Восьмой кризис. Истоки - Евгений Симоненко

резкую боль в правой руке, чуть ниже запястья. Правую руку свело! Мне больно! Но я был рад этой боли, ведь это означало, что я на верном пути! У меня получается! Я продолжил процесс и вслед за болью я ощутил холод в правой руке, а боль усилилась. Начал неспеша массировать одеревенелую мышцу на правой руке, по-прежнему уделяя немало внимания приращению, стараясь излишне не радоваться, что чувствовал не только боль, но и прикосновения своей левой руки… Следом меня начало клонить в сон, но я не спешил сдаваться этому чувству.

Я близок. Почти готово… Наконец мышца на правой руке расслабилась, и я сумел без труда сжать кулак и провернуть кисть… Получилось! Получилось! Получилось! Я верчу кистью и шевелю пальцами протеза как помешанный. Получилось! Я взялся левой за правое запястье… Я и пульс чувствую! И температура руки понемногу приближается к норме! Я смог обмануть своё тело! Не передать словами как я рад этому достижению! Я уверен, что Артур не способен на нечто подобное. Более того, я думаю никто больше так не может! Когда ликование прошло, я вернулся к реальности… А достаточно ли этого, чтобы убить Артура? Ответить я смог быстро.

Нет, этого недостаточно. Мне еще многое предстоит освоить… Но я уже не калека. Не совсем.

Сейчас нужно отдохнуть. Подойдя к дому, я заметил, что он порос красным мхом… Красный мох? Я сосредоточился на ступнях и понял, что лесной ковер есть и на земле… А ведь здесь не должно быть мха, но теперь он есть… Должно быть разросся пока здесь было темно. Так быстро? Как давно меня не было?

Дверь в дом была открыта, но это не повод для беспокойства. Не помню, чтобы закрывал её за собой. Зайдя внутрь, я действительно красный мох и в доме. Недолго думая, я подманил голубую сферу из солнечного света ближе ко мху… Тот начал лениво плавиться, пуская редкие пурпурные языки пламени. Из интереса я поднес к язычку пламени указательный палец протеза… Горячо! На пальце появилась маленькая вздутая белая точка… Это ожог!? Хоть было и больно, я начал смеяться, то и дела тревожа пальцами обожженную кожу, причиняя себе еще больше боли. С усилием ковырнул ногтем… Кровь пошла! Я не мог прекратить смеяться. Протез ведет себя как настоящая рука! Но одной мысли хватило, чтобы ожог на пальце исчез, а вместе с ней и болевые ощущения. Потрясающе!

Не щадя правой руки, я потушил красный мох, не хватало еще дом спалить… Дом спалить? В голове мелькнула горящее чудовище, бьющейся в агонии… Пламя… Горела не только голова чудовища, но и его жгутики росшие из пасти… Они были очень длинными, а как ярко они горели… Оно размахивало ими во все стороны. Почему ничего вокруг не загорелось? Я ведь был посреди леса… Разве не должен был возникнуть пожар?

Стоп. Если задуматься, то кровь чудовищ не горит, я ведь весь в ней вымазался и подманил своё солнышко к себе как из туши выбрался… А если бы кровь возгоралась как и плоть ночного монстра… Мда, какая глупая была бы смерть… Следует быть осторожней. Оставив пустые размышления, я осмотрел дом. На столе и кухонных столешницах лежал толстый слой пыли. Неудивительно, ведь сходя с ума от голода, было не до уборки. Я поймал себя на мысли, что ощущаю себя в этом доме чужим. Странно, ведь я провел здесь большую часть жизни…

Из той, что помню.

В доме ничем не пахнет, а вот от меня, признаться, пованивает и уже не сладко… Несмотря на то, что я подмылся около колодца. Необходимо сменить одежды. Чистые простыни хранились в сундуке Лики. Артур вынес сундук из её комнатки, чтобы мне не пришлось туда заходить… Но даже так, охотник всегда держал дверь в ту комнату приоткрытой. Будто хотел, чтобы я заглянул, но я туда никогда не заглядывал. Артур брал мясо из комнаты Лики…

И сейчас эта дверь оставалась приоткрытой. Может сейчас стоит заглянуть? Я подошел к двери и остановился перед ней. Взял за ручку…

Что же я там увижу?

Я так и не решился заглянуть. Я не хочу знать что там. Я пока не готов узнать что там.

Тяжело вздохнув, я захлопнул дверь в комнату Лики.

Имя

Лика сидит в пустом углу нашего дома, неподалеку от кухонных столешниц и входа в свою комнату. Светло. Она у ткнулась лицом в коленки. Плачет. Я вижу это не своими глазами. Я наблюдаю откуда-то сверху, у самого потолка. На моей кровати, что-то лежит. Не знаю, что именно… Взгляд на ту часть комнаты абсолютно не фокусируется, будто скрыто непроницаемой пеленой. Рядом с моей кроватью, на полу, лежит ведро, а рядом с ним куча тряпок в чем-то красном… Это кровь. Моя кровь? Кажется я знаю, что вижу… Это воспоминание? Но я не мог этого видеть. Я не могу об этом вспоминать.

Лика всё плачет в своём углу. Я слышу каждый её всхлип словно она прямо над моим ухом… В каждом моём сне Лика улыбается или смеётся. Это не выносимо. Я не могу ни отвернуться, ни закрыть глаза. Каждый её всхлип вызывает во мне желание дотянуться до неё. Я хочу обнять Лику и сказать ей простые слова.

Не плачь.

Но я ничего не могу сделать. Это просто сон… Я могу только смотреть.

Внезапно что-то зашло в дом. Оно огромное… Яркое… Я не сразу узнал его. Бальдр… Мне кажется прошла вечность с тех пор как я его видел в последний раз… Дыхание Бальдра тяжелое, а лицо, как обычно, полно ненависти и ни капли не смягчается при виде плачущей Лики.

Без слов он подошел к моей кровати. Лика казалась только заметила его и поспешно подбежала:

— Ари же выживет, да? Скажи, что выживет! — умоляла его Лика, схватив его за руку.

Бальдр дотронулся до того, что лежало на кровати:

— Мальчишка умрёт. Смирись.

Бальдр не прав. Я выживу. Это уже было.

— Неправда! — бессильно заколотила Лика кулачками по ноге Бальдра. — Неправда! Неправда!

— Он выживет… — начала блеклая фигура. Я не могу его рассмотреть, и я не знаю, как давно он в комнате. Я не вижу его, но я чувствую исходящий от него жар. Я прекрасно знаю кто это.

Бальдр ничего не ответил. Он крепко сжал зубы и устремился прочь из дома. Бальдр знал на что способен Артур… Я прекрасно понимаю какие чувства вызывает