Последний шанс - Джон Гришэм

— Ты не понимаешь, — повторяла Ливви, и он должен был признать, что в самом деле ничего не понимал. Девушка сбивчиво объяснила, что не может принять от отца билет, поскольку тот двадцать один год вертел ею, как хотел, и она сыта этим по горло. А если вернется в США, то только на своих условиях. — Он знает, что я не возьму от него билет!

Рик нахмурился, почесал затылок и в который раз поблагодарил судьбу за то, что она наградила его такими обычными, ничем не выдающимися родителями. И снова задал себе вопрос: насколько страдает Ливви от неурядиц в семье?

Однако как быть с ее просроченной визой? Видимо, у нее созрел какой-то план. Италия есть Италия, и в ее иммиграционных законах имеются бреши, одна из которых — разрешение задержаться в стране на некоторый срок. Оно выдается легально въехавшим в Италию иностранцам с просроченной визой. Как правило, такое продление осуществляется на девяносто дней.

Ливви поинтересовалась, нет ли у судьи Франко знакомых в иммиграционных службах. Или, может быть, у синьора Брункардо? Или у Томми — государственного служащего, футбольного защитника и отвратительного кулинара. В клубе «Пантер» наверняка найдется кто-то, знающий, за какие ниточки потянуть.

«Прекрасная мысль, — подумал Рик. — Особенно если удастся завоевать Суперкубок».

В субботу по требованию телевизионщиков начальный удар пришлось отложить на восемь часов вечера. Прямая трансляция игры, пусть даже не по главному каналу, много значила для лиги и спорта. Суперкубок под прицелом объективов — это и взлет прибылей, и шумные толпы болельщиков. К вечеру на стоянке у стадиона не осталось ни одного свободного места — верные фанаты на свой итальянский манер праздновали день ответственного матча. Автобусы с болельщиками прибывали из Пармы и Бергамо. По краям поля, как во время игр европейского футбола, появились транспаранты. Это был самый главный день лиги американского футбола, и его немногочисленные, но верные почитатели собрались в Милан на финальную игру.

Поле представляло собой небольшой, хорошо ухоженный стадион, которым пользовалась команда европейской лиги. По случаю матча на Суперкубок ворота с сетками убрали, поле тщательно разметили, вплоть до расстояния вдоль боковых. Одну зачетную зону покрасили в бело-черный цвет и в середине вывели слово «Парма». Напротив, точно через сто ярдов, располагалась черно-золотистая зачетная зона Бергамо.

После вступительных речей руководителей лиги последовало представление именитых в прошлом футболистов, торжественное подбрасывание монетки (удача улыбнулась «Львам») и долгое объявление составов команд. Когда команды наконец построились для начального удара, нервы болельщиков за обеими боковыми были уже на пределе.

Даже Рик, уравновешенный, невозмутимый квотербек, приплясывал на боковой, хлопал себя по наплечным щиткам и жаждал крови. Таким и должен быть футбол.

«Львы» провели три розыгрыша и пробили пант. У «Пантер» не было новой заготовки устранения Маски. Игрок Бергамо не настолько глуп, чтобы попасться в ловушку второй раз. Наоборот, чем больше Рик смотрел видеозаписи, тем больше восхищался центральным лайнбекером и сильнее опасался его. Маски, как его великий кумир Л. Т., обладал способностью развалить нападение. Во время первой же попытки Фабрицио, как и предполагали Рик с Сэмом, был нейтрализован двумя американцами — Макгрегором и Профессором. Предусмотрительный шаг со стороны Бергамо, а для Рика и нападения «Пантер» — начало всех неприятностей. Квотербек назначил проход вдоль боковой. Фабрицио принял мяч, но был выпихнут за пределы поля. Затем его сзади схватил Профессор, однако флаги не появились. Рик начал пререкаться с судьей, а Нино и датчанин Карл бросились на Макгрегора. На поле, громко ругаясь по-итальянски, выскочил Сэм и тут же получил персональное замечание. Судьям удалось предотвратить драку, однако шум не прекращался несколько минут. Фабрицио не пострадал и, прихрамывая, пошел к остальным. На второй попытке при двадцати пройденных ярдах Рик отдал мяч Джанкарло, но Маски стиснул тому лодыжки и не позволил сдвинуться с линии схватки. Между розыгрышами квотербек продолжал возмущаться рефери, а тренер ворчал на судью за линией защиты.

Во время третьей попытки Рик решил отыграть Франко с риском спровоцировать традиционную для первой четверти потерю мяча. Франко и Маски, вспомнив свое столкновение во время прошлой игры, снова сшиблись что было сил. Были выиграны два ярда, и мяч остался у «Пантер».

Преимущество в тридцать пять очков в игре с Бергамо в прошлом месяце внезапно показалось чудом.

Команды обменивались ударами по мячу, уделяя главное внимание защите. Фабрицио совершенно зажали и при его весе сто семьдесят пять фунтов не давали прохода ни в одном розыгрыше. Клаудио не сумел принять два паса с коротких дистанций, поскольку мяч был брошен слишком сильно.

Первая четверть закончилась безрезультатно, и зрители приготовились к незрелищной игре. Незрелищной со стороны, но на линии схватки шла жестокая борьба. Каждый розыгрыш был решающим в сезоне, и никто не желал отдавать ни дюйма. После сумбурного отрыва мяча Рик метнулся вправо, надеясь уйти из-под опеки, но в этот момент, словно из ниоткуда, появился Маски и встретил его шлем в шлем. Рик поспешно вскочил на ноги — эка невидаль, столкновение, — но на боковой, избавляясь от мути в голове, потер виски.

— Ты в порядке? — прокричал пробегавший мимо Сэм.

— В норме.

— Тогда делай что-нибудь.

— Слушаюсь.

Но ничего не получалось. Как они и опасались, Фабрицио оказался нейтрализован, что лишало их возможности завершать пасовые комбинации. А Маски взять под контроль не удавалось: он был напорист в центре и проворен во время проходов по краю. Этот игрок выглядел на поле гораздо лучше, чем на пленке. Нападение противников продвигалось вперед, но ни та ни другая команда не могли приблизиться к зачетной зоне соперника. За три минуты до перерыва кикер Бергамо пробил с сорока двух ярдов, и «Львы» ушли в раздевалку со счетом 3:0.

Чарли Крей, похудевший на двадцать фунтов, с челюстью все еще в лубке, с отвисшей на подбородке и щеках кожей, прятался среди зрителей и во время первой половины встречи делал заметки, выстукивая по клавиатуре своего ноутбука.

«Недурной антураж для игры в футбол: приятный стадион, хорошо украшенный, восторженные болельщики числом примерно пять тысяч.

Доккери даже здесь, в Италии, совершенно потерялся; в первой половине матча реализовал 3 броска из восьми, выиграл 22 ярда и не сумел открыть счет.

Но должен сказать, это настоящий футбол; столкновения нешуточные; огромный напор и желание победить; никаких поблажек себе — здешние парни играют не за деньги, а из чувства гордости за свою команду, а это мощный побудительный мотив.

Доккери — единственный американец у „Пантер“; вы меня спросите, не лучше ли было итальянцам обойтись без него? Увидим».

В раздевалке никто не кричал. Сэм похвалил защиту за самоотверженные действия: