Теория когнитивного диссонанса - Леон Фестингер

Многие природные явления вызывают у людей реакцию страха — например, стихийные бедствия. События, провоцирующие подобные реакции, могут даже не сопровождаться видимыми последствиями. Так, подземные толчки зачастую просто неощутимы. Несмотря на это, люди, живущие в зонах, где часты землетрясения (например, в Калифорнии), боятся их. Но чаще всего после землетрясения не наблюдается видимых повреждений, консонантных познанию, соответствующему реакции страха. Представьте себе, сколь мощным средством снижения диссонанса послужила бы публикация, сравнивающая небольшие разрушения вследствие незначительного недавнего землетрясения и данных о последствиях величайших землетрясений за всю историю человечества.

Я использую землетрясения как пример событий, вызывающих реакцию страха, так как существует исследование, посвященное распространению слухов вслед за землетрясением. Прасад[91] систематически записывал слухи, широко распространившиеся сразу после крупного землетрясения в индийской провинции Бихар 15 января 1934 года. Оно было очень сильным и продолжительным и распространилось на значительную площадь. Однако его последствия были локализованы на небольшой территории, сообщение с которой было крайне затруднено в течение нескольких дней. Слухи собирались среди людей, живущих на территории, где ощущались подземные толчки, но не было разрушений.

Хотя Прасад мало пишет об эмоциональной реакции этих людей, с уверенностью можно сказать, что они были очень напуганы столь мощным и продолжительным землетрясением. Очевидно, что такая сильная реакция страха не могла сразу же исчезнуть, а оставалась еще некоторое время после того, как подземные толчки прекратились. Она наблюдалась, несмотря на то что больше ничего страшного не происходило и разрушений кругом не было. Иными словами, среди большого числа людей возник идентичный диссонанс между знанием о страхе, который они чувствуют, и знанием о том, что им ничего не угрожает.

Если такой одинаковый диссонанс присутствовал в сознании всех этих людей, то можно предположить, что им очень легко было получить одобрение мнениям, консонантным тому страху, который они испытывали. Это предположение подтверждается данными исследования. Подавляющее большинство распространяемых слухов, если в них поверить, предоставляли информацию, консонантную с испытываемым состоянием страха. Можно назвать эти слухи «пугающими», хотя если наша интерпретация верна, то лучше назвать их «оправдывающими страх». Вот подборка таких слухов, взятая из исследования Прасада:

«Воды Ганга ушли под землю, когда началось землетрясение, и купавшиеся в нем люди погрузились в песок»[92].

«18 или 19 января над Патной пронесется страшный циклон» (Землетрясение случилось 15-го).

«В день лунного затмения произойдет страшное землетрясение»[93].

«Из Непала к границам Мадхубани устремилось наводнение».

«23 января на всю страну обрушатся неисчислимые бедствия»[94].

«26 февраля случится Пралайя (неотвратимая катастрофа)».

Как видно, большая часть всех слухов предсказывает ужасные катастрофы. В той степени, в какой любой из этих слухов может быть принят на веру, он станет источником знания, консонантного состоянию страха. Для широкого распространения таких слухов было необходимо, чтобы множество людей испытывало однородный диссонанс, который вера в подобные слухи снижала.

Если наша интерпретация в отношении таких угрожающих слухов верна, то можно сделать следующий вывод: если бы слухи коллекционировались на территории, подвергшейся значительным разрушениям, то едва ли среди них встретились бы «оправдывающие страх». Люди, живущие там, безусловно, тоже были напуганы. Более того, реакция страха, которую они испытывали, была гораздо сильнее той, что наблюдалась у переживших только подземный толчок. Но у людей, действительно испытавших весь ужас землетрясения, не должно было возникнуть диссонанса. Картина, представлявшаяся их взору — разрушенные здания, раненые и погибшие, погребенные под руинами, — была, несомненно, консонантна чувству страха. У них не было стремления к знанию, соответствующему страху. Угрожающие слухи о катастрофах, которые преобладали вне территории, подвергшейся разрушениям, непосредственно на самой этой территории должны были отсутствовать.

К сожалению, Прасад не представил данных относительно слухов, имеющих распространение на территории, подвергшейся действию стихии. Однако существует исследование, проведенное Синхой[95], которое частично отвечает на этот вопрос. В этом исследовании приводятся тщательно отобранные слухи, возникшие после оползня в Дарьелигне (Индия). Эта катастрофа по силе разрушения и количеству человеческих жертв вполне сравнима с землетрясением в Бихаре. Хотя это было и не землетрясение, бедствие сильно испугало людей. Синха так описывает случившееся:

«Оползни бывали и прежде, но никогда не происходило ничего подобного. Количество жертв и разрушений было огромно. Более 150 человек погибло в округе, около 30 — в самом городе. Более 200 домов было разрушено, и свыше 2000 людей остались без крова»[96].

С точки зрения сопоставления результатов исследований Прасада и Синхи немаловажно, что сам Синха сравнивает две катастрофы:

«Случившееся внушало такое же чувство неуверенности и страха, как и Великое индийское землетрясение 1934 года».

Однако существует и одно значительное различие между двумя исследованиями. Прасад записывал слухи, возникшие после землетрясения на территории, не пострадавшей от его последствий, Синха же, напротив, записывал слухи, распространявшиеся среди очевидцев происшедшего. Поскольку эти люди не испытывали диссонанса (то, что они видели и знали, было консонантно реакции страха), едва ли можно предположить существование «оправдывающих страх» слухов среди них.

И в самом деле в исследовании Синхи не встречается ни одного слуха, предсказывающего новые катастрофы. Некоторые из этих слухов несколько преувеличивают последствия разрушений, тогда как другие даже носят обнадеживающий характер. Ниже приводится подборка слухов, распространенных среди жителей Дарьелинга.

«По дороге A разрушено множество домов». (В действительности, пострадал только один дом[97].)