Возвращение атлантов - Александр Михайловский

– Николя, – шепнула Адини на ухо мужу, – теперь я понимаю – почему Севастополь называют городом-героем. Как я горжусь, что в нашем любимом Отечестве жили такие замечательные люди!

Полюбовавшись на панораму, Николай и Адини долго потом гуляли по Севастополю. Дочь императора уже не жаловалась на усталость. Она уже привыкла ходить пешком, а если ноги и уставали, то Адини не стесняясь говорила об этом Николя. Они садились на скамейку и любовались городом и проходившими мимо них его жителями. Иногда, когда желудок подсказывал им, что надо подкрепиться, они заходили в кафе или ресторанчик, где за столиком вдвоем не спеша откушивали изделия местного общепита.

Так прошло две недели. Им было хорошо здесь и совсем не хотелось возвращаться в XIX век, к его заботам и проблемам. Хотя порой Адини охватывала грусть и ей хотелось увидеть отца, мать, братьев и сестер. Но только вместе с Николя. Пусть все они увидят – какой у нее замечательный муж и как она его любит.

Адини однажды не выдержала и сказала об этом Николаю. Тот подумал и ответил ей, что если она так хочет, то он готов переговорить со своим начальством и навестить императора (да и своих друзей) в XIX веке.

Николай не бросал слов на ветер. Через пару дней он сообщил Адини, что добро на посещение Петербурга времен императора Николая Павловича получено.

На следующий день они, бросив с Графской пристани на прощание в воды Севастопольской бухты по пятирублевой монетке, отправились в Симферополь, чтобы оттуда вылететь в Петербург…

* * *

Изумрудный овал межвременного портала закрылся за Николаем и Адини. В лицо им пахнуло холодным ветром. В прошлом уже чувствовалось дыхание приближающейся зимы. Хорошо, что император, встречавший дочь и зятя, догадался захватить в имение Сергеева-старшего теплую меховую накидку для Адини и шерстяной плащ-епанчу для Николая. Наскоро обняв молодых, он предложил им немного отдохнуть в помещичьем доме, попить там чаю и наскоро переговорить о текущих делах.

Дворня, уже немного привыкшая к тому, что к их барину то и дело приезжают важные особы, споро накрыла на стол и откланялась, дабы не мешать разговору государя и сына их хозяина с молодой женой. Дворовые девки с любопытством поглядывали на царскую дочь, которую взял в жены молодой барин. «Молодая и худая, – шептались они. – Правда, лицом пригожа, и нрав у нее, похоже, не строптивый, а ведь она как-никак все же царская дочь».

Когда император и молодые остались одни, Николай Павлович перестал сдерживать себя, крепко обнял Адини и расцеловал ее.

– Дитя мое, если бы ты знала, как я по тебе скучал, – голос его дрогнул. – Как я рад снова увидеть тебя. Надеюсь, что ты с мужем побудешь у нас хотя бы до Рождества?

– А ты, Николай, – царь обратился к зятю, – люби и береги Адини. Помни, что тебе досталось настоящее сокровище, и ты должен сделать все, чтобы она была счастлива.

– Ваше величество… – начал было Сергеев-младший, но заметив, что император недовольно поморщился, поправился: – Николай Павлович, поверьте, что Адини я люблю и готов отдать за нее все на свете. Обещаю, что она будет со мной счастлива. Я постараюсь, чтобы каждый день, прожитый с мною вместе, был для Адини радостен и прекрасен.

– Ну, вот и отлично, – император отвернулся и незаметно смахнул навернувшиеся на глаза слезы. – А теперь, дети мои, я хотел вот о чем с вами поговорить.

Каждой семье нужен свой дом. В будущем вы можете продолжать жить в квартире Николая. Конечно, это не дворец, но в народе говорят, что с милым и в шалаше рай. Но здесь так жить невозможно. Конечно, можно отвести вам покои в Зимнем или Аничковом дворце. Но Аничков дворец вскоре придется освободить – на днях в Петербург должна приехать невеста цесаревича принцесса Максимилиана Вильгельмина Августа София Мария Гессенская. Затем будет сыграна свадьба, и цесаревич Александр Николаевич поселится с великой княгиней в Аничковом дворце.

Что же касается Зимнего дворца, то я бы не хотел, чтобы вы жили в нем. Места во дворце много, и покои для вас там бы нашлись без особых затруднений. Дело в другом – в моем дворце слишком часто бывают люди, в чистоте помыслов которых я не совсем уверен. Вполне вероятно, что слухи о том, что моя дочь вышла замуж втайне от всех за человека, который не принадлежит ни к одному из правящих домов, вскоре поползут по всему городу. И не только по Санкт-Петербургу.

Словом, Зимний дворец мало подходит для вашего проживания. А что, если вам поселиться в одном из моих загородных дворцов? К примеру, в Гатчине. Скажи, Николай, в вашем времени сохранился этот дворец?

– Сохранился, Николай Павлович, – ответил Сергеев-младший. – Год назад я побывал там, погулял по прекрасному парку, разбитому рядом с дворцом, покормил с моста зеркальных карпов, которые водятся в Карпином пруду. Кстати, в Гатчинском дворце жил ваш внук, император Александр III. И там ему очень нравилось.

– Ну, вот и отлично, – улыбнулся император. – Дворец находится сейчас в полном порядке. После смерти батюшки в нем жила моя матушка – вдовствующая императрица Мария Федоровна. Но уже двенадцать лет, как ее нет в живых, и дворец стоит без хозяина.

Точнее, он по-прежнему принадлежит лично мне, но в нем никто из императорской фамилии не проживает. Я тут было решил немного перестроить дворец и даже приказал главному архитектору Министерства императорского двора Роману Ивановичу Кузьмину подготовить проект его генеральной реконструкции. Но думаю, что ему придется отложить все строительные работы. В общем, считайте, что это будет приданое моей любимой дочери. Уже на этой неделе вы можете отправиться в Гатчину и осмотреть свой дом.

– Благодарим вас, ваше величество… извините, Николай Павлович! – поправился Сергеев-младший. – Это отличная идея! Гатчинский дворец может стать нашем жилищем, где мы будем чувствовать себя в полной безопасности. К тому же туда можно предложить перебраться и Александру Павловичу Шумилину, а также людям из будущего. Места там много – хватит для всех.

На одной из башен дворца можно установить антенну для дальней связи. К тому же сравнительно небольшой периметр парка позволит организовать надежную охрану, чтобы те, кому не положено, не совали туда свои любопытные носы.

И еще одна вещь. Николай Павлович, в начале XX века именно в Гатчине родилась русская авиация. Рядом с дворцом на так называемом Военном поле – плацу, на котором проводились полковые учения расквартированного в Гатчине лейб-гвардии Кирасирского Ее Величества полка, в 1909 году по разрешению Министерства императорского двора был устроен аэродром для испытаний и полетов аэропланов. Там же вскоре был сформирован Авиационный отдел Офицерской воздухоплавательной школы. Может быть, стоит сделать то, что сделал ваш правнук через шестьдесят девять лет?

– Ты хочешь открыть в Гатчине школу, в которой вы будете готовить, как это у вас – летчиков, для русской армии? – спросил император. – Это было бы замечательно! Николай, я попрошу тебя – подготовь для меня бумагу, где будет расписано все, что надо будет сделать для создания такой школы. Думаю, что ваше правительство, в свою очередь, пришлет хороших наставников и аппараты, на которых русские офицеры будут учиться летать, словно птицы.