Зеленая мумия - Фергюс Хьюм

«СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК ДЛЯ СЭРА ФРЭНКА РЕНДОМА»

Из всех удивительных событий, связанных с зеленой мумией, этот «свадебный подарок» был самым неожиданным. Несомненно, что Сиднея Болтона убили из-за изумрудов и убийца сбежал со своей добычей, ради которой продал душу дьяволу. Теперь же некто анонимно подбросил один из изумрудов Фрэнку, который был готов вернуть драгоценность законному владельцу. Несмотря на все удивление, баронет не мог удержаться от смеха, представляя, в какую ярость профессор придет, узнав об удаче дона Педро, разбогатевшего в час, когда никакой надежды уже не оставалось.

Спрятав изумруд в стол, Рендом приказал дневальному вызвать к нему часового, как только тот освободится с поста. Едва молодой баронет успел переодеться к ужину – он сделал это рано, чтобы позже не отвлекаться от дел, – как появился стоявший на часах солдат. Но рассказать он смог лишь то, что Фрэнк уже слышал: во время обхода, пока часовой был вдалеке от своей будки, кто-то подбросил в нее сверток. В это время было уже темно, и солдат был готов поклясться, что ничего не видел и не слышал. Тот, кто принес изумруд, дождался удобного момента и тихо, как кошка, проскользнул к караулке, чтобы оставить там драгоценный сверток. Часовой наступил на него, вернувшись в будку, чтобы укрыться от дождя. Теперь было невозможно сказать, как долго пролежал сверток в караулке. По прикидке Рендома – не больше часа: до того было еще недостаточно темно, чтобы пробраться мимо часового. Кем бы ни был злоумышленник, мужчиной или женщиной, он сделал Фрэнку поистине королевский подарок.

В первый момент баронет хотел взять часового под стражу за такую преступную беспечность на посту, но, поскольку он уже успел отчитать его и хотел сохранить сверток в тайне, Рендом просто отпустил солдата. Оставшись в одиночестве, молодой офицер присел у огня, недоумевая, кто мог пойти на такой риск и зачем этот неизвестный передал сокровище ему. Куда логичнее было бы отправить камень дону Педро или профессору Браддоку.

Сначала он подумал, что камень могла прислать госпожа Джашер в благодарность за то, что он обошелся с ней столь гуманно. Вспомнив свой прежний опыт, Фрэнк обнюхал пакет, но запаха китайских духов не почувствовал. Конечно, записка, приложенная к камню, была написана измененным почерком, так что никакого ключа она дать не могла. В любом случае едва ли Селина могла бы прислать ему камень. Она испытывала большую нужду в деньгах и если бы была владелицей драгоценностей, а значит, той женщиной, что разговаривала с Болтоном через окно, то уж, конечно, не стала бы раздаривать камни, а поспешила бы их продать. Если бы Селина была преступницей, разве рассталась бы она с половиной сокровищ, ради которых рисковала отправиться на виселицу? Нет, кто бы ни прислал ему камень, миссис Джашер была вне подозрений.

Может быть, женщиной, говорившей через окно с Болтоном, была вдова Энн, и она же подбросила изумруд. Впрочем, это также не было похоже на правду. Миссис Болтон злоупотребляла алкоголем и едва ли сумела бы проскользнуть мимо часового. К тому же жертвой убийства был ее собственный сын. Конечно, она могла случайно узнать о замысле Сиднея и потребовать свою долю добычи. Но если тем вечером в Пирсайде была именно она – хотя три-четыре пожилых свидетельницы подтвердили, что в тот вечер она была в Гартли, – тогда она, скорее всего, знала бы, кто задушил ее сына, и никакие драгоценности на свете не заставили бы ее покрывать убийцу. При всех многочисленных недостатках миссис Болтон была любящей матерью, а Сидней был ее красой и гордостью. Нет, эта женщина была так же невиновна, как и миссис Джашер.

Оставался Харви. Подумав о нем, молодой человек рассмеялся. Этот пират будет последним, кто отдаст хотя бы маленькую толику награбленного или раскается в содеянном. Если бы изумруды, стоившие огромных денег, попали в жадные руки моряка, он ни за что бы с ними не расстался. Исключив Харви, Фрэнк понял, что зашел в тупик. Решив, что одна голова хорошо, а две лучше, он послал записку Арчи Хоупу, попросив его как можно скорее прибыть в форт.

Тем вечером, ужиная с сослуживцами, сэр Фрэнк был молчалив и едва отвечал на шутки других офицеров. Те списали его озабоченность на любовные муки: ни для кого уже не было тайной, что молодой баронет восхищался прекрасной перуанкой, хотя никто еще не знал, что она отвечает ему взаимностью, а дон Педро благословил их союз. Молодой человек стоически вытерпел все колкие шутки и при первой же возможности улизнул в свою комнату, где его уже ожидал Хоуп. На часах было девять вечера.

– Вижу, вы ужинали в «Пирамиде», – сказал баронет, заметив, что его друг одет в вечерний костюм.

Арчи кивнул:

– Да. Я не наряжаюсь так, чтобы перекусить дома. Профессор пригласил меня, чтобы обсудить последние события.

– И что же он вам сказал? – поинтересовался Рендом, ища коробку сигар.

– Он очень рассержен на госпожу Джашер. Считает, что она обманула его. Днем он навестил ее, и, судя по всему, говорили они на повышенных тонах.

– Неудивительно. Профессор в своем репертуаре, – мрачно сказал офицер, протягивая гостю сигары. – Угощайтесь. Виски с содовой на столике. Располагайтесь поудобнее и расскажите, что собирается делать профессор.

– Спасибо! – поблагодарил Арчибальд, наливая себе виски. – Начал он с того, что послал Какаду в «Приют моряка», чтобы тот шпионил за капитаном Харви.

– Что за глупость! Капитан уже завтра на «Светлячке» отправляется в Алжир. Что профессор надеется выяснить?

– Я ему так и сказал, – кивнул Хоуп, присаживаясь у огня. – И еще упомянул об их договоренности с доном Педро: сеньор Гавангос уговорил Харви за пятьдесят фунтов письменно изложить полную историю похищения мумии, случившуюся тридцать лет назад. Завтра ночью сеньор получит подписанный документ на причале Гартли, когда «Светлячок» пойдет вниз по реке.

– Гм? И что же Браддок?

– Ничего. Он заявил, что Харви может писать все что угодно, но мумию Инки Касаса он вашему будущему тестю не отдаст. А если обнаружатся изумруды, он заявит о своем праве и на них.

Встав, Рендом отпер ящик стола.

– Боюсь, один изумруд он уже потерял.

– Что вы имеете в виду? – удивленно спросил Арчи. – Почему вы… О, черт побери! – Молодой художник подпрыгнул, увидев, что его друг держит в руке огромный драгоценный камень, искрящийся и переливающийся даже в слабом свете камина. – Черт побери! – снова выдохнул он. – Откуда это у вас?

– Собственно, я для того и послал за вами, чтобы рассказать об этом, – объявил сэр Фрэнк, протянув ему камень. – Часовой нашел камень в своей будке.

Хоуп пораженно уставился на драгоценный камень, а потом перевел взгляд на офицера.

– Что вы хотите сказать? – требовательно спросил он. – Как изумруд, будь он неладен, мог попасть в будку часового? Должно быть, тут какая-то ошибка.

– Ничего подобного. Все было именно так, как я сказал: часовой нашел его на полу в караулке, вот я и послал за вами: может быть, мы вместе поймем, каким ветром его туда принесло.