Чистилище. Том 1-2 - Алексей Губарев

— Пошли, пернатый, наберём воды, а потом отправимся на охоту. Я тоже голоден.

Как назло, вот уже пару часов на горизонте не попадалось ни одной твари. Птиц минут десять назад сел мне на левое плечо, мотивировав это просто — устал. И теперь никакие мои уговоры не могли поднять пернатого в небо, даже для выслеживания добычи.

Лишь память о том, что кругом одни враги, позволила мне вовремя среагировать на необычное движение, происходящее там, где его не должно быть — под песком. Что-то шустрое, во множественном числе, стремительно двинулось в мою сторону, и это были явно не кроты. В голове взвыла сирена, предупреждающая об опасности. «Довод» сам скользнул в руки, пока мозг лихорадочно соображал, что происходит.

— Тревога! — каркнул у самого уха птиц. — Чужак приближается! Сзади!

Какой нахрен сзади? Все ползущие твари находятся спереди, вон они, семь песчаных бурунов, стремительно приближаются ко мне. Только было во всём этом что-то неправильное. Выбивающиеся из реальности!

Звук! То, что движется под песком, совершенно не издает звуков. А вот сзади наоборот, что-то шуршит. Страх перед неизвестным, приближающимся совершенно с разных сторон, почти ввёл меня в ступор. Твою мать, да что же это за наваждение?

Резко развернувшись, я увидел призрачный силуэт, приближающийся ко мне и выстрелил. Мир словно подёрнулся, пошёл рябью и вместо силуэта у моих ног рухнул человек. Сделав пару шагов в сторону, одновременно забрасывая «Довод» за спину, я вновь повернулся к неизвестным, атакующим под песком. И ничего не увидел.

— Проклятые способности! — выругался я, добавив пару матерных, — что это за ушлёпок?

— Древний не будет есть это! — сообщил птиц, севший возле подстреленного мной неизвестного.

— Я бы тебя лично прикончил, если бы ты начал жрать человечину. — я осмотрел тело. Женщина, уже в возрасте. Пуля попала в грудь, разворотив её напрочь. С такими ранами, на мой взгляд, умирают мгновенно — половина внутренностей в фарш превратилось. Но эта заключённая, похоже, умирать не собиралась. Более того, у меня на глазах её внутренности стремительно восстанавливались, а глаза, полные ненависти, смотрели прямо на меня. Говорить женщина не могла, как и полноценно дышать, но, с её чудовищной регенерацией это было поправимо.

— Древний считает, надо добить этого врага! — произнес пернатый, опасливо отодвигаясь от раненой. И я, чёрт побери, был с ним согласен. Эта дама была крайне опасна, к тому же явно не в себе. Воспользовался воспламенением, в момент удара отвернувшись от распростертого на песку противника. Разум понимал, что убить необходимо. Или через несколько минут эта заключённая встанет и вновь попытается убить меня. Только вся моя суть не желала добивать женщину.

Я переступил через себя, совершая такой поступок, от чего на сердце появился тяжёлый груз. Не знаю, почему раньше было легче. Даже когда приказывал Михалычу убивать его людей, я не испытывал такого отвращения к самому себе. Там я помог уродам, а они отплатили мне тем, что хотели обобрать и, возможно, прикончить. Эта заключённая, скорее всего, тоже хотела меня убить, но её намерения были понятны и просты. Получить осколки души.

Пытаясь понять, что заставило женщину, не потерявшую человеческий облик, атаковать разумного, я мысленно пожелал получить информацию об убитой.

«Innocens N 13, ты убил Reus, в стадии формирования души.

«Получено осколков души: 60 (конфигурация «Иллюзионист»).

Твою бабушку! Что ещё за стадия формирования души? Это уже после ядра идёт? Вот почему мне дух-помощник не рассказал об этом? И если у этой заключённой была сформирована сфера, то почему она до сих пор находится здесь, в Чистилище?

— Древний, осмотрись в округе, что и как. Только попробуй вякнуть, что летать не можешь!

— Древний осмотрится. — виновато проворчал птиц и тяжело захлопал крыльями. Я же, вернув меч в ножны, принялся заряжать «Довод». Чтобы я ещё раз ходил с одним разряженным стволом, да ни за что! Только если у меня на руках появится другой огнестрел.

— Хозяин, Древний нашёл еду! — привлёк моё внимание крик ворона. Старательно отводя взгляд от убитой, я направился к пернатому, сидевшему у небольшого черного куста. Там же находился довольно внушительный рюкзак. Вот только прикасаться к нему у меня не было никакого желания. Пришлось пересилить себя лишь по одной причине — Древнего нужно было накормить.

Свёрток с зажареным мясом обнаружился в одном из боковых карманов. Разложив еду прямо на песке, я буквально приказал ворону есть, а сам подхватил довольно увесистый рюкзак и отнес его к телу женщины. Положил рядом, а затем уставился на мертвую голову.

Я смотрел в искаженное болью и злобой лицо, стараясь запомнить черты лица, вплоть до морщин. Не для того, чтобы узнать при следующей встрече, нет. Я запоминал то, что будет стоять у меня перед глазами всю мою оставшуюся жизнь. Чтобы в следующий раз, когда передо мной встанет выбор — убить, или уйти, я ушёл. Чтобы каждую секунду помнить — я человек, а не тварь!

В таком положении меня и застал мой старый знакомый.

— Эй, уважаемый, подним-ка руки вверх, а то я нервный, могу и пальнуть ненароком. — раздался голос Сержанта.

— Василий, не признал что-ли? Богатым буду. — ответил я, на всякий случай все же поднимая руки вверх.

— Макс? Чёрт, тебя в этом балахоне хрен признаешь. Ещё и капюшон напялил на голову. Я уж думал, некромант над реусом обряд проводит, а это ты. Чего над убитой глумишься? — послышались приближающиеся шаги. — Руки-то опусти. Хрена ты её разделал. Самооборона?

— Нет! — глухо ответил я, не вдаваясь в подробности. — Просто растерялся, ну и…

— Э, брат, не нравится мне твоё состояние. Ну-ка, хлебни живительной водички. — я принял армейскую флягу, ответил крышку и сделал большой глоток. Затем второй, и чуть не выплюнул всё обратно, потому что это была не вода, а что-то спиртное.

— Твою налево, Сержант, что это? — вернул я флягу хозяину. — Гадость редкостная.

— Самогон это, заграничный, виски называется. — ответил Василий, тоже сделав глоток спиртного. В отличии от меня, напарник даже не поморщился. — Думал, не найду тебя в этой грёбаной пустыне. Кстати, где-то здесь Босс бродит, я на его пса часов шесть назад наткнулся, три патрона пришлось потратить.

— Пожрать есть чего? — спросил я, отворачиваясь от убитой. Всё, что я хотел увидеть и запомнить, я уже запомнил. — Встречал я Босса. Вместе с ним к ушастым попались.

— Пожрать, говоришь? — Василий залез в свой рюкзак и вынул оттуда пару свёртков. — На, держи. На запас себе приготовил.

При всем моем удручённом состоянии я нашел силы удивиться. Сержант протягивал мне здоровенный бутерброд. Не тот, что с сыром и маслом, а с добротной мясной нарезкой, зеленью и помидорами. Желудок зарычал, словно злобный пес.

— Что, удивлён? — лицо сержанта расплылось в довольной улыбке. — я пару часов назад с оазиса вышел, там и разбогател на жрачку. А чего ты добро убитой не затрофеил? Побрезговал что-ли?