Михаил, Меч Господа. Книга 3. Рейд во спасение - Гай Юлий Орловский

Малфас, судя по его виду, уже потерял нить вываленных на него Азазелем высокопарных умностей, проговорил тяжело:

– Силу ты выказал необыкновенную, признаю. Но… где Заран?

Азазель сделал большие глаза.

– Заран?.. Тот самый Заран, что присылал своих убийц в мир людей, чтобы отыскали и убили меня в моей же квартире?

Малфас замешкался с ответом, но Азазель ждал, и Малфас проговорил неохотно:

– Я не вмешивался в его слишком… бурную деятельность. Догадывался, что может перейти какие-то границы, но при его силе это не было очень уж опасно.

– Я не люблю враждовать, – сообщил Аззель, – да ты и сам знаешь. Но когда к тебе подсылают наемных убийц, это прежде всего оскорбительно. Как только узнал, очень удивился, даже изумился безмерно и пришел сам, чтобы перетереть лично…

Малфас повторил уже с тревогой:

– Так что с ним?

Азазель, как заметил Михаил, посмотрел на старого демона с великим сочувствием. Или сделал вид, что смотрит именно так, с его умением прикидываться трудно понять, когда он всерьез, а когда не очень.

– То же, – ответил Азазель с величавой простотой и скромностью, – что и с крепостью. Но, думаю, крепость восстановишь раньше, чем вернешь Зарана. Сейчас у тебя уникальный шанс создать даже не крепость, а вычурный и прекрасный Версаль с его пышными барочными красотами и каскадом дворцов, которые прославят твой непревзойденный гений!.. Так и представляю вон там ровные аллеи, а между ними озеро с двумя рядами гейзеров, красиво выстреливающих к своду раскаленную магму… Сатанински прекрасно! Даже люциферно.

Малфас бросил короткий взгляд на Михаила и Обизат, что держит девочку, а лезвие ножа демонстративно прижимает к ее горлу.

– Так что, – повторил он, – с Зараном?

Азазель в жесте сочувствия развел руками.

– Он ослушался тебя, Малфас. Он ослушался законов клана. Мы только поспешили тебе на помощь, хоть ты нас и не звал. Мы вообще часто приходим незваными, но всем всегда помогаем, помогаем, помогаем… да так усердно и рьяно, что камня на камне не остается.

– Хочешь сказать, – проговорил Малфас тяжело, – Заран…

Азазель со вздохом склонил голову.

– Приношу свои соболезнования. И все мы приносим.

– Он… погиб?

– Знаю, – сказал Азазель со вздохом, – не одобришь наше вмешательство, но ты отличаешься высокой мудростью, поймешь вынужденную необходимость защиты наших жизней. Заран красиво и мужественно сражался, но благородно пал под натиском превосходящих сил озверевшего противника… Сейчас это уже свершившееся прошлое, его не изменить, а в настоящем твоя единственная дочь у нас, и нож у ее горла.

Малфас раздулся в гневе и горе, но когда заговорил, в голосе старого демона Михаил уловил откровенное отчаяние:

– Азазель… Ты же знаешь, я не одобрял действия своего сына! Ты не мог такого не знать. Все в преисподней такое знали… Но он мой сын!

– Но ты, – сказал Азазель уличающе, – его не останавливал!

– Не останавливал, – согласился Малфас в горестном отчаянии, – а как его остановить?.. Он сплотил вокруг себя всех в клане!.. Не убивай мою дочь! Это единственное, что у меня осталось… Я не думал, что у меня на старости, окруженной правнуками, появится еще и своя дочь, это мое счастье…

Азазель взглядом велел Обизат нож не убирать, а Михаилу кивнул, чтобы оставался настороже и не отвлекался.

За спиной Малфаса демоны начинают волноваться, уже переговариваются, начинаются какие-то перестроения.

Обизат вытащила из ножен второй клинок, но Малфас, более мудрый и осторожный, чем Заран, все чаще посматривал в сторону Михаила. Если хитрый Азазель притащил с собой простого смертного, то это неспроста, Азазель глупостей не делает, а если вроде бы сделал, то это точно ловушка, а то и ряд ловушек, где избегнешь одной и тут же попадешь в другую, настоящую.

Михаил держался подчеркнуто тихо, ничего не говорил и вообще не двигался, так загадочнее, а любая загадочность смотрится опасной, и мудрого противника остановит надежнее угроз и размахивания оружием.

Обизат с девочкой перед собой встала с ним рядом, злая и решительная, готовая драться до последней капли крови.

– Малфас, – потребовал Азазель жестко. – Малфас! Теперь ты снова глава клана… как и был!

Малфас вздохнул.

– Да, я зря упустил из рук вожжи, занявшись дворцами… Хорошо, ты прав… Я, как глава клана и всего нашего племени, клянусь перед вами и своими людьми, что никто не посмеет преследовать тебя как за убийство моего сына Зарана, так и за гибель многих моих потомков…

Азазель прервал:

– И оставите в покое Раматера!..

Малфас спросил в недоумении:

– А это кто?

– Последний из убийц твоего деда, – пояснил Азазель. – И прадеда Зарана.

Малфас спросил осторожно:

– А кто он тебе?

– Никто, – сообщил Азазель. – Но нельзя появляться в мире людей со своими правилами!.. А Заран начал уничтожать убийц вашего пращура и у нас, а это запрещено законом Первых!.. Ты знаешь, о ком я говорю.

Малфас помолчал, вздохнул.

– Так вот из-за чего Заран пытался убить тебя? За то, что ты помешал ему свершить праведную месть?

– Вершите свою дурацкую месть у себя, – отрезал Азазель. – Ваш мир – ваши правила. Мы уважаем суверенитет, хотя для века глобализации это как бы феодализм… Но всякий, проникший в мир людей, будет отвечать по нашим законам. Как видишь, мы можем не только защищаться там, не высовывая носа из мирка людей! Но и здесь, Малфас. Мы и здесь, если нарушат наши права там, введем свои правила.

Малфас сказал со вздохом:

– Да, твой ответный визит оказался… впечатляющим.

– Мне важнее, – напомнил Азазель холодно, – чтобы оказался результативным. Ты знаешь, я ничего не делаю просто так. Ну там для красоты или чести. Хотя я тоже зодчий, но я как бы зодчий наоборот.

Малфас вздохнул и проговорил усталым голосом:

– Клянусь за себя и весь свой клан, никто не станет преследовать этого Раматера, даже если тот вернется в наш мир… Кто ослушается, тот станет врагом клана, и всякий обязан убить отступника.

– Ради мира на земле, – уточнил Азазель. – Раматер не вернется, обещаю. Так что можем считать, что и с этим вопросом покончено?

– Я дал клятву, – напомнил Малфас с некоторой высокомерностью в голосе. – За себя и за всех. Это нерушимо.

Азазель сделал знак Обизат, та убрала нож от горла девочки и толкнула ее в спину. Малышка с плачем ринулась к Малфасу, тот присел, она обхватила тонкими ручками его шею и прижалась всем телом.