Муза для ректора, или Рабыня из Аура - Наталья ДеСави

– Зак! – крикнула Химура, которая продолжала сидеть около него. – Ты жив! Сыночек!

Она хотела обнять его, но наша защита не пропустила, и она молящими глазами смотрела на сына.

– Мама, не делай такие глаза, – он даже не посмотрел в ее сторону, – они не имеют на меня влияния. Во что ты меня втравила в этот раз?

– Зак! Как ты разговариваешь с матерью!

– Как хочу, – огрызнулся он. – И не называй меня Зак, просил же.

Он быстро оценил обстановку и хотел встать со стола, но защитный экран был настолько силен, что не пропустил его.

– И кто меня засунул сюда? – зло смотрел он то на Освальда, то на мать, то нас с Даррингом.

– У тебя есть магия? – выкрикнула я.

Закари  поставил перед собой руку и в его ладони замерцал огонек.

– Есть.

Дарринг дернул невидимую нить, связывающую его и защитный экран, и тот растаял в воздухе. Но конюх уже был рядом и водрузил со всего размаха свою лапищу на стол. Дарринг успел увернуться и отдернул меня в сторону. Закари одной рукой создал себе щит, второй ударил по конюху. Тот ойкнул и осел около стола.

– Высшая магия должна быть только у истинных! – проревел Освальд, надвигаясь на нас. – Ни один ущербный не достоин владеть ею. И уж тем более девчонка из другого мира.

– Пока что я вижу высшую силу только у смешанной магии. Ни один маг не может владеть ею, – парировала я, маленькими шажками подходя к Освальду. – Да и ты уже далеко не истинный, раз вобрал в себя чужую магию. Даже не магию айларов, а смешанную магию. Так что ты теперь сам немного недоделанный!

Ему это явно не понравилось. Он чуть не выпрыгнул из штанов, пытаясь ударить меня магией побольнее. Но щит бы создан на совесть. То ли магия была крепкая, то ли конструктивные особенности, о которых мне так и не успел рассказать Дарринг, действительно, работали. В общем загнала я его почти в угол. Последней каплей было то, что Ниа, которая лежала связанная у стены, подставила ему подножку, и тот раскинув крылья в разные стороны, грохнулся на пол пещеры.

– Свяжи его, – крикнул мне Дарринг из последних сил.

Легко сказать «свяжи». Чем бы я это должна сделать в голой пещере? И что вязать: руки, ноги или крылья? На помощь мне пришли Ниа и Канаи, которые чудом освободились. Канаи прыгнул на Освальда сверху, связал руки за спиной, а крылья заставил убрать.

– Как вы освободились? – спросила я, убирая магический щит.

– Это ты у своей подружки спроси, – усмехнулся Канаи.

Я взглянула на Нию. Она скромно потупила взор и разглядывала носы своих ботинок.

– Мне тоже очень интересно, – присоединился Закари. – Как без магии можно развязать веревки?

– В студенческом городке сложно жить той, чья магия считается непризнанной. Поэтому я умею выживать и без использования магии.

– Вот это девушка! – уважительно покачал головой Закари. – Ни разу в жизни не встречал таких.

Он пожал руку Ние. Девушка засмущалась, и по ее щекам пополз румянец.

– Может, кто-нибудь на меня обратит внимание? – тихий голос Дарринга отвлек нас.

Я бросилась к нему, помогая подняться на ноги.

– А где моя мамочка? – развел руками Закари, оглядывая пещеру. – Как всегда, дала деру в самый ответственный момент?

– Хочешь ее вернуть? – усмехнулся Дарринг.

– Нет, спасибо, – помахал он руками, – был бы рад ее больше не видеть.

В этот момент конюх, лежащий около моих ног, стал приходить в себя и зашевелился. От неожиданности я подскочила и ударила в него зарядом магии. Он охнул и снова осел на пол. Дарринг внимательно посмотрел на конюха, на меня, и спросил:

– Может кто-нибудь объяснит мне, что все это значит? И как давно у тебя крылья?

– С чего начать? – я наморщила лоб.

– С крыльев, – Дарринг смотрел прямо мне в глаза, от чего становилось очень неуютно. Особенно от того, что все замолчали и смотрели на меня в ожидании ответа.

– Про крылья было бы всем интересно послушать, – подтолкнул меня Канаи.

– Эм, – замялась я, пытаясь придумать, как бы так рассказать про историю в душе, чтобы было не очень стыдно. – Я чихнула, и они появились.

Дарринг, Закари и Ниа переглянулись.

– Что ты делала до этого? – спросил Закари. – Просто так магия не появляется. Должен был быть толчок, чтобы магия музы и айлара выдала тебе крылья.

– Да, – закатила я глаза и отвернулась в сторону Дарринга, говоря уже тише, – был толчок, и не один.

Он меня услышал, озорно улыбнулся, и постарался сменить тему.

– Ладно, с ее крыльями мы еще успеем разобраться. Но кто мне объяснит, почему у Освальда черные крылья и почему он может владеть магией в Отдаленной Пустоши?

– Они выкачали из тебя часть магии, сначала проверили на зверюге, – Канаи ткнул пальцем в сторону клеток, – а когда увидели, что мы вас освобождаем, он вкатил оставшуюся порцию себе.

С трудом поднявшись, Дарринг подошел к клеткам. Заяц с черными крыльями и красными глазами зло смотрел на него, скаля зубы.

– Откуда у него эти твари?

– Это те, что сбежали из дипломов. Некоторые при защите, некоторых он вывел раньше. Они нападали на девушек в городе.

– Зачем тебе это было нужно? – повернулся он к Освальду.

Тот с ненавистью смотрел прямо Даррингу в глаза.

– Весь город боялся бы выходить на улицы, боялись отпускать детей на улицы. А потом пришел бы я, и спас их всех.

– Честолюбие – отвратительный грех, – вздохнул Закари.

– А что будет с этой тварью? – Дарринг показал на крылатое животное в клетке. – Они проверяли как смешанная магия действует на него?

– Не успели. Эксперимент продолжается прямо на твоих глазах, – усмехнулся Канаи.

В этот момент заяц дернулся, отряхнулся и скинул с себя всю шерсть, оставив только пернатые крылья.

– Вот это  новость, – захохотал Закари. И обратился к Освальду, лежащему связанным в углу, – ты видел, что тебя ждет?

– Ладно, давайте заканчивать с шутками, – посерьезнел Канаи. – Даррингу нужна помощь, да и всех животных, и этого в том числе, – он показал на Освальда, – необходимо отвезти в Академию и подвергнуть тщательному изучению. Еще не понятно, что он с собой сделал и как это отразится в будущем. Только до этого нужно нейтрализовать магию, иначе за пределами Пустоши она станет намного сильнее.

– Давайте выкачаем из него магию таким же способом, как он это сделал с Даррингом, – предложила я.

Дарринг поежился.

– Это было чертовски больно.