Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле

когда кто всего меньше ждет,

Небо милость дождем пошлет.

Лючиелла идет по воду к источнику и встречает слугу, который ведет ее в прекраснейший дворец, где ее чествуют, словно королеву. Но, послушавшись совета завистливых сестер — подсмотреть, с кем она спит ночью, и обнаружив, что это прекрасный юноша, она теряет его благоволение и изгоняется вон. Покинутая родными и беременная, долговременно скитаясь, она приходит в дом возлюбленного, рождает ему сына и, после разных происшествий восстановив с ним мир, делается его женой

Рассказ о несчастьях, что претерпела бедняжка Лиза, вызвал сочувствие в каждом сердце, и у многих глаза были красны от слез; потому что больше всего возбуждает людей к состраданию, когда кто-то мучится безвинно. И поскольку пришла очередь Чометелле дальше вертеть прялку рассказов, она начала так:

Советы завистников всегда бывают отцами бедствий, под маской доброжелательства тая лицо погибели; и тот, кто держит Фортуну за волосы, должен сознавать, что в каждый миг сотня других людей натягивает бечевки через его тропу, чтобы он запнулся и упал. Так и случилось с одной бедной девушкой, которая, послушавшись злого совета сестер, упала с самого верха лестницы счастья и только по милосердию Неба не сломала шею.

Жила некогда одна матушка с тремя дочерьми и, от великой нищеты, прочно завладевшей их домом, как сточной канавой, куда стекались потоки бедствий, посылала их сбирать милостыню, чтобы как-то поддержать жизнь. И в одно утро, подобрав несколько листьев капусты, выброшенных поваром из богатого дворца, и надумав их сварить, стала она говорить старшим дочерям, чтобы принесли воды из источника. Но они сваливали это поручение одна на другую, как кошка, что забавляется со своим хвостом, так что бедная матушка сказала: «Ну что ж, вставай, хозяйничай, делай сама» и, взяв кувшин, собралась идти по воду, хотя от старости уже еле ноги таскала.

Тогда Лючиелла, самая младшая, говорит: «Дай-ка мне, матушка; правда, у меня маловато сил для кувшина, но я хочу избавить тебя от этого труда». И, взяв кувшин, вышла за город, туда, где был источник, — который, видя цветы побледневшими от ночного страха, плескал им воду в лицо, — и увидела там красивого юношу-слугу, который сказал ей: «Красавица моя, если ты дойдешь со мной до пещеры неподалеку отсюда, я подарю тебе много хороших вещей».

Лючиелла, которая всегда была в ожидании какой-то милости от жизни, отвечала: «Позволь, я отнесу эту воду матери и тут же вернусь». Он отнесла кувшин домой и под предлогом, что хочет подобрать на дороге пару поленьев, побежала обратно к источнику, где застала того слугу и пошла за ним следом. И он повел ее через некую пещеру, сверху осененную папоротником и плющом, в прекрасный подземный дворец, весь блистающий золотом, где немедленно был накрыт богатый стол, и вышли две красивые девушки-служанки, чтобы снять с Лючиеллы худое тряпье, что она привыкла носить, и одеть ее самым великолепным образом. Вечером они приготовили ей постель на ложе, вышитом жемчугом и золотом; и как только погасли свечи, кто-то пришел туда и лег с нею рядом.

Так продолжалось сколько-то дней; и наконец пришло желание девушке повидать матушку и сестер, о чем она сказала слуге. И слуга, отойдя в одну из комнат и поговорив неизвестно с кем, вернулся и, протянув ей целый кошель денег, сказал, чтобы она отдала деньги матушке, а дорогу во дворец не забывала и скорее возвращалась, не говоря никому, куда ходила и где была.

Девушка пришла домой, и сестры, увидев, как она красиво одета и как похорошела, едва не лопнули от зависти. А когда Лючиелла захотела идти обратно, матушка и сестрицы захотели идти вместе с нею; но она, отказавшись от провожатых, вернулась во дворец через ту же пещеру. Прожив в полном покое еще несколько месяцев, она снова захотела побывать дома; и ее с теми же дарами и предостережениями отпустили к матушке.

Так повторялось три или четыре раза, и с каждым разом все сильнее поднимался сирокко[233] зависти у этих грыж; и под конец эти гарпии уже так рыли носом землю, что с помощью одной орки разузнали-таки все, что было с Лючиеллой. И когда она снова вернулась домой, сказали: «Хоть ты и не пожелала рассказать нам о своих наслаждениях, знай, что нам все известно: каждую ночь тебе дают снотворное, и ты и не знаешь, что рядом с тобой спит прекрасный юноша. И всегда ты будешь радоваться в полрадости, если не послушаешь совета тех, кто тебе хочет добра; как-никак ты нам родная кровь, и мы желаем тебе только пользы и счастья. Так вот, когда вечером будешь ложиться спать и придет слуга поднести тебе легкого вина, ты потихоньку вылей вино из бокала, а не пей, чтобы могла бодрствовать ночью. И когда твой муж уснет, ты открой задвижку на ставнях, потому что тогда, хоть он того и не желает, чары пропадут, и ты станешь самой счастливой женщиной на свете».

Бедная Лючиелла, не подозревая, что бархатное седло скрывает гнойную рану, что среди цветов таится змея и что на золотом подносе ей подали яд, поверила словам сестер и, когда вернулась в подземный дворец и настала ночь, сделала все, как научили эти завистницы. Как только все вокруг затихло, она зажгла огнивом свечу и увидела рядом с собой цвет красоты, юношу, которого не с кем было сравнить, разве что с лилиями и розами[234].

И, видя столь чудную красоту, она сказала: «Клянусь, ты у меня из лап больше не выскочишь!» — и, схватившись за задвижку, открыла окно. И увидела на улице нескольких женщин, что несли на голове много мотков доброй пряжи. У одной из них упал моток, и Лючиелла, что была кладезем доброты, забывшись, громко закричала: «Подними пряжу, госпожа моя!»

С этим криком юноша пробудился и столь был огорчен тем, что Лючиелла его обнаружила, что в ту же минуту позвал слугу и, обрядив ее в прежнее тряпье, выслал вон, побледневшую так, будто ее выставили из больницы. А когда она вернулась к сестрам, они прогнали ее с позорными словами и поступками, которые были хуже слов.

С такого горя Лючиелла пошла бродить по свету, прося подаяния. И после тысячи страданий, вот-вот готовая разродиться, она добрела до города Торре Лунга[235] и пришла в королевский дворец, прося приютить ее на ночь где-нибудь на соломе; и одна придворная девушка, имея доброе сердце, приняла ее у себя. А когда настал час разгрузить живот, она произвела на свет мальчика — столь красивого, будто колос золотой.