Мар. Тень императора - Александра Лисина

Кэрт показал в усмешке крепкие зубы.

— Это у герцога эль Соар спроси. Приказ о моем назначении подписывал именно он.

— Хм… в умении герцога разбираться в людях я не сомневаюсь. Но все же странно это. Мне казалось, у вас там народ служит помоложе и поактивнее, что ли?

— А правда ли, что целители могут дольше остальных себе молодость продлевать? — с наглым видом встрял в разговор я. И с кристально честным видом заулыбался, когда рино Кэрт обернулся в мою сторону. — Про императора все знают, в чем секрет его долголетия. Но я слышал, что у магов вашей специальности имеется очень похожая способность.

— Есть такое дело, — снисходительно кивнул маг.

— Да? А если не секрет, то сколько вам сейчас годиков, многоуважаемый рино?

— Побольше, чем ты подумал. Разика этак в полтора, — в том же тоне отозвался целитель, после чего Уж переглянулся с Зилем и как-то странно кашлянул.

Что, семьдесят? Да еще и с лихером?! Серьезно?!

— А говорят, враки все это, что целители знают секрет бессмертия… — пробормотал цыган.

Маг на это лишь улыбнулся.

— Про бессмертие — точно враки. Бессмертны на Тальраме только боги. А вот про долголетие Мар верно подметил. Мы действительно живем дольше, но стараемся не заострять на этом внимание, потому что это особенность исключительно носителя дара. Передать ее другим мы, увы, не в силах. Наш удел — помогать людям сохранить здоровье. Вылечить рану. Предупредить болезнь. Но если тебе на роду написано умереть молодым, то даже хороший целитель ничего не сделает.

— А вы — хороший целитель, рино Кэрт? — хитро прищурился я.

Маг снова улыбнулся.

— Пока никто не жаловался.

— А почему тогда вы не захотели выглядеть еще моложе, чем сейчас? Вам ведь это под силу?

— Разве мне нужно, чтобы недоверчивые молодые люди начали задавать глупые вопросы? — усмехнулся целитель.

— Действительно, — согласился я. — Лучше внимания лишний раз не привлекать.

— Вот именно.

Мы обменялись с магом выразительными взглядами, но его позиция была мне более чем близка. Я тоже старался лишний раз не вылезать и себя не выпячивать. Вернее, выпячивал я себя лишь в рамках роли дурачка — императорского художника. Лишь для того, чтобы отвлечь внимание от всего остального. Хотя после случая в храме, признаться, я до последнего ожидал, что император или хотя бы Тизар зададут хотя бы один вопрос. Но Рам миловала. Эта информация до них не дошла. Видимо, жрец, который меня допрашивал, не посчитал нужным упомянуть в разговоре с императорскими ищейками о нас с Талье. А если упомянул, то так, что даже у людей милорда герцога не возникло желания докопываться до правды.

И правильно. Чего тратить время на девчонку, которая во время светопреставления находилась рядом со жрецом, а значит по определению не могла быть невестой наследника престола? И тем более зачем допрашивать ее приятеля, который оказался настолько пьян, что даже не взглянул на особу, сумевшую вытащить из фонтана перстень?

— Значит, нам повезло, — подвел итог недолгой дискуссии Зиль и приветственно кивнул новому члену отряду. — Мое почтение, рино. Прошу прощения, если чем-то задел.

Кэрт отсалютовал ему ложкой и снова принялся за еду. А народ потихоньку расслабился, насытился и завел привычные разговоры… о чем? Да все о том же: пиво, бабы, схватки… причем, как и ожидалось, о женщинах больше говорил Зиль, об оружии Арх, ну а схватки были одинаково интересны всем присутствующим, поэтому вскоре разговор свернул именно на них, и я откровенно заскучал.

— На, — заявил Зиль, когда все наелись, и с торжественным видом вручил мне пустой котелок. — Кто не готовил, тот по традиции моет посуду. Остальным — не расслабляться. Надо еще распределить, кто в какую очередь будет дежурить.

Я только плечами пожал: помыть так помыть, мне не сложно. После чего подхватил грязный котелок, радуясь тому, что он был медным, а не чугунным, и поволок в кусты, откуда Хорт не так давно притащил свежей воды.

Шагах в ста от лагеря и впрямь нашелся небольшой ключ, который я отыскал без труда. Вода, естественно, была ледяной, зато песка в узеньком русле имелось — хоть ложкой ешь. Поэтому я без труда и отмыл, и отчистил от сажи закопченную посудину. И даже умылся с дороги, благо холода по-прежнему не чувствовал. А когда собрался в обратный путь, то вдруг ощутил, как что-то екнуло в груди, словно за мной незаметно наблюдали. И едва не выронил котелок, услышав, как на дальнем пригорке громко и тоскливо завыл одинокий волк.

Ночью я снова проснулся от волчьего воя и некстати накатившей, совершенно неуместной тоски. Засыпал я, пожалуй, одним из последних, за исключением Арха, которому выпало дежурить первую стражу. Долго ворочался. Слушал себя и лес. А часа через три уже знакомый сон грубо выдернулся меня в реальность и заставил резко сесть, утирая выступившую на лбу испарину.

Проклятье…

Этот поход и без того доставлял немало неудобств. Излишне широкая одежда, необходимость постоянно прятать оружие, защечные подушечки, которое не только мешали есть, но и на ночь от них нельзя было избавиться… рядом все время болтались посторонние. Ни раздеться нормально, ни пожевать. Если еще и сны начнут действовать на нервы, то к концу недели я начну убивать просто за то, что кто-то наступил мне на ногу.

— Уа-у-у-у! — как по заказу, раздалось из темного леса. — Уу-у-у-ау!

Ну да. Еще и волки объявились. Понятно, что близко они не подойдут и на большой отряд нападать не станут. Но черт меня возьми! Этот вой будоражил в моей душе так много ненужных эмоций и так отчетливо воскрешал в памяти то время, когда я не был человеком… что на мгновение мне тоже захотелось задрать морду к небу и ответить лохматому брату. Хотя он, наверное, не поймет? Или же поймет… кто его знает?

Кое-как пригладив торчащие дыбом волосы, я успокоил зашедшееся в бешеном галопе сердце и огляделся: до рассвета было еще далеко. Арх благополучно похрапывал под навесом. Слева от него виднелись фигуры Ужа и его закадычных приятелей: Ежа (так этого худощавого парня прозвали за колючий нрав и излишне короткую стрижку) и Зюни — не особо разговорчивого и флегматичного, как мой мерин, здоровяка. С другой стороны от бритоголового устроился Хорт и вторая малознакомая мне троица: Гриф, Коготь и Ворон. Поодаль, подчеркнуто отдельно от остальных, устроился на ночлег рино Кэрт, хитроумный амулет которого светился в ночи особенно сильно. По крайней мере, для моих глаз. А вот Зиля, который вчера рвался во вторую стражу, я почему-то не увидел.

Хотя нет, вот он, мирно храпит прямо над ухом у Хорта. А возле потухшего кострища маячит совершенно другая тень. Более рослая, массивная, с подозрительно знакомой аурой, которую практически не приглушил мудреный артефакт императора.

Откинувшись на древесный ствол, его высочество казался расслабленным и даже спящим. Но стоило мне встать, как из темноты тут же раздался его спокойный голос: