Волшебник не в своем уме - Кристофер Сташеф

— Мы тебе это припомним, д’Арманд. Не сомневайся.

Гар же только учтиво поклонился ему и проводил лурганцев взглядом, когда их уводили в темницу.

Никто и словом не обмолвился о мнимых цыганах, что несказанно удивило Джанни.

Наконец пироджийское войско вышло из Туманолы, тепло провожаемое горожанами. Трудно сказать — может быть, тем самым туманольцы выражали радость по поводу ухода пироджийцев, а может быть, и вправду успели проникнуться к ним добрыми чувствами. Воины также тепло прощались с горожанами, хотя и искренне радовались тому, что наконец могут покинуть Туманолу, где было всегда жарко, влажно и где летали полчища москитов. Как бы то ни было, теплое прощание все сочли проявлением дружбы, установившейся между двумя городами. Принц снова стал во главе города и крепости, вот только теперь у него не было ни пушек, ни войска, осталась только личная гвардия в количестве ста воинов да ночная стража.

Дома пироджийцев встречали с восторгом. Войско шествовало по улицам, усыпанным лепестками цветов, а на Пьяцца-дель-Соль их ожидали председатель городского Совета и все его члены. Гара, Джанни и их заместителей наградили медалями. Затем настало время отдыха и пиршеств.

На следующий день Гар и Джанни были приглашены в Совет для встречи с посланцами других торговых городов, переживших войну. Все они нуждались в советах о том, как обойтись с возвращавшимися в города графами и дожами. Эти разговоры незаметно перешли в жаркие споры по поводу того, что должен представлять собой Союз торговых городов в мирное время. Но на самом деле все споры свелись к тому, что обсуждались всякие мелочи и тонкости, ну, и еще вопрос об ограничении власти Пироджии в Лиге. Между тем никто и не думал высказываться против необходимости самого существования Союза.

Никому также не приходило в голову усомниться в том, что возглавлять Союз по-прежнему должна была Пироджия.

Все это время Джанни спал, не видя снов, что его, с одной стороны, радовало, а с другой — огорчало. Радовало его то, что ему не является суровый старец, а огорчало то, что не снится чудесная танцовщица. Он искренне надеялся, что старца больше никогда не увидит, а красотка ему еще непременно явится. Может быть, все дело было в том, что он слишком сильно уставал и чересчур крепко спал — по крайней мере ему хотелось верить, что все связано именно с этим.

Наконец настал день, когда соглашение было подписано, и посланники отбыли из Пироджии. Каждый увозил с собой по копии соглашения, дабы обсудить его с членами своего городского Совета, и либо дополнить, либо подписать в том виде, в каком оно было составлено в Пироджии. Провожали посланников со всей торжественностью, звучали заверения в нерушимой и вечной дружбе.

Джанни думал о том, сохранятся ли такие же теплые отношения между купцами разных городов к началу нового торгового сезона, но почему-то он почти не сомневался в том, что Союз торговых городов сохранится, какое бы соперничество ни разгоралось между его членами. Слишком хорошо они понимали теперь, кто их общий враг — аристократия.

* * *

На следующий день Гар поблагодарил семейство Браккалезе за доброту и гостеприимство, но сказал, что теперь должен их покинуть. Мать и отец Джанни бурно протестовали против этого, а вот Джанни почему-то понимал, что уход Гара неизбежен и что уговаривать его остаться бесполезно. Как только мать и отец умолкли, Джанни сказал:

— Он странник, отец. Нельзя надеяться на то, что он до конца дней своих останется с нами.

— Но кто же возглавит созданное им войско? — с тоской вопросил Паоло.

— У Джанни это получится еще лучше, чем у меня, — заверил его Гар. — За последние недели он стал настоящим полководцем, да и офицеры у него преотличные.

Паоло изумленно посмотрел на сына, а Джанни понял по взгляду отца, что тот производит в уме подсчеты, соображая, какую прибыль принесет семейству новая должность сына, какое влияние Браккалезе приобретут из-за этого в городе. Наконец он медленно кивнул:

— Если ты так думаешь, Гар, то я согласен.

А синьора Браккалезе сказала Гару:

— В один прекрасный день ты встретишь женщину, которая заставит тебя оставить странствия, и ничего ты не будешь желать так страстно, как того, чтобы остаться рядом с ней и заботиться о ней и о детях, которых она тебе родит.

На миг взгляд Гара наполнился болью — но только на миг, а в следующее мгновение он уже тепло улыбался.

— Искренне надеюсь, что все так и будет, донна Браккалезе, но здесь этой женщины нет.

Джанни кивнул:

— Ему нужно уходить.

Но без прощальных торжеств Гара не отпустили. Вечером устроили наспех организованное застолье, в ходе которого советники щедро одарили полководца, спасшего город, и старательно скрывали облегчение, испытываемое ими в связи с его отъездом. Гар же изумил всех тем, что и сам преподнес пироджийцам подарки, из которых главным была небольшая библиотека, в которой, как сказал Гар, содержались книги, где можно было прочесть обо всем, что он успел поведать о торговле дворянам. Всем было очень интересно, откуда взялись у Гара эти книги, но из вежливости никто не решился спросить его об этом.

Потом они вернулись домой, но прежде чем лечь спать, Гар сделал подарки отцу и матери Джанни. Госпоже Браккалезе он подарил богатые украшения, а отцу Джанни — маленькую машину, которая очень быстро считала убытки, прибыль и прочие суммы. Браккалезе уговорили Гара принять от них в дар ожерелье из крупных орцанов, и наконец все, повздыхав, улеглись спать.

Джанни Браккалезе!

Джанни рывком сел — то есть сел во сне — и увидел сурово глядящего на него старца-волшебника.

Великан уходит, Джанни Браккалезе! Если ты хочешь попрощаться с ним, немедленно просыпайся и вставай!

Как это было похоже на Гара — даже не дождаться, когда в доме все проснутся! Проклиная друга на чем свет стоит, Джанни пытался проснуться, а волшебник только сказал ему:

Меня ты больше не увидишь. Прощай!

С этими словами он исчез, а Джанни, проснувшись, обнаружил, что сидит и натягивает одежду!

Одевшись, он через несколько минут уже был возле дверей. Гар отодвинул засов и толкнул дверь.

— Погоди! — крикнул Джанни. — Если уж тебе непременно надо уйти, не попрощавшись с остальными, дай мне хотя бы немного проводить тебя!

Гар улыбнулся, но удивления не выказал.

— Что ж, если ты и вправду готов немного прогуляться в столь ранний час, пойдем.

Они вышли на улицу, где стояла непроглядная ночь и было довольно прохладно. Джанни взглянул на восток. До зари было еще далеко.

— Куда ты собрался?

— В сторону холмов, — ответил Гар.

Джанни гадал, что же Гар будет делать на холмах, добравшись дотуда.

— Ну, тогда разумнее проехаться верхом, верно?