Клуб худеющих стерв - Акулина Парфенова

В Гонконге самолет сел дозаправиться, а потом полетел дальше. Странным для Юли образом через десять часов полета, когда в Москве было всего восемь вечера, самолет угодил в завтрашний день.

Поэтому, когда они сели в Канберре, с Юлиными внутренними часами творились неполадки. На небе светило солнце, а ей ужасно хотелось спать. К слову сказать, день был жаркий, совсем не зимний. Пустынный климат навалился на Юлю со страшной силой, ее потряхивало, а едва она закрывала глаза, начинались «вертолетики». И это несмотря на то, что в посольской машине работал кондиционер. Она ехала во второй машине, с помощником; Сергея Ивановича приехал встречать посол, и они вдвоем ехали в первой.

Юля не подумала про пустынный климат и не взяла из бортовой аптечки нашатырь. А он ей весьма приго дился бы. Ехать пришлось больше часа, и, когда они добрались до миссии, Юля находилась в полуобморочном состоянии и не смогла самостоятельно нести свой шопер. Сергей Иванович был занят с послом и Юлины мучения не видел.

Ее довели до отведенной комнаты и предложили медицинскую помощь. Юля попросила включить кондиционер на максимум и принести нашатырь.

Спустя полчаса, которые она провела сидя прямо под морозной струей, ей полегчало, она приняла душ и переоделась. Выходить из своей комнаты Юля опасалась.

Сергею Ивановичу сообщили, что Юле нездоровится, и он пришел к ней, как только освободился. Сергей Иванович, в противоположность Юле, жару любил и переносил ее хорошо. Едва он, вежливо постучавшись, вошел в ее комнату, его стал пробирать холод, и вскоре он основательно замерз.

Он заранее подготовил речь, в которой собирался предложить Юле перебраться к нему в апартаменты, располагавшиеся в другом здании. Оно не выходило окнами на океан, океан был вообще довольно далеко.

Но апартаменты и вправду были приличные. Однако смелости сказать это сразу ему не хватило, поэтому, для того чтобы собраться с духом, он предложил Юле прогуляться – миссия находилась в довольно обширном ухоженном парке. Юля знала, что добром прогулка не кончится, но отказываться не стала. Она вообще решила вести себя лояльно, чтобы Сергей Иванович исполнил обещание и разобрался с администрацией санатория. Сергей Иванович взял Юлю под руку, и они чинно, как пожилые супруги, прохаживались по эвкалиптовой аллее. Наконец Сергей Иванович обрел нужную смелость, остановился, поднес Юлину руку к губам и поцеловал ее.

– У тебя такие маленькие руки, – пробормотал он.

Это, конечно, была вольность, но совсем не такая, за которую следовало бы дать пощечину. Поэтому Юля не стала концентрировать внимание на этом жесте, снова взяла Сергея Ивановича под руку и принялась рассказывать о методах борьбы с лишним весом у мужчин. В парке было жарко, но тенисто и не очень душно, поэтому Юля продержалась довольно долго.

Вскоре их пригласили к ужину. Обеденный зал кондиционировался плохо, и Юле опять стало дурно. Толком не поев, она вернулась к своему кондиционеру. Отобедав, Сергей Иванович наведался к ней и предложил выпить в своих апартаментах. Юле было лучше, и она согласилась.

Сергей Иванович включил телевизор. Юля села в кресло и стала вслушиваться в новости, но ей мешал австралийский выговор ведущих.

Сергей Иванович заранее принял для смелости коньяку, теперь он налил себе еще, а Юле предложил красного вина, ему помнилось, что она его пьет.

Кондиционер был на минимуме, и Юля почувствовала головокружение. Только она собралась попросить добавить кондиционеру оборотов, как Сергей Иванович подошел сзади к ее креслу и положил руки ей на плечи. Он по-прежнему чувствовал себя рядом с ней дураком, но утешал себя тем, что будет молчать и себя не выдаст. Это был пробный вылет. Просто чтобы убедиться, что она не стряхнет его руки и не уйдет, рассмеявшись ему в лицо и хлопнув дверью. До Юли наконец дошло, зачем ее сюда позвали. Разыгрывать комедию в полубессознательном состоянии ей было трудно. И она приняла единственно возможное в создавшейся ситуации решение. Она глубоко вдохнула горячий сухой воздух и отдалась наступавшему на нее обмороку. Глаза ее закатились, голова свалилась набок, щека коснулась руки Сергея Ивановича. Он принял это прикосновение за ответную ласку и возликовал. Но через пару секунд осознал, что это не ласка. Юля, очевидно, находилась в глубоком обмороке, и ему ничего не оставалось делать, как просить о медицинской помощи для своего врача.

Да, теперь Сергей Иванович припомнил: когда они вместе летели из Эмиратов, она рассказывала, что не переносит пустынный климат. Но в целом он почувствовал некоторое разочарование. Положа руку на сердце, он нуждался в няньке, которая ухаживала бы за ним, спа ла с ним, помогала ему сохранять присутствие духа в полете и тому подобное, а не в менеджере семейного бизнеса. Бизнес этот и так работал и давал постоянную прибыль. Был он для Сергея Ивановича не очень-то важным, периферийным. Реальные деньги он зарабатывал в других местах.

Санаторий был приманкой, куском сыра, прельстившись которым, Юля ввязалась бы в игру и стала его же нщиной. В уме Сергея Ивановича созревали дальнейшие шаги. Он придумывал, как сделать так, чтобы она забыла про санаторий и сосредоточилась исключительно на нем. Он сумеет вылепить из нее то, что ему нужно, но лишь после того, как привыкнет к ней и перестанет чувствовать себя в ее присутствии сопливым школьником. Финальное сближение было категорически необходимым, но, увы, опять откладывалось.

Все оставшиеся до обратного вылета дни Юля провел а в своей комнате. Она прекрасно помнила, что Сергей Иванович предпринял попытку сближения, поэтому старалась выглядеть бледной и несчастной. Его робость даже тронула ее.

Она мечтала найти себе заботливого, любящего, снисходительного партнера, который будет потакать ее нелепому, с точки зрения большинства ее практичных современников, желанию быть светилом науки, и, видим о, с Сергеем Ивановичем это могло бы получиться. Если бы не Павел и не фенилэтиламин. И где грань между зависимостью и продажей? Готова ли она продаться за санаторий? Притвориться, что ей нужен не санаторий, а он сам? Нет, не готова. Потому что сам он нужен ей не был.

Она решила пытаться манипулировать им и дальше, не допуская к телу, пока не выжмет из него этот санатор ий. Он робок – что ж, тем лучше для Юли. А когда санаторий начнет приносить доход, Сергей Иванович поймет, что сделал правильный выбор.

* * *

Илья собирал деньги для сделки. Свободных у него не было, всякий кусок он вкладывал в какое-нибудь дело, чтобы денюжки работали. У него не было никаких гарантий, что министр, как звал его про себя Илья, согласится продать участок, но с упорством, достойным лучшего применения, ревизовал свое имущество. Он выставил на торги старый завод на Голодае, хотя сдавать его в аренду было выгоднее. Предложил компаньонам выкупить его долю в сети супермаркетов – безумство чистой воды. Потом решил избавиться от принадлежавших ему стоматологической клиники и FM-радиочастоты, которую он купил давным-давно, на всякий случай, да так и не придумал, что с ней делать. Можно было продать купленный в инвестиционных целях пентхаус на Крестовском острове, где так и не было внутренней отделки.