Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории - Владимир Рудольфович Соловьев

Середина 90-х. Шахтеры, оставшись без зарплаты, забастовали. Денег они уже не видели много месяцев, и тепять им особо было нечего. Социальная напряженность постигла критического значения, когда жены отказывались пускать мужей в дома, да и мужики протрезвели окончательно и заметили, что советской власти на дворе уже нет. Стали перекрывать дороги, да и вели себя буйно, на усмирение был отправлен Егор Гайдар.

Егор Тимурович встретился с пролетариатом и попытался объяснить текущее положение в стиле заезжего лектора общества «Знание». Свою речь он пересыпал экономическими терминами, напирая на британский опыт и на неэффективность отрасли, объяснял, что государство никто не сможет поставить на колени. Уверен, что не обошлось и без любимого словечка Гайдара "отнюдь".

Беседа не удалась, Егор Тимурович с задачей не справился, и центру пришлось прибегать к помощи проверенных кадров. К шахтерам отправился Виктор Степанович Черномырдин.

Собрав мужиков, Черномырдин встал перед ними и, ткнув в первого попавшегося пальцем, сказал: "Что у тебя случилось?" Шахтер, не веря своему счастью, стал захлебываться скороговоркой: "Да баба в дом не пускает, детишки не кормлены, пол-литра купить не на что".

Черномырдин выслушал и ткнул пальцем в следующего: "А у тебя что?" – "Да, Виктор Степанович, в шахте с голоду падаем, дома ор, сил никаких".

Беседа по такому сценарию продолжалась около часа. Черномырдин подвел итог:

– А, так вам деньги нужны.

Вся толпа заулыбалась и закивала головами, конечно, Деньги, как же без денег, деньги нам очень нужны.

Подождав, пока стихнет гул, Черномырдин резанул правду-матку:

– Денег нет, а как будут, дадим, но ничего сейчас не обещаю.

Народ воспринял эту новость с пониманием и успокоился. Потом еще довольно долго шахтеры, обсуждая эту историю, говорили:

– Вот ведь Черномырдин нормальный мужик, и поговорили и объяснил все так хорошо, а этот Гайдар…

Новым не повезло с народом и со страной, не те достались, не демократы, и несознательные какие-то. Не хотели понимать всей глубины реформ, да еще отличались дурным характером и задавали странные вопросы о том, куда идут природные, некогда народные ресурсы.

Глубина перестройки не проняла всю толщину чиновничьего слоя. Те, кто был поближе к гражданам, усидел на своих местах и, перестроившись, продолжал свое маленькое столоверчение.

Фигура крепкого хозяйственника Черномырдина выглядела политически очень привлекательно, и этим нельзя было не воспользоваться. Создание партии "Наш дом – Россия" было неизбежным, да и ее крах тоже после того, как Виктор Степанович потерял должность.

В этом нет ничьей вины, чиновники, чувствуя по запаху в Черномырдине своего, идут к нему, но как только Акела промахивается, то они ждут нового вожака.

Чиновник любит власть – таков важный стабилизирующий фактор современной российской истории. Единственный консервативный институт в нашей стране – это институт чиновничества. А главный козырь любой оппозиции – борьба с чиновниками и их привилегиями.

Не случайно, что после выведения с политической арены Бориса Березовского, центра возмущения, чиновники нашли общий язык и дружно консолидировались вокруг фигуры президента Путина.

Вряд ли могло произойти иначе. Потеря Березовским политических позиций однозначно обращала его в политический труп, а политиков, с ним напрямую связанных, – в маргиналов.

Пожалуй, именно Березовский послужил той последней каплей, которая переполнила чашу терпения чиновников. Уровень его неуважения к ним и откровенной манипуляции их судьбами в конечном итоге привел к ответным мерам, и с громадной скоростью Борис Абрамович стал терять позиции. Стиль его общения с окружающим миром я мог почувствовать и на себе.

Первую длительную беседу с Березовским я провел, работая на канале «ТВ-6», владельцем которого он являлся, хотя и проживал уже в Лондоне. Мне позвонил Евгений Киселев, на тот момент главный редактор канала, и сказал, что Борис хочет дать мне интервью. Для этой цели я должен полететь вместе со съемочной командой в Лондон. Быстро собравшись, мы оказались в столице Великобритании.

Никакого пиетета к фигуре Березовского я не испытывал, скорее наоборот, так как еще во времена работы на ОРТ мне регулярно объясняло руководство, что мои жесткие замечания в его адрес не очень уместны. Кстати, именно в тот момент времени Березовский и его партнер Бадри Патрикацишвили контролировали денежные потоки на ОРТ, и многомесячные задержки в оплате контрактов были обычным явлением. Денег эти граждане не любили платить никогда.

Интервью было очень жестким. Я спросил Березовского: "Листьева убили вы?" Ответ был минут на пятнадцать, и хотя у меня сложилось впечатление, что именно к этому убийству он отношения не имел, но неприятный осадок остался, от всей грязи вокруг этой трагической истории.

Моя дерзость заинтересовала Березовского, и потом еще не раз он появлялся на телемостах уже в недолгую эпоху ТВС.

По завершении проекта «ТВ-6» у меня осталась выписка из бухгалтерии о задолженности мне по зарплате в сумме, эквивалентной 30 тысячам долларов, и я спросил Березовского, как владельца канала, о том, что он собирается с этим делать. Его ответ стал классическим:

– Деньги были, деньги будут, сейчас – денег нет.

Я рассказал эту историю Виктору Шендеровичу, и он в одной из своих книг ее упоминает.

Не могу сказать, что только деньги интересовали меня пРи общении с Березовским.

Я не очень рассчитывал на их возвращение. Но вот сама фигура Бориса Абрамовича, бесспорно, притягивала внимание. Да и сам он не давал о себе забыть – регулярно звонил с очередной гениальной идеей.

Таких звонков было немного, и они, как правило, заканчивались просьбой немедленно прилететь в Лондон, так как есть архиважная тема для разговора.

Не всегда, но пару раз я пользовался приглашением.

Березовский человек одержимый, создающий вокруг себя аномальное поле. Все попадающие под его влияние оказываются выдернутыми из реальной жизни и помещенными в какую-то карикатурную вселенную, где ездят только на «Мерседесах», до которых перемещаются короткими перебежками под прикрытием накачанных словно насосом телохранителей, рычащих по-английски с французским акцентом себе в манжеты.

Окружают опального олигарха модельки-нимфетки, вызывающие у своего патрона обильное слюноотделение, отчего он производит на редкость отталкивающее впечатление, с годами все больше напоминая стареющего фавна. Особенно мерзко то, что Березовский женат, и тем не менее это его не сдерживает.

БАБ не верит в правила поведения, он даже не презирает их, а попросту дурно воспитан, что забавно сочетается с вычурностью домашней обслуги. Как-то раз я обедал дома в Англии у Бориса. Белые перчатки обслуги, серебро, хрусталь, фарфор, полное ощущение, что присутствую на съемках "Собаки Баскервиллей".