Рождение Юпитера - Максим Хорсун

«Неужели я столь серьезно нарушил устав, что меня вывели из кампании, не дожидаясь ее завершения?»

– Константин! – позвал Шелли. Он до липкого пота испугался за жизни этих «неприметных». Кто знает, как далеко способен зайти кровожадный гигант, чтобы вернуть в строй дружественного игрока? Быть может, берсерк готов расколоть на них шлемы, словно… как он говорил? «Что те глиняные черепки»…

Константин подошел к Шелли, погладил рукоять молота, поразмыслил над чем-то. Затем сделал небрежный жест рукой. В ту же секунду на шлем благородного накинули кусок плотной ткани. Тележка затряслась, и Шелли стало ясно, что его спускают по ступеням.

– Константин!!! – изо всех сил закричал он, догадавшись, что все это никак не вписывается в устав Партии.

Ослепленный визор тупо считал минуемые поля: «двести шестнадцать, двести семнадцать, двести восемнадцать»…

…Через четыре минуты они вышли за кольцевую эстакаду Горгоны…

«Странник» плыл над буро-рыжей поверхностью мертвой планеты. Расплывчатая тень древнего корабля людей ползла по приземистым холмам, по застывшим порогам лавовых рек, по равнинам, взрезанным загадочными прямыми бороздами. Борозды чернели в ночи, они напоминали «Страннику» след, оставленный человеческой рукой. Четыре, только четыре отчетливых линии. Будто к полушарию цвета окислившегося железа прикоснулось антропоморфное божество. Провело пальцами бездумно, не прерывая путешествия вдоль магнитных осей Млечного Пути.

Словно ребенок, снял с горячей руки вязаную варежку и приложил пальцы к свежему снегу.

Боги не живут в космосе. По крайней мере, в тех галактических скоплениях, где побывал вездесущий «Странник», их нет. А вот «дети» – любители «порисовать» на материковых плитах прямые линии или более сложные фигуры, встречались. «Буро-рыжая» – всего лишь очередная планета, хранящая тайну чужаков. Миры, подобные ей, разбросаны по Вселенной во множестве, и для того, чтобы отыскать их все, кораблю-призраку не хватило бы вечности. Пыльные, лишенные атмосфер музеи под холодными звездами, где вместо экспонатов выставлены напоказ следы «разумной» деятельности тех, кто когда-то хозяйничал в космосе. Когда-то в далеком-далеком прошлом.

Долго тянутся борозды, словно географические параллели они соединяют восток и запад. «Страннику» безразлично, с какой целью давно вымершие чужаки терзали базальт на безымянной планете. И совсем неинтересно, куда, в конце концов, исчезли все интеллектуальные, высококультурные, колонизирующие и доминирующие…

Их поглотило небытие. Небытие, которое в эти минуты присматривается к расе прямоходящих млекопитающих – обитателей системы красного гиганта.

Они мнили себя благородными и всезнающими. Они провозгласили себя богами своего маленького мира. Они вымрут, не оставив о себе и следа.

Пресловутый красный гигант скрывался в толще галактического диска. Сияние умирающего Солнца сливалось со светом миллиардов звезд, образующих ткань Галактики. С границы гало Млечный Путь выглядел жемчужным облаком, излучающим ровное свечение. Золотистое утолщение в центре облака – это Ядро. А горячий газ, окутывающий Ядро, – плодородная почва, в которой зреют зерна молодых звезд.

До сих пор ни одно млекопитающее, рожденное в лоне Млечного Пути, не видело свою галактику под таким ракурсом. Не имеет значения, провозгласило ли оно себя сверхсуществом или еще нет. До сих пор ни одно млекопитающее, и более того – ни одно кислорододышащее создание не выбиралось в гало – обширную область вне галактического диска, заселенную старыми маломассивными звездами.

Звезды гало были ровесницами Млечного Пути. Фаза активной жизни для них осталась в далеком прошлом, и, тем не менее, они еще теплились. Ведь далеко не каждое солнце умирает с помпой, с плазменной потехой, под вопль рентгенов, озаряя галактики погребальным костром. Чаще всего оно превращается под гнетом собственного тяготения в тусклый газовый кристалл размером с малую планету, и этот кристалл продолжает светить так долго, что может показаться, будто он вечен.

Звезды, которые серебрили изъеденные метеоритной эрозией борта «Странника», давно устали состязаться с вечностью. Буро-рыжая планета с меченым полушарием была «привязана» к одной из них.

Вялые фотоны белого карлика несли информацию. Скупую, рваную, перенасыщенную эмоциями, которые плазменное сознание «Странника» понимало с большим трудом.

Уловив необъяснимым образом приближение «Странника», в спрессованной глубине вырожденной звезды пробудился древний разум. Куда более древний, чем сам корабль-призрак, чем те «древние» обитатели системы Солнца, которые отправили научно-экспериментальное судно «Баунти» в вечный полет.

Пробудившийся негодовал.

Гравитационный всплеск, случившийся над поверхностью «Буро-рыжей», толкнул «Странника» на скалы. «Странник» втянул себя в гиперпространство и тут же вышел в нормальный космос, но уже над обратной стороной меченой планеты.

Обитатель белого карлика никогда не отличался радушием. Теперь, когда силы иссякли, разум ослабел, а сам он превратился в пленника звезды, чья энергия сжатия поддерживала его жизнь, пробудившийся вел себя подобно слепой стихии.

Десять миллиардов лет назад это существо сбросило оковы материи и эволюционировало до состояния «чистого разума». Ныне оно нуждалось в оболочке куда более громоздкой, чем тело из плоти и крови.

Десять миллиардов лет существо сеяло разум там, где он был способен приняться. Оно заботливо взращивало побеги, а если в этом возникала необходимость, то пропалывало сорняки. Когда же выпестованные цивилизации подросли и окрепли, оно приступило к стрижке и обрезанию. Существо самозабвенно трудилось над созданием галактического сада, в котором каждая деталь радовала бы его всевидящий взор.

Так было в течение десяти миллиардов лет.

Одинокая вырожденная звезда и единственная планета – вот и все, что осталось в итоге от галактической империи.

А сотворенный когда-то сад успел разрастись и одичать.

«Странник» погрузился в гиперпространство. Капитан убедился в истинности своих предположений.

Красное, оранжевое, желтое… Снова красное. Все оттенки красного: алый, пурпурный, пунцовый, карминный, рдяной…

Прямо по курсу курьерского корабля пылал мир Солнца. Миллиарды миллиардов кубометров космоса, заполненного свирепой плазмой. Исчезли звезды; пространство поделилось пополам. За кормовыми дюзами «курьера» стелилась первозданная тьма, впереди сияло красным. Красным и всеми его оттенками.

Звезда умирала. Казалось, каждое мгновение оставшейся жизни она использует, чтобы вылить ярость, накопившуюся в недрах за долгие миллионы лет безмятежного существования.

Ай-Оу и раньше видел Солнце вблизи, но никогда – таким разгневанным. Расположение темно-коричневых пятен делало его похожим на человеческий череп; глубоко в хромосфере блистали вспышки ядерных взрывов, плазменные языки отрывались от внешнего газового слоя и уносились в космос…