Загадки старинных кладов - Александр Косарев

В начале августа 1927 г. в Тунку возвратились братья Леоновы и заявили, что все их спутники скоропостижно погибли при переправе через Китой. Но зимой того же года проводник экспедиции "Союззолота" некий А. Краснов в низовьях речки Шумак у лесной избушки нашел неопровержимые доказательства произошедшего в ней группового убийства. На следующий год по докладу проводника на место преступления выехала специальная комиссия, состоящая из следователя и сопровождающих его лиц. После недолгого разбирательства братья Леоновы были арестованы и получили по 10 лет тюрьмы каждый. Один из братьев, в надежде скостить срок, во время допросов описал маршрут, которым двигалась их группа, но очень и очень приблизительно. Это описание А. Краснов передал официальным органам в Иркутске.

Вот что в нем говорилось: "Нужно подняться вверх по Шумаку примерно 10 км и здесь от соответствующей затеей повернуть направо, перевалив через водораздельный хребет между Шумаком и Кито ем. Пройдя 10 км в этом направлении, нужно спуститься с гольца, местами отвесного, в верховье одного из правых притоков Китоя в крутой замкнутый ледниковый цирк, называемый "Чашей Новикова", где под водопадам и находится месторождение золота".

По этому приблизительному описанию, как и по прочим многочисленным кладовым записям, а также по рассказам местных жителей вели поиск многие, в том числе и известный геолог П. Митрофанов. В 1952 г. в этих местах обнаружили небольшое, но исключительно богатое месторождение рудного золота…

Казалось бы все в порядке, легенда о "деминском золоте" успешно подтвердилась, но… Но если сопоставить точное местоположение находки с легендарными данными о золоте Демина — Новикова, то сразу станет ясно, что найдена совсем другая жила, так как район, указываемый в рассказах, должен находиться на 100–150 км восточнее.

Так найдено ли легендарное золото каторжника или нет, вопрос не праздный. Имеются косвенные данные о том, что в описываемом районе находятся несколько точечных выходов фантастически богатой жилы рудного золота, на отдельные выходы которой и натыкались в разное время участники описываемых событий. Причем золото в жиле содержится в виде довольно крупных самородков, так как ни один из наших золотоискателей не пользовался никаким специальным золотоискательским оборудованием. И очень даже возможно, что эти месторождения и по сей день с нетерпением ждут своих открывателей.

Семья Николая II (последнего русского императора) увезла в 1918 г. все свои ценности в сибирское изгнание, в Тобольск, где большая часть их и осталась после того, как семью самодержца большевики этапировали в Екатеринбург. И остались они не просто так, а были очень изобретательно похищены не у владельцев, естественно, а у тех, кто сам мечтал их "реквизировать".

"Тов. Юргенс. (Начальник оперативного сектора ОГПУ в г. Перми.) Сообщаю тебе историю с ожерельем. В 1922–1924 гг. в бытность мою в Тобольске велась разработка бывшего Ивановского монастыря (он от Тобольска, кажется, 7–8 км). Там было обнаружено… много имущества, принадлежащего царской семье (белье, посуда, переписка Романова и т. п.). Разработка затяну-лась, я ее передал с уходом в ГПУ (Главное политическое управление) в 1925 г. Желательно, чтобы это проверили и восстановили разработку 27.12. 31 г. Малецкий".

Данный запрос относился к делу, связанному с поисками сокровищ, принадлежавших царской семье. Это почти 500-страничное дело никак непохоже на законченную следственную разработку: сброшюрованные в беспорядке постановления об аресте, обрывки донесений, служебная переписка, масса протоколов, написанные в основном от руки и зачастую карандашом. Вот и по этому делу видно, что расследование двигалось с большими трудностями. И тем не менее в сентябре 1933 г. были проведены первые допросы подозреваемых, а 20 ноября часть сокровищ была уже найдена. Надо полагать, в предыдущие годы агентура чекистов времени даром не теряла, и тома данного дела — итог их тайной деятельности.

Так, например, женщина-осведомитель по кличке Литва выявила в Тобольске камеристку знаменитой фрейлины Насти Гендриковой — Паулину Межанс, которая сообщила, что "у царской семьи было очень много бриллиантов и других ценностей, вывезенных из Петрограда". Межанс "хорошо видела корону Александры Федоровны, она была вся бриллиантовая… шпагу в золотой оправе, ручка которой из червонного золота". Сообщила, что и через кого выносилось. Хотя заметила не все, что хотелось, но на благочинную Марфу Ужинцеву указала абсолютно точно.

Шестидесятилетняя нищенка Марфа (по допросной книге "Неимущая") попыталась навести чекистов на ложный след: сверток, мол, передал ей царский камердинер Чемодуров, он самолично и зарывал. Содержимым Марфа не интересовалась, хотя понимала, что "какую-нибудь ерунду" Романовы не носили. Только вот камердинер давно помер… Марфа привела следователей на "приметное место", оказавшееся, конечно, пустым. Не сама ведь прятала, запамятовала… Не себя она спасала, а человека, который по ее вине мог пострадать от "супостатов".

Видя несговорчивость главного свидетеля, чекисты посадили "благочинную" в камеру и надавили сильнее. Через несколько дней Марфа дала дополнительные показания. Рассказала, что носила семье государя яйца, молоко, перезнакомилась с челядью, потому и доверил ей Чемодуров сверток, велел передать его игуменье перед тем, как увезли царя с царицей на погибель в Екатеринбург. Незадолго до собственного ареста и смерти та вновь отдала сверток Марфе, наказав хранить, пока не вернется "настоящая власть". Прятала она его в могилке на монастырском кладбище и 7 лет дрожала, как бы не украли. От постоянного страха она потеряла сон, аппетит и даже почти решила все "хранимое имущество" в 1925 г. бросить в Иртыш.

Но все же решила обсудить этот решительный поступок с неким Корниловым, ранее богатым рыбопромышленником (она некоторое время тому назад жила у того в доме). Тот только замахал на нее руками: "Не смей и думать! Установится законный порядок, с тебя спросят отчет!"

Сам он долго отказывался взять сверток к себе на хранение, прежде чем спрятал его в подполе. В 1928 г. Корнилов покинул город навсегда, а Марфа продолжала похаживать в дом, занятый властями под Горсовет. Сверток, по ее мнению, оставался в доме, где-то под крыльцом, но точного места захоронения она не знала. Едва чекисты узнали о том, что в деле замешаны третьи лица, как тут же отыскали и привезли из Казани чету Корниловых и заставили бывшего хозяина дома нарисовать точный план тайника. Тот согласился, но попросил занести в протокол, что сама Марфа точного места захоронения не знала, ибо перед отъездом из Тобольска он указал ей "неточное" место.

Получив нужные сведения, чекисты полезли в подпол. В тайнике было 197 драгоценностей на сумму 3 270 693 золотых рубля. Впрочем, кто и как оценивал находку, непонятно, ибо в описи вместо подписей стоят крестики. А ведь вещи там были уникальные. Известна брошь с алмазами на 100 карат, шпильки с бриллиантами в 44 и 36 карат; подаренный турецким султаном полумесяц — 70 карат. В спецзаписке заместителю председателя ОГПУ Генриху Ягоде весьма примечательна концовка: