Шекспир курит в сторонке - Дарья Донцова

– Я заснула, – говорила Зоя, – и Степа тоже. Очнулась, глянула на часы! Мама родная! Восемь сорок! Борис давно встал, впустил горничных! Одно хорошо, ни муж, ни прислуга не полезут в мою спальню, если в комнату закрыта дверь. Я побежала домой, понадеялась, что удастся в окно незаметно влезть. Слышу, бабы колотят в створку! Я через кладовку в особняк проскочила, открываю дурам, нарочно во весь рот зеваю, а сама думаю: «Пронесло, Боря тоже проспал, бывают же такие совпадения!»…

У Федора зазвенел мобильный. Приходько вышел из комнаты. Димон взглянул на Степана.

– Почему же после кончины Бориса вы продолжали держать свои отношения в тайне?

Козихин встал, пересел к Зое и нежно обнял ее за плечи.

– Моя будущая жена не хочет сплетен. Некрасиво, когда вдова спустя час после похорон уезжает жить к другому мужчине. Зоюшка очень умная, она знает, как надо поступить! Княжна! Царевна!

Я постаралась не рассмеяться. Агишева многому научилась от Бориса Олеговича. Наивного Степана окрутила в два счета. Хомячок залез в капкан и счастлив. Ловко Зоя провела «операцию», ее интерес к банкиру внезапно вспыхнул в феврале после ссоры, которую слышал Илья.

– Мы решили так, – соловьем заливался Козихин, – Зоюшка уедет, поживет в отдалении, и мы тихо распишемся, без помпы. А через год сыграем пышную свадьбу. Вот тогда я сохраню репутацию честного человека, Зоюшка тоже.

Я мысленно зааплодировала Агишевой. Она получит страховку за Бориса, продаст вещи, выручит за них деньги. Кроме того, добрый Степан уже преподнес невесте квартиру. Остается лишь восхищаться предприимчивостью «княгини».

– Никто Бориса убивать не собирался, – деловито говорил Степан. – Если б вдруг и додумались до такого, то как интеллигентные люди наняли бы киллера! Дал заказ, а сам на самолет и на курорт, чтобы побольше народа увидело тебя в клубе, на пляже, в ресторане. Ну не идиот же я, чтобы любимой женщине разрешить руки марать. Ребят, вы чего? Попутали немного.

– Вы правы, – сказал Федор, возвращаясь, – произошла ошибка. Зоя Владимировна, примите наши извинения.

– Ерунда, – засуетился Козихин, – никто не в претензии, сейчас коньячок принесу, надо залакировать примирение.

Потирая ладони, банкир удалился. Я, весьма удивленная поведением Приходько, предприняла еще одну попытку прижать Агишеву.

– Зачем вы отлили яд из бутылки и пытались взять паука?

Зоя Владимировна прижала палец к губам.

– Танечка, умоляю, тише. Поймите, я нищая женщина, которой хочется счастья. Борис меня использовал, наш брак строился не на любви, а со Степаном…

– Отвечайте конкретно, – потребовала я.

Агишева потупилась.

– Я хотела отравить паука, отомстить Боре, ударить его в самое больное место посильнее. Думала свалить потом это на Илью. Парень слишком прилипчив, вечно лез и к Степе, и к Борису, пытался к ним в доверие втереться. Он мне активно не нравился!

– И почему же вы не лишили жизни паука? – поинтересовался Коробок.

Зоя Владимировна поежилась.

– Не знаю. Он был живой, ходил по домику, казался счастливым. Короче, я не смогла. Подумала, Павлик радуется жизни, а я возьму и… упс. Паук, несмотря на размеры и ядовитость, беззащитен. Я его колпаком прикрыла – и все! Он перестал двигаться. Так просто! Ну не смогла! Яд я потом вылила в унитаз и ушла к себе. Борис меня использовал, не обеспечил мне достойную жизнь, ну да господь с ним. Теперь у меня Степан есть, он другого склада. Конечно, паук не человек, но брать грех на душу не захотелось. Пожалуйста, не рассказывайте об этом Степану Сергеевичу, надеюсь, что вы умеете хранить тайны. Вы мои должники, приехали, напали с обвинениями, расстроили, но я не злопамятна!

Зоя Владимировна очаровательно улыбнулась и протянула Федору узкую ладошку с оттопыренным, скрученным колечком мизинцем.

– Ну? Мирись, мирись, мирись и больше не дерись! Я прощаю вам глупую ошибку, а вы забываете про яд и паука и ищете настоящего убийцу Бори.

Я не смогла сдержать смешка. Агишева замечательный психолог. В нашей троице она выбрала шефа и сейчас кокетничает с ним, на Димона даже не смотрит.

Подходя к машине, я спросила:

– Вычеркиваем мадам Агишеву из списка подозреваемых?

Приходько облокотился о крыло своего джипа.

– Фатима звонила, она сняла отпечатки внутри перчаток.

– И они не принадлежат жене Бориса! – подпрыгнула я. – После нее кто-то еще надевал рукавички?

– Ребенок, – ответил Федор, – пальчики детские, идентифицировать их пока нельзя, сравнивать не с чем, ни в одной базе таких нет. Фатя даже прогнала через архив детей, пропавших без вести. Ноль. Ничего. Пустота.

– Откуда в особняке взялся ребенок? – поразился Димон.

– Понятия не имею, – протянула я, – мы вернулись к началу. Необходимо искать того, кто затаил злобу на Бориса.

– Ветошь легко мог пожертвовать человеком, если тот становился ему не нужен, – сказал Федор, – вспомните ситуацию с Тряпкиной, она никому не известна, кроме ее участников. Нам просто повезло, что мы выяснили правду. Не приди Зина в офис лжеадвоката, не плюнь она на дверь, все бы осталось похороненным. Сколько таких Тряпкиных было в биографии Бориса? Люди не рассказывают о своем унижении, а Боря знал, кого можно безнаказанно обидеть.

– Есть одна призрачная зацепка, – мрачно произнесла я. – В первый раз в клинику доктора Егорова Борис обратился после того, как якобы сбил корову. Через некоторое время он снова начал глотать лекарства, запивать их энергетическими напитками и опять прилетел к Афанасию Николаевичу, потому что с ним приключилась та же история: кратковременная потеря сознания и сбитая собака. После того раза Борис больше не прикасался к пилюлям, но мы знаем, что первой жертвой стала беременная женщина. Вероятно, и второй случай связан с человеком! Животное, безусловно, жаль, но из-за пса Ветошь не потерял бы самообладание. А вот если он сбил ребенка!

– Ребенка? – повторил Димон. – Маленького?

– Кажется, да, – кивнула я, – Галина, бывшая медсестра, а ныне горничная Козихина, сказала, что на машине адвоката имелись следы наезда на невысокий объект. И она запомнила название магистрали, где погибла собака, – Зеленский проезд. У Гали там жила лучшая подруга. Порой в нашей памяти сохраняются всякие ненужные детали. Смешно, но я могу назвать имя мальчика, с которым дружила целых две недели во втором классе, Миша Атаманенко.

Федор открыл дверь своего джипа.

– Дима, подними информацию о ДТП на Зеленском проезде. Если там погиб ребенок, его родственники могли запросто отомстить Борису.

– Федя, можно по дороге в офис я заеду в банк? – попросила я. – До сих пор вожу в сейфе конверт с большой суммой, полученной от Карфагеныча, надо положить на счет.

– О’кей, – милостиво разрешил босс и влез во внедорожник.