Доктор Джонс против Третьего рейха - Александр Тюрин

Гондола была избрана средством передвижения исключительно ради экзотики. Нормальные люди, не туристы, ездят по Венеции на лодках с моторчиками.

— И эти люди еще говорят о культуре, — проворчал Индиана. — После участия Италии в Мюнхенском соглашении. Они говорят о сосуществовании наций после пакта «ось Берлин — Рим», а о мире — во время совместной с Германией интервенции в Испанию. Смешно…

Он произнес все это по-английски, и гондольер никак не отреагировал. Наверное, не понял.

— Эльза, а как вы относитесь к доктору Ренару? — продолжил Индиана.

— Почему вы спрашиваете? — удивилась она.

— Он ведь тоже работает на Джи-Си Бьюкенена. Или совместно с Бьюкененом. Не знаю, какие у них отношения. Мне было сказано, что Ренар также принимает участие в проекте «Чаша».

— Неужели ревнуете? — погрозила пальцем Эльза. — Так быстро?

— Вас бессмысленно ревновать, потому что вы недосягаемы, как богиня.

— Спасибо, Инди. Ваши роскошные комплименты — моему бы жениху. Поучили бы вы его, как следует обращаться с женщинами.

— У вас есть жених?

— О, у меня хороший жених. Прямой, как вот эти шесты, — она показала на длинные полосатые (красное чередуется с белым) палки, торчащие из воды возле домов. К этим палкам были привязаны лодки, чтобы не уносило течением.

— Познакомите? — с фальшивым равнодушием осведомился Индиана.

— Если будете на материке, обязательно познакомлю.

— У вашего жениха, Эльза, прекрасный вкус, если он выбрал вас, так что я вряд ли смогу ему быть полезным. И все-таки что вы скажете насчет Ренара? Я серьезно спросил, мне же, наверное, работать с ним придется.

— Я практически не знакома с этим человеком. С ним общался в основном ваш отец. Кстати, именно Ренар свел его с Бьюкененом, после чего, собственно, проект «Чаша» и был запущен. А в настоящий момент, насколько мне известно, Ренар у себя во Франции. Он работает в архивах, пытается восстановить некоторые документы, которые пропали вместе с Генри Джонсом.

— Какие документы пропали вместе с моим отцом?

— У сэра Генри Джонса был дневник с выписками из различных источников. А в дневнике — карта местности, где находится Храм Чаши.

— Карта? — возбудился Индиана. — У отца была карта?

— Да, я сама видела.

Археолог надолго замолчал, и женщина через какое-то время отвернулась. Мимо вереницей проплывали дома в стиле ренессанс, крытые красной черепицей. В Венеции все средневековые особняки строили в три-четыре этажа, так же как во Флоренции, тогда как в других городах Северной Италии пришедшие из далекого прошлого здания были двухэтажными. Изъеденные временем стены с многочисленными пятнами обвалившейся штукатурки ясно дали понять, что начался район трущоб. Дряхлые лодки с белыми цифрами на красных бортах, обвешанные автомобильными покрышками, дремали в символических загонах, сделанных при помощи кольев и веревок. На многочисленных балконах сушилось белье. Бледные дети глазели в окна. «Неужели гостиница с громким названием “Грандиозо” расположена в этих экзотических местах?» — мельком подумал доктор Джонс. Экзотика, откровенно говоря, ему уже изрядно надоела за годы профессиональных занятий археологией. Оказалось, нет — вскоре пошли типичные венецианские пейзажи с гнутыми спинами мостов, с живописными тротуарами и лесенками, с цветными праздничными фасадами. А затем, миновав несколько дворцов и церквей, щедро украшенных мраморной мозаикой и бесчисленными львами, гондола выплыла в Большой канал.

— Я все думаю о том, что вы мне сказали, — возобновил разговор доктор Джонс.

Эльза обратила к нему приветливую улыбку:

— Я много чего вам говорила, Инди. Но самое приятное пока не решилась сказать, придержала до более удобного случая.

Ее воздушное шелковое платье, выбившись из-под пальто, эффектно трепетало на ветру. Ее голубые, в тон неба, глаза завораживали.

— Я имею в виду дневник с картой, эта новость не дает мне покоя. Может ли инцидент со взрывом полицейского катера и стрельбой быть связан не только с карабинерами, но и с нами?

Брови женщины взлетели едва ли не до шляпки:

— Вы что, так шутите?

— Я не верю ни в какие эфиопские происки, — твердо произнес Индиана. — Совершенно нелепое объяснение.

— Я только сказала, что так пишут в газетах, — обиженно пожала плечами женщина.

— Вы разрешите, синьоры? — неожиданно подал голос гондольер, который, казалось, твердо решил молчать до конца прогулки, выполняя волю пассажиров. Доктор Джонс даже забыл о существовании этого человека, свыкшись с мерным мельканием шеста перед носом.

— Пожалуйста, — перешел археолог на немецкий.

— Нефть, синьоры.

— Что нефть?

— Вы простите, что я слушаю ваши разговоры, но мне некуда деть мои уши…

— Вы понимаете по-английски? — спросила Эльза.

— Я все понимаю, синьорина. В бухточке возле Арсенала, откуда мы плывем, появилась нефть. Почему на воде? Вода — не место для нее. Почему возле Арсенала? Вопросы. Правительство запасается, боится, что нефть когда-нибудь кончится. Но люди чести тоже хотят запастись, чем они хуже правительства? А наш великий могучий дуче не любит воровства. Вот так, сеньоры.

Умело действуя шестом, он развернул гондолу и направил древнее плавсредство в один из тесных боковых протоков. Сразу стало темно, будто в каньоне.

— Вы уловили хоть какой-нибудь смысл, Инди? — после минутного молчания спросила Эльза.

— В целом картина ясна. Этот человек утверждает, что мафия занимается хищением нефти. Вероятно, какая-нибудь из многочисленных групп, наподобие неаполитанской «каморры». А карабинеры с этим доблестно борются. Заодно он напомнил нам, что правительство Италии усиленно проводит автаркические мероприятия, поскольку это официальная экономическая теория фашизма. Вы знаете, что такое автаркия, Эльза?

— Я не имею к фашизму никакого отношения, — надулась женщина. — Я историк, к вашему сведению.

— Это означает полную самоизоляцию. Защищенность внутреннего рынка, независимость от внешнего рынка с его пертурбациями, колоссальные стратегические запасы. Дела в итальянской экономике в общем идут неплохо. А Венеция — самый крупный порт Италии, через который приходит в страну практически вся нефть с Ближнего Востока… Эй, парень, — окликнул он гондольера, — если все понимаете, то правильно ли я говорю?

— Люди шепчутся, что у них есть подземные цистерны, — серьезно кивнул тот. — Тайные, о которых никто не знает.

— У правительства или у мафии? — уточнил профессор.

— Я человек маленький. Никто не знает, и я не знаю. И вам не советую. Но слышали бы вы, какие бои шли на прошлой неделе! Под землей, синьоры. Когда плаваешь, землю очень хорошо слышно, земля сквозь воду дышит. К Арсеналу теперь лучше не подплывать, лодку изгадишь.