Фабрика №22 - Антон Волохов

мне помешал, – ответил я. – Кто сейчас на фабрике?

Из-за плеча наёмника появилось любопытное лицо Сморчка.

– Фил, Диана и Эльс, – услужливо произнес Сморчок. – Они привезли донора.

– Ясно, – ответил я. – Там на дороге остался мой пистолет, подбери его.

– Сделаю! – крикнул Сморчок и, радостно подпрыгнув на месте, побежал к машине Брауна.

– Фил, – сказал наёмник в рацию. – Брайан приехал.

– Хорошо, – услышал я ответ. – Я на минус четвертом.

– Принято, – ответил наёмник.

Я открыл двери фабрики и вошёл в коридор, пробежав который, спустился на минус третий, к операционным. Там, за стеклянными дверьми горел свет и копошился Эльс. Я мигом ворвался и наставил на него пистолет.

– Стой! Не двигайся! – крикнул я и посмотрел на операционный стол.

На нём лежал Чучо в медицинском халате. Эльс поднял руки.

– Он жив?! – спросил я.

– Да, конечно! Только ввёл наркоз, – отвечал Эльс. – А в чём дело, Брайан?

– Операция отменяется. Мальчика я забираю, – ответил я, почувствовав небольшое облегчение.

– Простите, а чьё распоряжение вы получили? Ведь это персональный донор для…

– Я знаю, для кого он! Мне плевать! Мальчик будет жить!

– Хорошо, хорошо, у меня нет никаких возражений, – проговорил Эльс, помахивая руками.

– Ещё бы они у тебя были, – усмехнулся я, показав ему пистолет.

– Вы хотите убить меня? – вежливо поинтересовался Эльс.

– Думаю – это стоит сделать, – ответил я. – Что помешает мне убить врача, чья задача лишь продлять жизни толстосумов?

– Тогда разрешите я предложу вам сделку, от которой вы не сможете отказаться, – проговорил Эльс.

– Чего ещё? – небрежно спросил я.

– Уговор, если хотите, – добавил Эльс. – Вы не убиваете меня сейчас, а я сохраню вашу жизнь в грядущей войне. Она не пощадит никого.

– О чём ты говоришь? – удивлялся я.

– О нашем будущем, – сообщал Эльс. – Ведь скоро весь мир будет в нашей власти. Это непременно случится. Как и неизбежность смерти. Вы только подумайте, что такое вечная жизнь. Вечное благо, вечная радость, вечная любовь. Сколько людей будут готовы пожертвовать чем угодно, ради этого!

– Что-то недоброе таится в ваших словах, – проговорил я.

– Конечно, вечная жизнь абсолютное зло и только! – засмеялся Эльс. – Но кто это поймет? Особенно тогда, когда мир захлестнет волна безумия! Борьба за новое качество. Люди слишком мелочны и меркантильны, чтобы понимать к чему это приведет. Мы будем продавать здоровье как возможность, а новую жизнь как пропуск в мир сверхчеловека! Мир изменится. И я сохраню вас старого, в новом мире. Обещаю, вы останетесь самим собой, и я сохраню вас, как исключение.

– Вот уж спасибо, – пробормотал я.

– Жизнь за жизнь, Брайан. Вы сохраните меня, а я вас. На том и условимся, верно? – улыбался Эльс.

– Вы, видимо, один из этих сумасшедших, среди ученых, что мечтают захватить мир под свой контроль? – спросил я.

– О, да! – рассмеялся Эльс и добавил, подняв вверх указательный палец. – Но только с одной оговорочкой.

– И какой же?

– У меня это получится, – сказал Эльс и безумно оскалился.

Несколько секунд я смотрел на него с отвращением, а потом сказал:

– Ладно, я забираю мальчика. Надеюсь, что в будущем, я не пожалею о том, что сейчас не пристрелил тебя, – проговорил я, аккуратно поднимая Чучо на руки.

– Что вы, Брайан, вы точно ни о чём не пожалеете, – ответил Эльс. – С вами, я поступлю честно. Мы договорились. Всё начнется отсюда.

Я вышел с Чучо на плече и спустился на минус четвертый. Я должен найти папку Роудса, что где-то спрятал Фил. Без неё, выходить из фабрики было бессмысленно. Я собирался отдать её только после того, как Чучо пересечет границу и окажется у себя дома.

В коридоре четвертого горел свет. Я положил бессознательное тело на кушетку у входа и подошёл к полуоткрытой двери, откуда доносились какие-то звуки. Приоткрыв дверь, я увидел небольшую кладовку, в которой сидел связанный журналист, а перед ним стоял Фил с черной папкой в руках.

Я направил свой пистолет на Фила.

– За этим пришёл? – спросил он и протянул папку.

Я недоверчиво поднял руку и забрал документы. Журналист поднял свою голову и равнодушно посмотрел на меня.

– Так просто отдашь? – недоверчиво спросил я, опустив вниз пистолет.

– Ты ведь пришёл убить меня? – спросил Фил. – Так стреляй. Или отдавай папку. Делай выбор.

Я ничего не понимал. Он совершенно не сопротивлялся. Попросту никак. Я не ожидал от Фила такой реакции и стал сомневаться в том, что делаю.

– Ну? – спрашивал Фил. – Чего стоишь? Забирай донора, можешь ещё забрать журналиста и проваливай.

Журналист приободрился, вскочил и радостно закивал. Фил лягнул его ногой и тот плюхнулся на стул обратно.

– А Холл? – спросил я.

– Холла, к сожалению, отдать не могу, – покачал головой Фил. – Хотя, если тебе нужен мёртвый Холл, то он в багажнике. А зачем он тебе? Ты ему, что ли собирался эту папку отдать?

Я опустил глаза вниз. Фил знал всё и просто мной манипулировал. Сейчас он очертит вокруг меня круг обстоятельств, которые знал лучше меня, и я окончательно запутаюсь в том, что делаю.

Я тяжело посмотрел на него и спросил:

– Долго ты будешь играть со мной как кот с мышкой? Говори уже всё как есть, без своих намеков.

Фил усмехнулся:

– Думаешь я твой враг?

– Я не знаю, – ответил я. – Мне нужно вытащить отсюда Чучо. Папка Роудса даст хоть какую-то гарантию.

– Кем ты себя возомнил, Брайан? – спросил Фил. – Давно ты стал ангелом-справедливости? Думаешь, встал на светлый путь и перечеркнул родовой знаменатель? Ты предал самого себя. Ни меня и ни чёртову фабрику, себя! Ты ищешь счастья в том, что тебя счастливым не сделает! Ты будешь обречен в вечном поиске врагов – это станет твоим проклятием. Твоя жизнь – ложь. Ты изгой. Ты пуст и безнадежен. Нельзя родится среди волков и стать овцой, но можно стать паршивым волком. Человек, что служит и Богу и дьяволу, нарекает себя на вечную муку – о нём забудет сама смерть. Твоя жизнь кончится, как только ты убьешь меня, ведь больше у тебя не останется ни одного покровителя. Так и останешься брошенным и забытым.

– Я не хочу убивать тебя, – произнес я и почувствовал ком в горле.

– Нет, Брайан, – ответил Фил. – Так не получится. Я же сказал – делай выбор. Или я убью тебя. А потом прикончу журналиста, чтобы тот не болтал лишнего. И мальчик Чучо, никогда больше не увидит свой дом. А там и до Сальмы доберусь. Меня нельзя оставлять в живых, Брайан. И мой тебе дружеский совет – Диану тоже. Это злая, мстительная девка и она уже заждалась тебя