Опричник - Антон Демченко

Минус второй, который можно было бы принять за плюс: неизвестные наблюдатели, нейтрализовавшие нашего потенциального противника и невольно «подарившие» весьма интересный артефакт. Деус экс машина, как говорили римляне и прочие греки в таких случаях. Удача и везение, да. Но… о них нам неизвестно ровным счетом ничего. Кто они, эти альтруисты, откуда взялись и зачем вообще подложили свинью нашим несостоявшимся противникам? Сплошной туман.

И это непонимание рождает очень неприятные ощущения. В то, что действия неизвестных были всего лишь удачным стечением обстоятельств для нас, я не верю. Таких совпадений не бывает! А если господа действовали в нашу пользу сознательно… Что ж, честь и хвала им за доброту-заботу, но не проще ли было сообщить нам о возможной засаде и не разводить турусы на колесах? Не сообщили. Значит, была какая-то иная цель… или иной приказ? Но, допустим, что их целью был отряд Тальды. Так, с момента отключки сидевших в засаде наемников до нашего появления на дороге прошло как минимум три часа. Минимум! За это время, даже если владельцы артефакта хотели лишь подгадить отряду Тальды, можно было столько наворотить! Хоть всех бойцов вырезать, хоть оставить их голыми, без оружия и техники на обочине глухой малоезженной стежки посреди Свободных Территорий, но ни того ни другого с ними не случилось… Да, мы тоже не стали жестить с незадачливыми наемниками, ограничившись сбором их личного оружия и легкими поломками в машинах, чтобы лишить возможности преследования. Ну так и сами люди Тальды не успели нам нагадить. Проспали момент, так сказать. Так что никаких особых претензий у нас друг к другу не было и быть не могло.

В общем, в ситуации с бывшими владельцами артефакта я склоняюсь к мысли, что действовали они целенаправленно. Кому-то хотелось, чтобы груз не добрался до места назначения, а кому-то очень хотелось обратного. И как ни прискорбно, в этой ситуации «Гремлины» оказались в самом центре конфликта чьих-то интересов. Опять… Мало нам проблем с Корибут-Вишневецкими, мало неприятностей с ЦС и непоняток с «Пардусами» – теперь еще и это. Эх, надо, надо было выбрать момент и взять тех доброжелателей за химок да потрясти как следует! Глядишь, еще какая информация перепала бы. Но нет, они же появились в моем поле зрения как раз в тот момент, когда я беседовал с Тальдой. А к тому времени, как майор вновь отправился в забытье, гостей и след простыл. Гоняться же за ними по ночному лесу я не рискнул. Зря, наверное. М-да.

Я вздохнул и, стряхнув с ладоней крошки от рыбника, потянулся за сигаретами.

– Забрал, значит. Просто нашел и просто забрал. – Сидящий в глубоком кресле с высокой спинкой старик качнул головой и неожиданно ухмыльнулся.

Стоящие напротив него молодые люди переглянулись и напряженно уставились на хозяина кабинета. А тот, словно забыв, что находится в комнате не один, пробормотал:

– Шельме-ец… впрочем, чего еще ждать от Скуратовых? Они и у дьявола сковородку отберут.

Бормотание старика прервал тихий перезвон старинного телефона. Он нахмурился и, указав стоящим навытяжку докладчикам на стулья в темном углу кабинета, поднял массивную, причудливо изогнутую трубку. Вокруг стола тут же полыхнуло синеватыми отблесками эфирное поле, и по кабинету разнесся тихий, но от этого не менее раздражающий гул глушилки. Коротко переговорив по телефону, старик аккуратно вернул трубку на рычаг и, откинувшись на спинку кресла, уставился куда-то в пустоту. Впрочем, уже через несколько секунд он пришел в себя и, одним движением ладони развеяв эфирный конструкт, глянул на подскочивших со стульев подчиненных.

– Значит, так, орлы мои комнатные. За то, что дважды засветились перед фигурантом, как и за то, что умудрились потерять артефакт из серого листа, пусть с вас Лопарь стружку снимает, он командир, ему и карты в руки, а мне сие не по чину. Так что выдохнули, соколики, и слушаем новую вводную. Внимательно слушаем и еще точнее исполняем. Завтра вечером, на Турьей заимке состоится встреча представителей шести «московских» боярских братчин. Вы пойдете на нее в составе тульской братчины, о чем Владимир Демидович Пенко, ее предводитель, уже предупрежден и не возражает. Но это не значит, что вы должны мозолить ему глаза. Как, впрочем, и кому-либо еще. Задача ваша проста как мычание: передаете пакет главе «костромичей» и уходите. Надеюсь, объяснять, как выглядит боярин Бестужев, вам не нужно? Замечательно. Сам пакет получите у моего секретаря. Приказ ясен? Ну, так чего стоим, голуби мои почтовые? Полетели!

Тик-так… Тик-так… Стоящие на мраморной каминной полке старинные часы в украшенном затейливой резьбой корпусе из красного дерева негромко отсчитывали секунду за секундой, но в тишине библиотеки этот звук казался почти оглушающим. По крайней мере, так казалось Леониду, вот уже минуту ждущему ответа от погруженного в раздумья отца, неподвижно застывшего в массивном кресле у высокого стрельчатого окна.

Помявшись, уставший ждать ответа на свой вопрос, боярич Бестужев тяжко вздохнул и нехотя уселся на антикварный табурет с подлокотниками. Нет, может быть, во времена того же Иоанна Пятого сие причудливо изогнутое творение краснодеревщика и именовалось креслом, но с тех пор утекло слишком много воды, и мнение людей о комфорте в корне изменилось. Так что сейчас этот изыск древнего столярного искусства, не способный похвастаться не только мягким сиденьем, но и хоть какой-то спинкой, мог претендовать лишь на звание табурета, да и то с натяжкой. Уж больно неудобен был этот предмет мебели. В чем Леониду пришлось убедиться на своем опыте. За следующие четверть часа, что он провел в ожидании, пока отец вынырнет из своих размышлений, младший Бестужев чуть не проклял этот древний табурет, сидеть на котором оказалось сущей пыткой. Жестко, неудобно, и спина постоянно затекает.

– Прекращай мельтешить, сын.

В очередной раз вскочивший с кресла, чтобы размять ноги, Леонид на миг замер и обернулся, чтобы наткнуться на насмешливый взгляд отца.

Мысленно сосчитав до десяти, боярич медленно выдохнул и, лишь убедившись, что всколыхнувшийся в нем гнев не вырвется наружу, заговорил, осторожно присаживаясь на злополучный табурет:

– Издеваешься?

– Вовсе нет, – покачал головой хозяин дома. – Всего лишь проверяю прием из арсенала одной старой хитрой сволочи. Любил старик непрямые методы воздействия, и креслице это как раз один из них. Собственно, раньше оно ему и принадлежало, да вот мне досталось с оказией. Я и подумал: чего добру пропадать-то, верно? Но ты ведь не об этом хотел поговорить, сынок?

– Не об этом, – кивнул Леонид. – Я хотел узнать, когда ты разрешишь мне отправиться в Червоннорусское воеводство.

– К Марии? – хитро прищурился Бестужев.

– К Кириллу, – резко мотнул головой Леонид, но почти тут же сдулся под насмешливым взором отца. – Ну и к Маше, да.

– Два дня, – неожиданно мягко проговорил боярин, а когда сын поднял на него недоуменный взгляд, пояснил: – Через два дня Кирилл прибудет в Москву, тогда и потолкуем.

– Серьезно? Николаев выберется из своей норы?! – удивился Леонид.