Нить волшебства - Ольга Шерстобитова

Сверкали мечи, потому что магия в поединке не действовала. Я разглядела Глеба и Арара, которые русалок обездвиживали сетями, но не убивали, а как-то деловито и даже, сдается, подшучивая друг над другом, оттаскивали хвостатых под ближайшее дерево.

— Похоже, они еще и поспорили, кто больше русалок обездвижит, — заметил Нэт, потирая ушибленное плечо.

— Зная эту парочку, не удивлена, — ответила я, оглядываясь на ребят, которые подошли к куполу.

— Как…

— Продержатся, — отозвалась Красава.

Белые рубашки Арара и Глеба снова замелькали среди темных плащей королевских гвардейцев. Значит, очередные трофеи они оттащили. Воины же действовали слаженно и уверенно, оттесняя русалок к центру поляны мечами и нанося точные удары. Но смотрела я на все это мельком.

Мое внимание занимал только Ирас. Я наблюдала его поединок с Агнесс и то пугалась, то восхищалась. Сердце прыгало, как мячик, когда принца чуть не задевало копье предводительницы русалок, и взлетало, едва он уходил от атаки. Пару раз хотелось выскочить из-под купола, рвануть ему на помощь… Глупое желание. Он и без меня прекрасно справлялся. Это и не бой был, а танец. Яростный, как северный ветер, пронизывающий до костей. Жгучий, как кусты крапивы. Мастерски выверенный… Но замирать от страха за него это мне не мешало. В следующий раз точно захвачу с собой валерьянку. Пригодилась бы. А то стою тут, нервы себе треплю, сходя с ума.

— Варь, не кусай губы, — прошептал Ромео. — Он справится.

— Знаю.

И прижалась к плотной стене купола. Непробиваемая зараза! А аскарай под кроватью в банке спит. И почему не взяла? Интересно, прогрыз бы магическую преграду?

Я вскрикнула, потому что принц резко ушел в сторону. Ранен? Ни царапины. Счастье-то какое!

В тот момент, когда Ирас схватил Агнесс за горло, я почти успокоилась. Подумаешь, руки дрожат. Так, мелочи…

Битва прекратилась. Часть русалок, что еще была не обездвижена сетями Глеба и Арара и мечами гвардейцев, остановилась, когда принц победил Агнесс. Они покорно склонили головы и не двигались.

Купол исчез. То ли закончилась его магия, то ли он действовал до тех пор, пока длилось побоище.

— Которая? — Ирас вгляделся в предводительницу русалок.

— Так я тебе и сказала.

— Хочешь, чтобы убили их всех?

Я от этих слов вздрогнула.

— А она тебе позволит? — Русалка посмотрела прямо на меня.

Агнесс выглядела жалко. В руках Ираса она казалась маленькой и хрупкой, даже какой-то беззащитной, что ли… Снова магия? Я помотала головой, глубоко вдохнув. Оглянулась на друзей, которые молчали, вслушиваясь в разговор. Страшно уже не было. Никому. Только мне. Я боялась одного, что Агнесс дотянется когтями до Ираса.

Принц на вопрос не ответил, лишь повторил свой:

— Которая?

Агнесс умудрилась ухмыльнуться и промолчала.

— Я. — Одна из русалок, стоящая рядом с Глебом, склонила голову и обреченно подошла к принцу.

— Не убивай ее, пожалуйста, — крикнула я, еще не соображая, что творю.

Но сказанного было не вернуть.

Ирас уставился на меня тяжелым взглядом. Черные глаза сверкнули и опалили холодом. Мамочки!

— Варя, другого способа спасти мастерицу нет, — встревоженно сказала Фиона. — Придется выбрать — либо русалка, либо Дария.

Я смотрела в черные, как жемчуг, глаза Ираса, надеясь, что он найдет выход. А я отплачу. Сторицей. За каждый день защитных чар, за то, что пришел, проявил милосердие и не стал убивать…

— Кай, открой портал.

И эти слова прозвучали как приговор, лишая меня всякой надежды. И пощадит ли он остальных русалок, ту же Агнесс? Разве хоть одна из них виновата, что влюбилась в принца? Я ведь тоже могла быть среди них.

— В МыШКу?

— Да. В кабинет Морганы, — спокойно ответил его высочество.

Перед нами вспыхнула воронка.

— Глеб, сопроводи! И пусть меня все дождутся. Я разберусь и перемещусь.

Хм… Ирас знаком с Глебом столь близко, что зовет по имени? Интересно…

Боевой маг подошел к нам, кивком указывая на воронку. Мы послушно, один за другим, шагнули в портал. Как на заклание, честное слово!

Я бросила прощальный взгляд на Ираса, но он смотрел на Агнесс, поэтому мне ничего не оставалось, как последовать за друзьями.

Директриса Моргана сидела в кресле возле камина и пила чай из кружки с изящной золотой ручкой. На коленях лежали свитки, перевязанные алыми лентами. Синее облегающее платье с приколотой брошью-мышью сидело на ней идеально, а волосы, собранные в замысловатую прическу, блестели так, что хотелось зажмуриться. На нашу беду, директриса МыШКи в кабинете находилась не одна. С ней рядом, перебирая бумаги, стояла профессор Бастинда, одетая в черное платье с высоким воротом.

До нашего появления обе преподавательницы явно были заняты делом, но едва мы всей компанией появились из портала, напоминая побитых цыплят, кружка чая оказалась на столе, а бумаги — в кресле. Бастинда с Морганой замерли перед нами, рассматривая разбитые носы, царапины на лицах и руках, лоскуты ткани, в которые превратилась наша одежда. У нескольких ребят с факультета портных под глазами наливались синяки, а у Диры опухла щека.

Обе дамы обвели тяжелым изучающим взглядом всех нас, останавливаясь, по закону подлости, на мне.

— Мальцева!

Я вздрогнула. Попыталась оправить куртку, превратившуюся в лохмотья, и пригладить волосы, чтобы выглядеть более-менее прилично. Безуспешно. И грязь еще на роскошный бирюзовый ковер со штанин капает. Вот же… елки зеленые!

— И кто разрешил вам покинуть чердак?

Потрясающий вопрос!

— Никто, — ответила я, чувствуя себя глупо. — Я сама.

— И как же вы обошли защиту боевого мага? Не думаю, что его высочество был настолько беспечен, что оставил вам лазейку.

Кто-то за моей спиной хихикнул, но тут же смолк под цепким взглядом профессора Бастинды.

— Так как вы одолели защиту?

— И меня тоже это интересует, — раздался за спиной ледяной голос Ираса.

Все мгновенно склонились в поклоне, а я уставилась на боевого мага и подумала: сейчас придушит или даст еще немножко пожить? То, что он был в ярости, я и не сомневалась.

— Мне повторить вопрос?

— Н-нет.

Я медленно попятилась, сгорая от желания сбежать, но потом выпрямилась и посмотрела на него. И в чем он собирается меня обвинить? В том, что я пожелала спасти подругу? Разве это преступление?

— Аскарай.

— Что?