Чужая война - Сергей Садов

Офицеры отчаянно пытались восстановить порядок, трубили трубы, о чем-то сигнализируя. Вырвавшиеся вперед отряды остановились, сбились в кучу и со всех сторон закрылись щитами, защищаясь от стрел. Эти подобия римских «черепах» стали пятиться, выходя из-под обстрела.

— А быстро они порядок навели, — с ноткой восхищения заметил кто-то из офицеров.

— Да, в дисциплине родезцам не откажешь, — согласился Володя.

Конрон с офицерами продолжали наблюдение, не вмешиваясь в сражение. Впрочем, и вмешиваться было не во что — родезцы отступили и теперь восстанавливали порядок.

Вторую попытку они предприняли через два часа, на этот раз выслав вперед разведчиков, за которыми выступили лучники со щитоносцами. Вот последние замерли и тоже дали первый залп — несколько человек упали.

— А теперь дело и за фортом, — буркнул Конрон и махнул рукой.

На шесте взвился красный флаг, и тотчас со стен ударили заранее пристрелянные требуше и «скорпионы». Каменные ядра по десять килограммов каждое рухнули в толпу лучников и срикошетили от земли, прокладывая в строю кровавые полосы. Не все выстрелы оказались удачными, но и тех, что достигли цели, оказалось достаточно. Когда пали щитоносцы, лучники Локхера уже без труда стали расстреливать противников, сами оставаясь под защитой.

Требуше еще не перезарядили, когда «скорпионы» дали следующий залп. Некоторые выстрелы оказались настолько удачными, что копья стрелометов пробивали и щит, и щитоносца за ним, и лучника. Вскоре родезцы не выдержали и начали откатываться назад, теряя людей. Оставшихся без прикрытия разведчиков, которые разбирали вторую линию «ежей», расстреляли из луков моментально.

— Второй раунд тоже за нами, — констатировал Володя, хмуро разглядывая трупы, усеявшие поля боя.

Игра явно складывалась в одни ворота — система укреплений оказалась на редкость удачной и позволяла вести безнаказанный расстрел противника, который осмеливался на атаку. Хотя две линии обороны из «ежей» и ям-ловушек уже были прорваны и оставались только вкопанные колья и последний ряд «ежей», но уже всем было ясно, что потери штурмующих при их взятии будут очень велики. Решится ли на них Дорн Ансельм? Судя по тому, что узнал о нем Володя, вряд ли. Не то чтобы он страдал большим человеколюбием — когда требовалось, он мог быть безжалостным к собственным солдатам. Но при этом он прагматичный человек и гнать солдат в бессмысленные атаки, которые даже в случае успеха не приведут к победе, не станет.

Так и получилось. Сначала ушли рабочие, за ними потянулись и остальные. Последними поле боя покинули всадники. Правда, ушли недалеко — к лесу. Устроившись в тени деревьев, они явно собирались провести остаток дня именно там.

— Что ж, и нам тогда можно отдохнуть, — вздохнул Конрон, подавая сигнал трубачу.

— Совершенно идиотская война! — выругался вдруг кто-то. — Ну что это такое? Я даже меч ни разу не обнажил!

Реплика явно адресовалась Володе, но тот сделал вид, что не понял этого, предоставив объясняться Конрону. А сам направил коня к дороге, где как раз стали разворачиваться телеги с едой, прибывшие из города. Сейчас начнут развозить по отрядам. Ага, а вон и стрелы лучникам повезли — пополняют изрядно поредевший запас. Хоть и плохие стрелы, но их наготовили столько, что совершенно не жалели. И, самое главное, Володя сумел наладить тыловую службу, организовав пополнение прямо во время боя, благодаря чему локхерские лучники теперь могли участвовать в битве до конца, а не до того момента, как колчаны опустеют. Еще и из-за этого получилось выиграть дуэль с лучниками Родезии — Володя видел, что даже там, куда не достреливали машины со стен, враг постепенно сам прекращал обстрел, когда пустели колчаны. А ведение стрельбы попеременно разными отрядами позволило лучникам отдыхать. Поставлялась еда, обеспечивалась эвакуация раненых, рабочие занялись восстановлением укреплений. Тем не менее организацию войск еще совершенствовать и совершенствовать. Так что если после своего небольшого отступления родезцы надеялись вернуться, едва локхерцы уйдут в город, то напрасно.

