дворецкого, то на время придерживался их берега.

– Итак, перехожу к основному призу, – попытался растопить лед Хлок Младший, но в ответ на него рухнула могильная плита взгляда Йозефика. Похоже, этот семейный аксессуар он унаследовал без всяких бумажек. Больше адвокат не шутил и вообще старался дышать потише.

– «Мой дорогой племянник Йозефик вир Тонхлейн получает все мое оставшееся имущество, как то: замок Хлейнглогт, что близ Нюрлига, что близ Келпиела-зи-Фах. Со всеми сопутствующими договорами, как то: договор найма на должность дворецкого Клодвига Веженша, договор найма на должность конюха Мирам Тилли. Сие завещаю без обязательств передо мной и богами».

Адвокат протянул Йозефику пергамент с выжженными доисторическими печатями и подписями, удостоверяющий его право собственности на замок, и два листа дешевой бумаги, обязывающие его держать при себе предателя-дворецкого и женщину-конюха.

– Также завещаю своему племяннику конверт со всем его содержимым, с обременением в прочтении и исполнении передо мной и богами. – Адвокат протянул Йозефику даже не заклеенный конверт.

Йозефик взял его. В нем лежал лист бумаги, на котором размашистым почерком Йивентрия было написано следующее:

Надеюсь, тебе понравились похороны, мальчик мой. Мне лично очень. Отлично ты придумал с газолином. А как они все рыдали и кашляли! Молодец! Ты настоящий кровный вир Тонхлейн, теперь я уверен в этом.

Последней просьбой моей к тебе будет развеять мой прах с утеса Лас. Сыпь весь, не жалей!

Не забудь исполнить то, что я велел тебе раньше.

До встречи.

Й. в. Т.

Йозефик погрузился в размышления. Пуговицы он дважды проверял, и они были на месте. Не из костра же их вытащили. Никто не любит таскать горячие пуговицы из углей. Но…

Он вскочил из кресла. Йойк с глухим стуком упал на пол, но не проснулся. Не обращая внимания на сначала недоуменные, а потом испуганные взгляды присутствующих, Йозефик вцепился в урну с прахом своего семиюродного дядюшки и стал, кряхтя и ругаясь, ковырять крышку. Гранитная посудина позиций не сдавала. Тогда он попытался подковырнуть ее стволом своего револьвера. Тут Дандау не выдержал и оттащил Йозефика, а Шелк прыгал вокруг, как собачонка, пытаясь выхватить из поднятой руки Йозефика револьвер.

– Отпустите меня! Отпустите! – кричал Йозефик и бешено вращал глазами. – Вы не понимаете! Он мне сказал проверить, а он украл. Он!

– Спокойно, парень! У тебя от счастья крыша поехала, что ли? Ну-ка, Смитти, попробуй с кресла.

Смитти запрыгнул на кресло и наконец смог забрать у Йозефика револьвер. Он высыпал из барабана все патроны и бросил железку в камин.

– Ты из этой хлопушки мог голову себе отстрелить, сопляк!

Дандау силой усадил вир Тонхлейна в кресло и, продолжая держать его за плечи, спросил:

– Что это за припадок был, а?

Йозефик продолжал извиваться, как маленький непослушный ребенок. Он даже собирался захныкать, но вовремя опомнился. Все же теперь он был хозяином замка Хлейнглогт и просто уважаемым человеком. Не многие в его возрасте своим честным трудом достигают таких вершин. Он перестал вырываться и сел по возможности прямо.

– Я в порядке, – сказал он и провел рукой по волосам. – Отпусти меня, Бигги, я в порядке.

Дандау отошел в сторону на пару шагов. Видно было, что в любой момент он готов снова утихомирить молодого вир Тонхлейна. Шелк тоже не сводил с него настороженного взгляда. При этом он пытался высосать из бутылки остатки бренди и стрескать конфету. Фантик он прожевал с трудом.

– Давайте закончим с завещанием и отпустим господина Хлока Младшего, пока он ковер не запачкал, – стараясь успокоиться, сказал Йозефик.

Хлок Младший трясся как осиновый лист. В крупных порах бледного лица дрожали капли мутного пота. Он попытался что-то сказать, но раздался только писк.

– Эй, милейший, ты чего перепугался? – громогласно спросил Дандау, чем окончательно доконал адвоката.

Тут еще подошел Шелк и начал тыкать ему в губы перемазанное шоколадом горлышко бутылки. Он при этом бормотал ободряющие слова, большей частью нецензурные. На то, что его бензиновая нога беззастенчиво и с хрустом топчет лаковые туфли адвоката, он внимания не обратил.

Хлок Младший жалобно заскулил. И попытался свернуться комочком на стуле. Несмотря на внешние проявления страха, внутри этого молодого дряблого человека было полным-полно мужества, раз он по-прежнему стремился исполнить свой юридический долг. Как и любое другое мужество, оно основывалось только на еще большем страхе перед чем-то другим. Больше троих сумасшедших в погруженном в ночную тьму пустом замке Хлейнглогт его пугали его старшие родственники и партнеры. Если тут он рисковал всего лишь расстаться с жизнью, и то по недоразумению, то в конторе в случае невыполнения обязанностей его ожидала испорченная до самого своего конца жизнь.

– Господа, я зачитаю… – жалким голоском начал адвокат.

– Вкратце давай. Мы все одно ничего не понимаем в ваших мудреных словечках, – сказал, скрестив руки на груди, Дандау.

– Дурите нашего брата, – не совсем поняв, поддержал его Шелк и потянул из камина раскаленную кочергу с обугленной колбасой на конце. Он уже занес ее над затылком адвоката, когда заметил, что Йозефик и Бигги семафорят ему об отмене.