Тени сгущаются - Глен Кук

Шед снова спрятался в укрытие. После такой бойни экипаж корабля, без сомнения, выдаст его, едва моряки поймут, что Ростовщик охотится за Шедом.

Как этот подонок напал на его след?

С помощью колдовства, не иначе.

Значит ли это, что они найдут его где угодно?

Все стихло. Представление было эффектным, хотя я видал и более впечатляющие. Битву на Лестнице Слёз, например. Или сражение под Чарами. Нынешние же громы и молнии больше потрясли горожан, чем нас или обитателей черного замка. У нас вообще не было потерь. У них – только те, кого мы убили возле самых ворот. Огонь, объявший замок, не причинил ему вреда. По крайней мере, так сказали Взятые.

Шепот с угрюмым видом посадила свой ковер возле моей штаб-квартиры и ввалилась в дом, изрядно потрепанная, но целая и невредимая.

– Как это началось? – спросила она.

Лейтенант объяснил.

– Они боятся, – заметила Шепот. – Возможно, впадают в отчаяние. Они пытались вас прогнать или взять в плен?

– Взять в плен, безусловно, – ответил я. – Сначала они поразили нас каким-то сонным заклятием, а потом уж набросились.

Одноглазый подтвердил мои слова кивком.

– Почему же им это не удалось?

– Одноглазый снял с нас заклятие. Обернул его против них самих. Троих мы убили.

– Вот оно что! Неудивительно, что они так разволновались. И вы притащили с собой труп?

– Я подумал – мы сумеем лучше понять их, если я вскрою его и посмотрю, из чего он сделан.

Шепот отрешенно уставилась в пустоту, удалившись на очередное мысленное совещание с нашей повелительницей.

– Идея хорошая, – сказала она, когда вернулась. – Но вскрытием займемся мы с Пером. Где труп? Я сейчас же возьму его с собой в Черепичник.

Я показал ей на тело. Оно лежало на виду. Шепот велела двум солдатам оттащить труп к ковру.

– Нам, черт возьми, уже вообще ничего не доверяют! – в сердцах проворчал я себе под нос. Шепот услышала, но ничего не сказала.

Когда труп погрузили, она обратилась к Лейтенанту:

– Немедленно начинайте подготовку к осаде. Возьмите их в кольцо, создайте укрепленную линию. Хромой вам поможет. Подручные Властелина наверняка попытаются прорваться или захватить пленных. Не позволяйте им этого. Иначе будете иметь дело с самим Властелином. А он вас не помилует.

– Ну и хрен с ним! – Лейтенант, когда захочет, может быть самым крутым из всех крутых парней. В такие моменты его даже Госпожа не запугает. – Почему бы вам не убраться отсюда? Займитесь своей работой и дайте мне заняться моей.

Огрызнулся он не по делу, конечно, но Лейтенант был сыт Взятыми по горло. За несколько месяцев перехода Хромой достал и его, и командира. Он осточертел им до смерти. Не исключено, что это и послужило источником трений между Отрядом и Взятыми. Терпение Капитана тоже было небеспредельно, однако он вел себя дипломатичнее, чем Лейтенант. Капитан попросту игнорировал те приказы, которые его не устраивали.

Я вышел поглазеть на строительство укрепленной линии вокруг черного замка. Из Котурна прибыли команды рабочих с лопатами за плечами и ужасом в глазах. Наши люди отложили в сторону инструменты и взяли на себя роль надсмотрщиков и руководителей. Черный замок время от времени встряхивался и делал слабые попытки вмешаться, точно вулкан, что-то бормочущий про себя и потерявший всю энергию после извержения. Жители Арчи то и дело бросались врассыпную, и их приходилось силой водворять на место. Мы вмиг потеряли большую долю их расположения, завоеванного ранее.

На склоне, разыскивая меня, появился Ростовщик, сконфуженный и злой. Солнечный свет подчеркивал его мрачность. Я вышел ему навстречу.

– Плохие новости?

– Этот треклятый Шед! Сбежал под шумок, зараза!

– Под шумок?

– В городе началась безумная паника, когда Взятые налетели на замок. Мы потеряли Шеда из виду. А когда Гоблин напал на его след, этот поганец уже отчалил на корабле в Медополь. Я пытался задержать судно, но оно не подчинилось. Я обстрелял их, потом схватил лодку и помчался в погоню, но не догнал.

Выругав Ростовщика и подавив в себе желание придушить его на месте, я сел и начал соображать.

– Как по-твоему, Рост, что его побудило? Чего он так испугался?

– Всего, Костоправ. Своей собственной тени. Думаю, он считал, что мы собираемся убить его. Гоблин говорит, дело не только в этом, но ты же знаешь, как он любит все усложнять.

– А в чем все-таки дело, по мнению Гоблина?

– Гоблин говорит, кабатчик хочет раз и навсегда сбежать от старины Шеда. Страх перед нами послужил лишь стимулом, который подстегнул его к бегству.

– Сбежать от старины Шеда?

– Ну, ты ж понимаешь. От чувства вины за то, что он натворил. От преследований инквизиторов. Вол же в курсе, что Шед участвовал в набеге на Катакомбы. Стоило Волу вернуться – он живо взял бы кабатчика в оборот.

Я глянул вниз на гавань, затянутую туманом. Суда по-прежнему уходили в море. Набережная выглядела оголенной. Если иноземцы будут продолжать уносить ноги, мы потеряем в Арче всю свою популярность. Город сильно зависел от торговли.

– Найди Ильмо. Расскажи ему все. Передай, что, по-моему, тебе следует отправиться за Шедом. Разыщи Шишку и его парней и доставь их обратно. А заодно проверь, как там дела у Душечки и Вола.

Ростовщик мрачно выслушал приговор, но протестовать не стал. На его совести было уже несколько проколов. Он еще дешево отделался: разлука с товарищами – не такое уж серьезное наказание за его грехи.

– Ладно, – буркнул он и выкатился вон.

Я вернулся к более насущным делам.

Наши наконец расставили местных жителей по местам, с беспорядком было покончено, и работа закипела вовсю. Земля так и летела во все стороны: сначала глубокий ров, чтобы выродкам из замка было затруднительно оттуда выбраться, а за ним – частокол.

Взятые по очереди кружили высоко в небесах, наблюдая за крепостью.

Из города потянулись фургоны с бревнами и камнями. Там, внизу, специальные рабочие команды крушили здания, разбирая их на стройматериалы. И хотя это были жалкие лачуги, непригодные для жилья и давно уже предназначенные на снос, в них жили люди, которые вряд ли проникнутся к нам теплыми чувствами за то, что мы лишили их жилья.

Одноглазый и сержант по прозвищу Трясун повели большую рабочую бригаду вокруг замка, к самому крутому склону, и начали рыть подкоп, чтобы обрушить часть крепостной стены в пропасть. Они не скрывали своих намерений. Смысла не было стараться. Твари, с которыми мы имели дело, все равно бы их засекли.

Вообще говоря, обрушить часть стены – работенка та еще. На нее могло уйти несколько недель, даже при помощи Одноглазого. Людям нужно было пробиться сквозь толщу сплошного камня.