«Все-таки хорошо, когда преимущество хоть в чем-то на нашей стороне», — подумал Володя.

Дорейн с отрядом прикрывал работающих людей. Они вколачивали заранее приготовленные колья, восстанавливая разрушенный частокол и попутно эвакуируя вражеских раненых. На этот счет был особый приказ, но даже и без него их не тронули бы — слишком благодушно оказались настроены солдаты после практически бескровной победы: пять убитых и с десяток легкораненых. По сравнению с погибшими родезцами потери вообще мизер. Заодно и количество убитых врагов подсчитали — около шести сотен, и еще примерно двести подобрали раненых.

Володе сейчас жутко хотелось научиться читать мысли и узнать, о чем сейчас размышляет вражеский командующий. Было у него стойкое ощущение, что тот еще не отказался от планов активных действий. Потому ближе к вечеру, когда родезцы все-таки стали отходить к своей базе, он отправил гонца к Филиппу с приказом усилить караулы в форте и держать солдат наготове. После того как стемнело, все-таки не выдержал и заявился сам, провел смотр, а потом отозвал Филиппа в сторону.

— Вот что, у меня нет полной уверенности, но если я правильно понял характер герцога, он не сдался. Солдатам спать при оружии.

— Полагаете, милорд, утром стоит ждать гостей?

— Почти уверен. Предчувствие. Но Конрон мне не верит. Ладно, посмотрим. Если ничего не случится — то и хорошо.

Однако предчувствие не обмануло, и утром Володя проснулся от криков и беготни. В комнату ворвался Филипп, на ходу пристегивая меч к поясу.

— Вы были правы, милорд! Враг попытался незаметно подобраться к стенам в темноте и закидать ров фашинами. Часовых обстреляли. Если бы не усиленные посты, могли бы ворваться в форт.

Мальчик поспешно соскочил с кровати и стал собираться, ругаясь сквозь зубы:

— Да что ж за дни такие пошли?! Второй день выспаться не могу! Ржавый якорь этому герцогу в…

— Быстрее, милорд! — поторопил Филипп.

Уже на ходу накидывая свою неизменную накидку пыльного цвета, которая превратилась в армии в символ чужеземного князя, настолько солдаты привыкли видеть Володю в ней, он выскочил из дома и поспешно зашагал следом за Филиппом по пути с бегущими солдатами. Вместе с Филиппом поднялся и на насыпь, осторожно выглянул за частокол.

— Осторожно, милорд, — предупредил его один из солдат, оказавшийся рядом, — родезские лучники постреливают.

Володя глянул на начавшее светлеть небо и кивнул — на его фоне головы солдат, выглядывавших за частокол, должно быть очень хорошо видны. Из-за стены навесом уже стреляли «картечью» из небольших камней требуше, отсекая врагов ото рва. Впрочем, поздно очухались — ров практически весь уже был завален фашинами. Но выстрелы мешали атакующим, давая такие необходимые минуты защитникам, чтобы встать на стены.

Вот подошли отряды арбалетчиков и сразу включились в работу. Володя все-таки рискнул выглянуть. Рассвело уже достаточно, чтобы рассмотреть все поле битвы. Враг, как оказалось, эту ночь даром не терял, и ему удалось срыть первую линию укреплений и засыпать ров. Но дальше дело застопорилось, и вместо энергичной атаки на сонных защитников они вынуждены были вступать в затяжной бой. Поскольку родезцы готовились именно к налету, а не к планомерной атаке, то теперь топтались перед насыпью. Имея ограниченное число лестниц, они не могли организовать и полноценный штурм.