Зеленый мозг. Долина Сантарога. Термитник Хеллстрома - Фрэнк Герберт

– Джонсон перепутал рычаги, когда возился с подачей газа на кухню, – объяснил Пиаже.

– А, по-моему, какой-то идиот оставил рожок включенным уже в комнате.

– Могу поклясться, что они все были выключенными, – донесся голос клерка, который находился за дверью ванной.

– Чтобы завтра все рожки были заблокированы! – велел клерку Марден.

Все это звучало весьма разумно, подумал Десейн, а Марден, если судить по его виду, злился.

Какова вероятность того, что это был просто несчастный случай?

Десейн вновь напомнил себе о смерти своих предшественников.

– Ладно, – сказал доктор Пиаже. – Эл! Вы с Пимом и прочие можете быть свободны. А я уложу его в постель.

– Отлично, Лоренс! Так, все – на выход! – скомандовал Марден.

– Я принесу его вещи из старого номера, – сказал кто-то.

Пока же при помощи Пиаже Десейн переоделся в пижаму и лег в постель. В голове все прояснилось, но спать ему совсем не хотелось, и он чувствовал себя страшно одиноким, несмотря на присутствие Пиаже. Кругом – одни чужаки, подумал Десейн.

– Выпейте это! – велел доктор и поднес ко рту Десейна две таблетки и стакан воды.

Десейн проглотил таблетки и запил водой.

– Что это? – спросил он, отставив стакан.

– Железо и седативное средство.

– Я не хочу спать. Газ…

– Не так уж много газа вы вдохнули, – заметил Пиаже. – Так что отдыхайте. – Он потрепал Десейна по плечу. – Постель и свежий воздух – лучшая для вас терапия. Ночью за вами присмотрят. А утром я вас навещу.

– Присмотрят? Кто? Медсестра?

– Да. И вообще, здесь вы будете в полной безопасности. Как в больнице.

За окном уже была ночь. Почему он по-прежнему ощущает опасность? Это реакция на отравление? Десейн чувствовал, как седативное средство начинает туманить голову, успокаивая. Но ощущение опасности не исчезало.

– Дженни будет счастлива, узнав, что вы здесь, – добавил Пиаже.

Он выключил свет и, осторожно закрыв дверь, покинул номер.

Десейн оказался в кромешной темноте. Он постарался перебороть вдруг поднявшуюся в нем панику.

Дженни… Дженни…

Он вспомнил странный разговор Мардена и клерка. «Университетский приятель нашей Дженни». Почему так возмущался Марден?

Десейн старался перебороть действие седативного препарата. Капающая в ванной вода назойливо пыталась заполнить все его сознание. Комната казалась тюремной камерой в чужом мире.

Так был ли это просто несчастный случай?

Он вспомнил момент, когда заметил шипение газового рожка. Теперь, когда опасность миновала, Десейн ощутил, как ужас проникает в самую глубину его существа.

Нет, это был не просто несчастный случай.

Но зачем Джонсону убивать его?

Воспоминания о прерванном телефонном звонке занозой сидело в его голове. Действительно ли произошел обрыв связи?

Что станет делать Селадор? Он-то знает об опасностях, подстерегающих здесь его людей.

Десейн чувствовал, как успокоительное средство затягивает его сознание пеленой сна. Нет, нужно сосредоточиться на том деле, ради которого он сюда приехал. На расследовании. Это был захватывающий проект. Он так и слышал, как Селадор рассказывает о деталях, превращающих исследования долины Сантарога в настоящую жемчужину.

– Если взять их по отдельности, то ни один из этих факторов не вызовет беспокойства и не станет объектом пристального внимания. Вам может показаться интересным то обстоятельство, что ни один человек из Кловер-Дейл, штат Калифорния, никогда не лежал в психиатрической клинике, или, например, что люди из городка Хоуп, который располагается в штате Миссури, потребляют очень мало табака. А вы будете обеспокоены, узнав, что весь бизнес в городе Эмункло, штат Вашингтон, находится только в частных руках? Разумеется, нет. Но когда все эти факторы и обстоятельства оказываются принадлежащими одному и единственному городу, то возникают тревожные мысли. Появляется нечто уникальное.

Вода, капающая в ванной, отвлекала Десейна. Уникальное. Уникальное и опасное. Интересно, кто придет, чтобы проведать его ночью?

А кто забил тревогу по его поводу? Да, он расколотил окно, и это могло привлечь чье-либо внимание. Вероятно, этим человеком был Джонсон. Но зачем он станет помогать тому, кого пытается убить?

Мысли в сознании Десейна бешено вращались по кругу, давя на него и терзая. Это была почти паранойя. Несчастный случай, думал Десейн. Несчастный случай в уникально опасном месте.

Утро объявило о своем приходе ощущением звериного голода – судорогой сжимало пустой желудок. Как только сознание Десейна прояснилось, события вчерашнего дня нахлынули на него. Он чувствовал себя избитым, причем так, словно били его изнутри.

Наконец Десейн решился и сел в постели. Прямо перед ним было окно, за стеклом которого зеленела ветвь дуба. Ему показалось, будто мышцы его находятся во власти некоей невидимой силы, потому что голова, явно не подчиняясь хозяину, повернулась ко входу, а глаза принялись искать возле двери газовый рожок. Но на глаза ему попал лишь свежий кусок обоев, закрывавший место, где когда-то был расположен выход газовой трубы.

Стараясь не дергать и не качать головой, Десейн выбрался из постели и направился в ванную. Холодный душ, пусть и не полностью, вернул его к действительности. Он неустанно мысленно твердил: Все, что произошло, это случайность.

Когда Десейн вышел из ванной, на дубе сидела, посвистывая и пощелкивая, голубая сойка, и звуки ее пения острой болью отозвались в голове Десейна. Подгоняемый голодом, он быстро оделся. К сойке присоединился партнер, и птицы, посвистывая уже вдвоем, принялись шнырять друг за другом среди листьев, помахивая хохолками. Десейн сжал зубы и, чтобы повязать галстук, повернулся к зеркалу. Не успел он закончить с узлом, как увидел в зеркале, что входная дверь медленно отворяется, и из холла появляется тележка с подносом. Легко дребезжала посуда. Пропуская тележку, дверь открылась во всю ширину.

За тележкой, толкая ее перед собой, появилась Дженни. Десейн замер. Дженни была в красном платье, а на голове, в тон платью, красовалась повязка. Легкий загар покрывал кожу. Голубые глаза вглядывались в Десейна, который по-прежнему не мог оторваться от зеркала, а на лице застыло ожидание. Полные губы, которые он так хорошо помнил, застыли в полуулыбке, а на левой щеке обозначилась ямочка.

– Заканчивай с галстуком, – произнесла Дженни. – Я принесла тебе завтрак.

Как хорошо он помнил этот голос, его мягкий горловой тембр!

Десейн повернулся и, словно на пружинах, которые сами управляли его шагами, двинулся к ней. Дженни обошла тележку и бросилась ему навстречу. Дженни упала в его руки, подставив губы для поцелуя. Десейн, ощущая тепло и такие знакомые изгибы ее тела, почувствовал себя так, словно вернулся домой.