Имитатор. Книга четвертая. Охота на охотника - Олег Рой

Левушка поморщился:

– Есть способы. И поверь, тебе о них лучше не знать.

– Это почему это? – подхватил тему Мишкин. – Знать всегда лучше. Мало ли как жизнь повернется, лишняя профессия не помешает.

Оберсдорф вздохнул:

– Балабол ты, Стас. Вот как ты думаешь, на фига террористические организации чуть не наперегонки бегут брать на себя ответственность за всякие пакости? Взрывы станций метро и тому подобное. Ну казалось бы: народонаселение дружно ненавидит исполнителей, так чего высовываться? Взорвали – и затихаритесь, на фига вам шум? Так вот очень даже на фига. Как раз ради авторитета. Реклама называется. Мол, глядите, какие мы умелые, дайте денег, мы и по вашему заказу такой апокалипсис замутим, что все описаются – одни от страха, другие от восторга. Вот у киллеров примерно то же самое. Хотя помягче, конечно. Вон в США, пишут, вьюноши, стремящиеся попасть в солидную банду, убивают кого-нибудь случайного. В качестве, так сказать, вступительного экзамена. Типа я, господа крутые парни, и в деле хорош, и доверять мне можно – кровью-то уже повязан. У нас в девяностые подобная практика существовала, сейчас эту публику все-таки приструнили. Но ежели кто тут мечтает в киллеры на старости лет податься, начинайте придумывать эффектную демонстрацию своих способностей.

Арина вспомнила некоторые убийства, выглядевшие совершенно бессмысленными – такие обычно списывают на «отморозки развлекаются». Может, и отморозки. А может, некий кандидат в киллеры репутацию зарабатывает. Убил, а фото или видео – себе в портфолио «лучшего убийцы всех времен».

– Ну так можно же, если ты реально чего-то такое эдакое сотворил, ну там генерального директора холдинга «Интерсервисэкспорт» завалил – чего ж не намекнуть? Мол, я это, смотрите, как я умею ваши проблемы решать. Убедительно же, а? – Стас разглядывал поверхность своего стола так сосредоточенно, словно и впрямь всерьез задумался о карьере киллера.

Или не только задумался?

Ох. Арина помотала головой – так, пожалуй, и впрямь свихнуться недолго. Какой Мишкин? Даже если она промахнулась, определяя кандидатуру Рубля, Стас вдвое толще, чем надо!

– Э нет, – усмехнулся в ответ на мишкинские разглагольствования Оберсдорф. – Реальные заказы так никто, конечно, светить не станет, ты что.

Это, в общем, всем и так было понятно. А Стас… ну что – Стас? Правильно Оберсдорф сказал – балабол. Что, впрочем, не мешает ему быть отличным опером. А то и помогает.

– А есть такие, кто без аванса работают? – деловито уточнил отличный опер.

Левушка пожал плечами:

– Лет всего десять-пятнадцать назад вообще стопроцентная предоплата была принята. С авансом – это уже вполне вегетарианские нравы. Бывают ли без аванса – не знаю. Разве что мелкая шелупонь. Солидный исполнитель в такое не полезет.

– Погоди… – не унимался Мишкин. – Допустим, взять аванс и никого не убить нереально, ну в смысле, себе дороже. А если наоборот – заказчик платить не станет? Аванс перечислит, а как дело будет сделано, сольется в неизвестную даль. Типа сэкономил, ищи его!

– Стас, ну вот чего ты докопался, а? – остановила его Арина. – В самом деле, что ли, в киллеры намылился?

– А что… – мечтательно протянул Мишкин. – Заманчиво. Денежка эвона какая, а навыки у меня как бы вполне подходящие имеются… И вот как бедному начинающему киллеру обезопасить себя от кидалова со стороны заказчика? Если везде сплошная анонимность…

Оберсдорф саркастически сморщился:

– Вообще-то чтоб наемника кидать, надо полным дебилом быть. Заказчик, когда о требуемой жертве рассказывает, по сути, сообщает и о себе, причем весьма подробно. Вычислить, кто он – пара пустяков.

Это операм тоже было более чем понятно.

– Так что, на роль заказчика обязательно нужен кто-то реальный? Иначе не проканает? – Стас сделал вид, что изумлен до глубины души, хотя агент с дедулей-«генералом» был как раз его.

– А я с чего начал? – устало вздохнул Левушка.

– Ты начал с имитации перевода денег… а! – Стас хлопнул себя по лбу. – Ну да, понятно.

– Вот и я о том же. Если этот Рубль не полный дубина, то да, не только жертва должна быть настоящая, но и заказчик. Или тот, кто за него сойдет.

– И не забываем, что этот самый Рубль, похоже, фигура весьма осведомленная, – напомнила Арина. – Не удивлюсь, если ему весь оперсостав в лицо известен. Именно поэтому и нужен кто-то более-менее левый.

На роль «заказчика» выбрали одного из мишкинских агентов. Хлипковат, поморщился обстоятельный Молодцов. Да ладно, парировал легкомысленный Мишкин, ему и делать-то ничего не придется. Просто надо, чтоб был. Чтоб досаждающая ему злыдня – Арина в образе «рыжей стервы» – помелькала в подъезде дедули, от которого агент-«заказчик» якобы ждет наследства. Дедуля-генерал у агента как раз имелся, правда, предполагаемое наследство еще лет восемь назад, овдовев, отписал по завещанию на строительство храма в родном селе покойной жены. Но о завещании знал, пожалуй, только этот самый «хлипкий» агент да дедулин духовник. Арина слегка опасалась, но успокаивала себя тем, что раскопать историю с завещанием вряд ли реально, не всемогущий же этот Рубль!

Нашлась и полузаброшенная дачка, которую «рыжая стерва», по легенде, посещала регулярно. Для Арины, исполняющей роль «последней утехи старика» подобрали средства связи – что-то вроде сбруи, включающей в себя микрофон и наушники. Оберсдорф предупредил, чтобы о переговорах по мобильным даже и не помышляли – слишком легко подслушать – поэтому сбруя с рацией на закрытом диапазоне оказалась в самый раз. Во всех смыслах слова.

Левушка «прописал» Арину – точнее, «рыжую стерву», которую она изображала – в одной из оперативных квартир. «Прописал», разумеется, задним числом, чтобы все выглядело так, словно тетка живет тут уже не один год. В полуквартале от точки дислокации располагался большой торговый центр, где удобно было затеряться и переодеться, если нужно было ехать на работу. То есть в следственный комитет.

По субботам же Арина под видом все той же рыжей стервы отправлялась на дачу. Топила в покосившемся, но еще крепком домишке печку, чистила от снега дорожку, ловко орудуя расхлябанной лопатой, и вообще… суетилась. Летом заброшенность дачи бросалась бы в глаза, но сейчас, когда и снег сошел еще далеко не везде, участок не слишком отличался от соседних. В дачном поселке пока что царила более-менее мертвая тишь. И это тоже успокаивало. Не то чтобы Арина опасалась, что Рубль станет расспрашивать о потенциальной жертве соседей, но береженого бог бережет. Кажется, когда-то она себе что-то подобное уже говорила? Ай, неважно.

Важными почему-то казались острые тонкие иглы молодой травы, пробившиеся на серо-коричневой проталине возле хлипкого штакетника. Ведь если трава – значит, весна? Значит, кончилось темное безвременье? И, значит, дальше будет… свет? Черт знает почему, но эти бледно-зеленые узкие росточки и впрямь вселяли надежду: теперь все получится, жизнь восторжествует!