Секрет за секрет - Елена Хантинг

– Как?! Ко мне нет вопросов? Мы с женой недостаточно интересны для вас?

– Надо увезти отсюда Куини – из СПА отправили стилиста к нам домой, – сказала Стиви. – Мы рано приехали, и Бишоп решил, что пост о восковой эпиляции мошонки станет удачной шуткой. Тут же слетелись эти репортеры – они же в курсе, что вы с Бишопом дружбаны…

Один из журналистов спросил Бишопа, беременна ли Стиви.

Бишоп ткнул пальцем в направлении репортера.

– Да! Шестерняшками. Моя армия сперматозоидов – это ж эпическая бомба, блин! Заделаем свою собственную, елки-палки, хоккейную команду с одного тыка! – и он воздел руки, будто читая проповедь.

– Прекращай, ради бога! Брат просто взбеленится, когда это видео разойдется по Сети. – Стиви развернула нас обратно и пошла рядом со мной, пока мы спешили к «Вольво». Я почти прыгнул за руль, и мы уехали прежде, чем репортеры успели нас окружить. Бишоп отвлек на себя всеобщее внимание, позволив нам улизнуть.

– Господи, господи, господи, – твердила Куини, глядя куда-то широко раскрытыми глазами. Пальцы она прижимала к губам и, казалось, готова была снова вот-вот расплакаться.

Стиви поймала мой встревоженный взгляд и обняла Куини за плечи.

– Все будет хорошо. Подумаешь, свежие сплетни!

– Я не пойду сегодня на игру. Там тоже будут репортеры.

– Все нормально, у нас есть план, как попасть на игру. Ни о чем не волнуйся, мы будем в ложе, репортеры до нас не доберутся. Плюс, раз я теперь беременна шестерняшками, никому и дела не будет до твоего развода с этим скотом зачуханным.

– А Бишоп просто молодец. Вы же ненавидите шумиху и СМИ!

– Ненавижу, когда они оперируют бездоказательными фактами, чтобы прессовать людей. Бросили им косточку – пусть грызут. Уверена, когда я забеременею, кто-нибудь напишет, что это не от Бишопа.

Мне очень хотелось присмотреть за Куини, но я опаздывал на разминку, поэтому оставил свою девушку в надежных руках Стиви и уехал. Вот тебе и расслабились, называется…

Беспокойство не давало сосредоточиться, поэтому из спорткомплекса я ей написал. Куини поклялась, что все в порядке, сбросила фотографию своего маникюра в цветах нашей сборной и пообещала обязательно прийти на матч. Я вздохнул с облегчением. Я был очень благодарен Стиви и другим женам наших игроков, потому что день у моей подруги и без того выдался нелегкий. Мне очень хотелось, чтобы вечер прошел без эксцессов.

Почти все мои родственники уже съехались в Сиэтл, кроме Ханны, которая летела через Лос-Анджелес, где она была на конференции: ее рейс задержали на пару часов. Значит, полматча она пропустит.

Я проверил семейный чат, идя с парковки на арену. Судя по сообщениям, мои близкие уже внесли чемоданы в мою гостиную, поссорились из-за комнат, совершили набег на холодильник и подняли на смех ассортимент напитков в моем доме, способный заинтересовать лишь годовалых детишек. Значит, проглядели ликер, который принесла Куини, и пока не наткнулись на холодильник с пивом в гараже.

Ханна написала, что она наконец летит в Сиэтл и найдет меня после матча. Сообщение пришло десять минут назад.

Мать (тоже отдельно) таинственно сообщала, что приготовила мне очень особенный сюрприз и что все с нетерпением ждут встречи со мной. «Очень особенные» сюрпризы у нее не редкость и часто принимают форму связанного вручную свитера, шапки-бини или шарфа. У меня таких сюрпризов полный шкаф. Я написал в ответ, что тоже рад буду всех увидеть и с нетерпением жду сюрприза. После этого я опустил телефон в карман и вошел в спорткомплекс.

Миновав коридор, ведущий к кабинетам администрации, я через второй вход попал в раздевалку. Обычно мы с Бишопом приезжали вместе, но раз сюда нагрянула моя семья, нам с ним лучше быть на разных машинах.

Бишоп уже разделся до белья. На его трусах красовался странный рисунок, который я не хотел чересчур пристально рассматривать: кажется, там была изображена женщина, обнимающая его причиндалы, а щиток, надетый под трусы, натягивал ткань и увеличивал изображение. Женщина походила на Стиви, потому что волосы у нее были пастельно-сиреневые.

Я рухнул на скамью перед шкафчиком.

– Спасибо, выручил!

– Так я ж и накосячил. Моя вина, что акулы пера нарисовались в тех краях. Десять хреновых минут, как я запостил, что приехал делать восковую эпиляцию яиц, и на тебе, слетелась хренова туча репортеров. Хамят, задают идиотские вопросы… Эх, надо было мне головой думать, а то вон тут что, – он кивнул в сторону Кори.

Слейтер сидел на скамье в дальнем конце раздевалки, и вид у него был взъерошенный. На разминке он помалкивал и вообще вел себя тихо, что было чем-то неслыханным.

– Я его в машине видел – кажись, ему невеста уши отжевала по какому-то поводу. Ей бы прыгать от радости – никаких преград между ней и его банковским счетом… – Бишоп сунул ноги в ботинки коньков и принялся завязывать шнурки.

– Может, это как-то связано с его официально состоявшимся разводом?

– Судя по тому, как она пыталась шантажировать Рука и у скольких хоккеистов требовала денег после него, ей нужен щедрый содержатель. Ты же был в душе со Слейтером, там возбуждаться-то больше не от чего, – Бишоп показал на свой пах.

Надо отдать ему справедливость – Кори снаряжен природой не лучше кобелька чихуа-хуа.

– О чем вы тут болтаете? – Рук потянулся мимо Бишопа и взял из его шкафчика дезодорант.

– Эй, чувак, ты что делаешь?

– Мой кончился, одалживаю у тебя по-родственному.

– Э! Тоже мне родня – шурин! Я дезик даже брату не даю! – Бишоп попытался выхватить флакон, но Рук успел отскочить, а Бишоп еще не дошнуровал свои коньки.

Рук сбросил колпачок, попав Бишопу в грудь, ухмыльнулся, задрал руку в воздух и щедро вымазал подмышку сухим дезодорантом.

Бишоп издал странный звук, будто подавившись, и широко и озорно ухмыльнулся в ответ.

– Поза наездницы спиной ко мне.

– Чего? – удивился Рук.

Я подтолкнул Бишопа локтем в бок, чтобы не повторял, потому что этот разговор добром не кончится.

– У меня в сумке новый есть, можешь оставить себе.

Рук выпучил глаза – до него наконец-то дошло, что ему сказали.

– Ах ты, сукин сын! – он швырнул дезодорантом в Бишопа, который ловко увернулся. Флакон ударился о стену и упал на пол.

– Шучу, блин! Сам напросился! Брать дезодорант – все равно что брать трусы или зубную щетку. Единственный человек, которому это позволено, – тот, чей язык часто бывает у меня во рту, и такой человек как бы приходится тебе сестрой, – Бишоп ухмылялся, прекрасно сознавая, что сильно рискует.

– Это избыточная информация!

– А вот будешь думать наперед, прежде чем хватать чужие дезодоранты!

– Уинслоу, Боумен, вы хуже трехлетних, подравшихся за последнее печенье. Угомонитесь, или я изменю заявленный состав! Посмотрим, что вы тогда запоете.