Большая энциклопедия начинающего психолога. Самоучитель - Геннадий Старшенбаум

Дедушка был единственным человеком в нашей семье, с которым мне было хорошо. Бабушка готовила, гладила-стирала, вечно убирала пыль и на мои попытки ей помочь отвечала, что когда я вырасту, еще накорячусь. Дедушка был на пенсии, но еще продолжал работать, хотя я не помню, чтобы это мешало нашему общению. Проработав большую часть жизни на нервной должности прокурора, на пенсии он занялся тем, что всегда хотел делать: он разводил аквариумных рыбок, выпиливал по дереву, выжигал, рисовал, строил что-то на даче, разводил сад и огород. Вот к этим занятиям я была подключена по полной программе! Мы все делали вместе, и даже от бабушки нам обычно доставалось обоим, как будто мы были нашкодившими детишками. Дедушка умер, когда мне было 11 лет… (на этом моменте я поняла, что раскопала что-то существенное, ибо писать я дальше не смогла… комок подступил к горлу и слезы полились сами собой. Мне показалось, что я снова погрузилась в то время и стала маленькой девочкой, которую покинул единственный друг…).

Стоит отдельно описать день смерти дедушки. Родители ушли в Большой театр, смотреть спектакль. Я была дома с бабушкой и дедушкой. Ближе к вечеру у дедушки заболело сердце. Я, зная, что у него уже были инфаркты, предложила сразу вызвать «скорую». Но дедушка принял лекарство и сказал, что сейчас все пройдет, и не надо беспокоить людей напрасно. Бабушка была напугана и ничего вразумительного сделать не могла. Дедушке становилось все хуже – он начал стонать от боли, и тут я, уже не слушая его, все-таки вызвала неотложку. Неотложка ехала минут сорок (обычно они спрашивают, сколько лет пациенту. Дедушке было за семьдесят, и они не спешили…).

Подробности ожидания «скорой» я вспомнить не смогла. Видимо, мы с бабушкой уложили его на диван, где он и умер. Я выбегала на лестничную клетку посмотреть, не приехала ли «скорая». Дедушка все жаловался, что у него ноги мерзнут и очень болит сердце. А тут еще лифт отключили… Зайдя в очередной раз в комнату, я увидела, что бабушка накрывает его простыней… с головой…

Остаток вечера я провела на лестнице… Врачи констатировали смерть от инфаркта, родители пришли из театра, а у меня внутри как будто все оборвалось… Я ничего не чувствовала… совсем… Взрослые завесили зеркала в доме. Деда я больше не видела. Приехала труповозка, и тело отправили в морг. Наутро я пошла в школу. Все вокруг было, как всегда, только я была не здесь. Я спросила у подруги, что такое констатация (мне казалось, что это и есть болезнь, от которой умер дедушка), и больше ни с кем об этом не говорила. На кремации и похороны меня не взяли, сказали, что надо помочь по хозяйству с поминками, хотя какая от меня тогда была помощь.

Много позже я узнала, что бабушка вышла замуж за дедушку по расчету – война, а он важный начальник. Мать его вообще до 18 лет на «вы» называла – в семье он почти не бывал. Разделить мое горе было мне совершенно не с кем. Дедушка был таким только для меня одной… и только я (во всяком случае, в нашей семье) любила его.

Здесь вспоминается фрейдовская «Работа печали». Процесс горевания, видимо, был прерван на одном из этапов – я так и не смогла примириться с потерей. Понимая, что никогда не увижу дедушку живого, я надеялась, что он придет ко мне во снах или как-то еще… Но он ни разу не являлся. Пытаясь сейчас разобраться в своих чувствах, я обнаружила, что дедушка, видимо, ассоциируется у меня со всеми большими крепкими мужчинами с горячими ладонями.

В личной жизни я безотчетно выбирала хрупких мужчин небольшого роста с прохладными вялыми руками. Как будто они казались мне надежнее. Если у человека (неважно, женщины или мужчины) руки оказываются, как мои или холодней, то я испытываю к ним явную симпатию, иногда сострадание, желание помочь, защитить… Единственный мой друг с горячими руками вызывает у меня страх и неудовольствие. Он как раз психолог и всячески подчеркивает, что у меня холодные руки, и это плохо… а то вдруг я забуду. Забудешь, пожалуй…

Вернемся в день сегодняшний. Я размышляю, что лично у меня связывается с руками вообще? Как я отношусь к рукам других людей? Почему меня беспокоит эта тема? Что я люблю делать руками? Вот эта тема. Я очень люблю возиться с растениями. И когда я их пересаживаю, я всегда работаю с землей голыми руками. Мне нравится жирная влажность чернозема, кажется, растения растут лучше, когда берешь их руками, а не совком или в перчатках. Вообще по способу восприятия мира я типичный кинестетик – глазам я не доверяю, мне всегда надо потрогать и понюхать, будь то пища, материя или человек.

В детстве и подростковом возрасте меня мучили различные кожные проблемы: аллергии всех видов, нейродермит и бог знает что еще. Все прошло, когда я, махнув рукой на мнение знакомых и родителей, поступила учиться в музыкальное училище на эстрадный вокал.

Раньше я все мерзла. Теперь же у меня возникает ощущение, что весь холод из тела сосредоточился в руках. Кажется, еще чуть-чуть, и я сниму эти перчатки… Кстати, когда я писала отчет, клавиатура не раз увлажнилась слезами, а вот руки… руки были ТЕПЛЫЕ…

Список использованной литературы:

1. Множество бумажных салфеток.

Виктор Маркович Шкловский перетягивает меня в клинику Речевого центра, куда со всего Союза приезжают на 45 дней пациенты с логоневрозом. Я возглавляю бригаду психологов и логопедов. Меня как какого-то мага и волшебника показывают в программе «Очевидное – невероятное» в научно-популярном фильме «Жгучие тайны века» вместе со снежным человеком и НЛО.

Кроме гипнотерапии и аутотренинга мы применяем методы коммуникативного тренинга, пантомиму, психорисунок. Придумываем вместе с пациентами все новые функциональные тренировки, занимаемся тренингом уверенности. Диалог предполагает обратную связь, поэтому применяем и тренинг сенситивности – чуткости к состоянию и реакциям собеседника.

1980 год. Умер Высоцкий, ему было всего 42. Из моего кабинета в клинике видно все прибывающее людское море у театра. Вспоминаю его Хлопушу, Гамлета, Лопахина. Очень будет его не хватать, хотя его хриплые песни и страстные роли продолжают зримо звучать в моей голове, отзываясь в сердце и рождая такие стихи:

ПОСЛУШАЙ, КАК СТУЧИТ

1985 год. Психотерапию вносят в реестр медицинских специальностей. Начинается перестройка, появляются кооперативные психологические центры. Меня приглашают в хозрасчетную Консультацию по вопросам семьи и брака при Мосгорисполкоме и Центр социально-психологической помощи «Диалог». Мы проводим групповые экспресс-тесты на психологическую совместимость пар, консультации супругов, коммуникативный тренинг. К нам приезжают иностранные специалисты – аналитики, гештальтисты, драматерапевты, роджерианцы, привозят литературу, проводят семинары и групповые тренинги.