Ночь с Марией. Рассказы - Олег Михалевич

– Задиристая! – смахнув слезу, сказал он и начал сосредоточенно прожевывать кружок колбасы.

– Не скажи! – возразил гость, добирая огурчик. – Против нашей ей не потянуть. А вот на вкус она, конечно, получше будет. Я и не заметил, как первая проскочила. Повторим?

Леонид Ипполитович опасливо покосился на торчащее перед ним приспособление и согласно кивнул. После третьей Карнаухов приступил к делу.

– Я ведь, Леня, чего пришел. Нелады у меня с этой, как ее… с кармой! Вчера по физиономии мне, извиняюсь, заехала.

– Карма – по физиономии? – изумился экстрасенс.

– Да нет. Заехала Верочка, супружница моя. А перед этим ты меня с этим другом твоим чернявым, можно сказать, при людях раздел. Я уже и сам забыл, а вы… Нет, ну тут я все понимаю. Виновен был, каюсь, а перед даром вашим вообще преклоняться готов! Получил по морде – и поделом! Не о том речь. Но вот ты скажи: получается, что любой плохой поступок сразу сказывается на тебе или твоих близких, так?

– Так.

– Но тогда, получается, плохие люди вообще все вымереть должны! А откуда вокруг нас бандитов да жулья всякого столько?

– Видишь ли, Гриша, – задумавшись, экстрасенс понюхал пустую стопку и отодвинул ее поближе к бутылке. – По большому счету, так оно и есть. Плохими поступками люди вредят себе или своим близким. Но сказывается этот вред не сразу. Да и само понятие – «хорошо – плохо»… Есть среди нас, к примеру, энергетические вампиры. Они вытягивают из нас жизненную энергию, что для нас, конечно, очень плохо. Но для них-то – естественно, им-то на пользу идет! Как тут разобраться? Не знаю! Надо просто научиться их распознавать и держаться от них подальше.

– А как распознавать?

– Для меня это несложно. Я их сразу отличаю. И даже внешне… Чаще всего у них черные волосы и черные глаза – будто насквозь пронзают.

– Знаю! – вскинулся Карнаухов. – У нас бухгалтерша такая – точно вампирша. Как глянет, гадюка! Слушай, а этот, дружок твой, чернявый – он-то как?

– Этот в порядке. Он, кстати, в соседнем подъезде живет. Может, позвать? Ты как, Гриша?

Карнаухов отмерил глазами уровень водки. Снизился он, считая от горлышка, всего на треть, остаток выглядел более, чем внушительно и вызывал сомнение, что управиться с ним удастся вдвоем. И разрешающе кивнул.

4

Звали чернявого изысканным именем Эдуард. На нем был прежний вельветовый костюм и домашние тапочки, а в руках увесистый батон докторской колбасы. Он с сомнением осмотрел фарфоровых аистов, презрительно скривил губы, по-хозяйски прошел на кухню и вернулся с тремя гранеными стаканами.

– Ты чего, Эдик? – взволновался Леонид Ипполитович, но чернявый даже не посмотрел на него. Отодвинув аистов, он деловито разлил водку тремя точно выверенными дозами, отчего уровень в бутылке сразу заметно сократился, выпил, крякнул, смачно схрумкал огурчик, а следом за ним крупно нарезанный ломоть докторской колбасы и только тогда обратил внимание ан прикрученное к столу приспособление.

– А это еще что такое?

– Гриша подарок для экстрасенсов придумал, – сказал Леонид Ипполитович. – Чтобы у пациентов сомнений не оставалось, будто мы сами рамки вращаем.

– Ловко! – Эдуард щелкнул по цилиндру-держателю пальцем, подергал его посильней. Усики рамки не шелохнулись. – Ловко. Сам делал?

– А как же! – гордо подтвердил Карнаухов. – Я механиком в автомастерской, у нас там и сварка точечная, и диагностика. Если с тачкой проблемы будут – приезжай, всегда помогу.

– В автомастерской, значит… И платят у вас там, похоже, неплохо.

Эдуард выразительно кивнул на бутылку и наполнил стаканы. Карнаухов поднял свой, посмотрел на свет, вспомнил, что с экстрасенсами лучше не лукавить, и раздумчиво сказал:

– Врать не стану. Особо теперь, когда Лялька выздоравливает. Так вот – насчет заработка хвастать нечем. Но по такому случаю…

– Вот-вот. Случай-то в чем? Экстрасенсов решил на чистую воду вывести?

– Стал бы я из-за этого на Absolut тратиться! – обиженно буркнул Карнаухов и замкнулся. Принесла же нелегкая Эдика! Только что разговор так душевно развивался, естественно, сам собой к главному подходил… он даже отвернулся с досады, взглянул в окно и вздрогнул, сообразив, что сидят они при сильном электрическом свете в окружении фарфоровых истуканов, а за окном повисла глубокая темнота, хотя вроде только что солнце светило… И ведь Верочку не предупредил, что задержаться может, опять дома проблем не оберешься.

Эдуард заглянул в банку с огурчиками, пошарил вилкой среди зеленых водорослей, ничего не нашел, сокрушенно покачал головой, прошел на кухню, вернулся с банкой белых маринованных грибов, тут же выловил самый крупный, втянул в себя и уставился на Карнаухова.

– Ну!

– Что «ну»?

– Выкладывай. Про случай свой. Мы ждем.

– Вот это ты, Эдик, зря, – заступился Леонид Ипполитович. – Григорий – отличный парень, прекрасно соображает, что к чему и очень нас уважает. Правда, Гриша?

– Я тебя уважаю, Леня, – подтвердил Карнаухов. – Но все равно скажу. Да, есть у меня свой интерес. А у кого бы не было на моем месте? На рабочем, я хочу сказать. У нас два месяца назад завезли в мастерскую партию комплектов сигнализации. Каждый комплект по три сотни баксов. Skorpio называется. Слыхали, может? Ну так вот: днем, после обеда привезли, а к утру на склад сунулись – пусто! Вся партия тысяч на десять тянула. Народу у нас немного работает, пятнадцать человек всего, посторонние на склад проникнуть не могли. Так после того случая все друг на друга волками смотрят. Ни премий теперь, ни… Шеф нам раньше, чтобы налогов меньше платить, часть зарплаты черными выдавал, а теперь, говорит, и тех нет. Пришла беда – отворяй ворота. А тут и Лялька…

– Все понятно, – Эдуард заполнил паузу грибочком и пояснил:

– Ребята ваши начали друг на друга думать, а на тебя особенно, вот и сглазили. Я же говорил в прошлый раз – группа мужчин и женщин. Есть у вас там женщины?

– Две.

– Ну, вот! Да ты не расстраивайся, чакру пробитую мы тебе закрыли, живи спокойно.

– Легко сказать – спокойно, когда вокруг такое. Братцы, Христом – Богом прошу, помогите!

– Да я для тебя, Гриша… – Леонид Ипполитович, выпятив губы трубочкой, потянулся к Карнаухову, но Эдуард силой усадил его на место.

– В чем конкретно тебе надо помочь?

– С сигнализацией этой. Кто ее увел? Определите, что вам стоит. Проволоками вашими.

– Пожалуйста!

Леонид Ипполитович выхватил свои проверенные рамки, направил их на Карнаухова, начал было задавать первый вопрос, но тут же замолк. С проволоками происходило что-то непонятное. Они то скрещивались, то начинали метаться из стороны в сторону, то, вращаясь в одном направлении, будто гнались друг за дружкой, ухитряясь одновременно перемещаться и по вертикали.