Путь Магии - Станислав Кежун

нормальным, и, самое главное —самым адекватным из Четвёрки Мародёров.

Все в поляне шокировано посмотрели на меня. В глазах присутствующих — играл животный страх. Они точно понимали — что это была не шутка Марии Аудсоре, а настоящее, убивающее заклинание.

— СНЕЙП, БЕГИ! — рыкнул я.

Снейп рванул в мою сторону. Оборотень его догнал и был готов уже вгрызться в плоть человека, как неожиданно, в самый последний момент, его натурально «забодал» Поттер. Оборотня отбросило в сторону. Вокруг Поттера и Снейпа, буквально на секунду, сверкнула вспышка… Что это? Признание «Долга Жизни»? Нет, совершенно нет времени!

— Флиппендо Триа! — тройное заклинание — добавило Люпину скорости, и того впечатало в камень перед ивой. — Импедимента Триа! — ещё один умощнённый вариант ограничил его передвижение… Но…

Я буквально чувствовал, как он рвёт мою магию на куски… Собака…

— Круцио! — алый луч влетел в оборотня, породив его визг.

Противный визг раздался на улице. Заклинание стимулировало ноцирецепторы нервной системы, так же известные, как «рецепторы, ответственные за болевое ощущение».

— Империо! — жёлтый луч угодил в лицо оборотня. — УСПОКОЙСЯ. ВОЗВРАЩАЙСЯ В ВИЗЖАЩУЮ ХИЖИНУ.

Долго даже «Империо» его не сдержит. Животный разум, сколь примитивным бы он не был, выиграет у «Подчиняющего заклинания». Поттер тем временем вернул себе человеческий облик.

— Что здесь происходит, — раздался ледяной голос, в котором можно было бы узнать Дамблдора.

***

— Непростительные заклинания на территории школы! Непростительно! — причитала МакГонагалл, отчитывая меня в кабинете Директора. — Вы хоть понимаете, что вы должны теперь сесть, пожизненно…

— Профессор, — возразил я, — ситуация того требовала, — Поттер и компания прожгла меня ненавидящим взглядом. — Иначе бы Снейп — умер бы. И эти, — кинул я взор на тройку, исключая Люпина, — тоже.

— И всё равно! Я ожидала от вас куда более разумных действий, мистер Рэйдж!

— Я бы мог отправить сову в Министерство, так куда разумнее, — холодно заметил я. — Я догадался ещё на первом курсе, но я решил — дать мистеру Люпину шанс. Я его пожалел и его я не виню, — Северус кинул на меня неверящий взгляд. — Виноват был мистер Блэк. Это он заманил мистера Снейпа туда. Я лишь увидел сегодня, когда возвращался со своей, считайте, женой из Хогсмита, что Северус хочет узнать тайну мистера Люпина. И да… Оборотень — существо высшего, пятого, класса опасности! Применять против него непростительные можно, в случае угрозы жизни.

МакГонагалл заткнулась…

— Я готов понести наказание, профессор, однако учтите — в случае огласки использования мной непростительных — я оглашу всю ситуацию, что предшествовала этому… Я больше чем уверен — Визенгамот меня оправдает, — бросил я. — А вот остальных участников дела... — я выразительно окинул четвёрку взглядом, Петтигрю сглотнул, а Люпин вздрогнул от представления своего будущего.

— Ну-ну, — улыбнулся Дамблдор. — Не стоит до ТАКОГО доводить, мистер Рэйдж. Пожалуй, всё хорошо, что обошлось. Что на счёт того... я думаю что вам, мистер Снейп и всем остальным — просто лучше забыть об сегодняшнем инциденте. Не стоит ломать судьбу мистеру Люпину, у него ведь почти идеальные оценки, — он лукава улыбнулся.

— Я согласен, — сказал я. — Если Северус согласится.

Все в комнате посмотрели на Снейпа…

— Я… Я… Тоже согласен, — сказал он. Белый, как снег, Снейп, всё ещё трясся. Мадам Помфри залечила его ранения довольно быстро, спасибо Фоуксу, фениксу Дамблдора, который от этой истории… «Прослезился».

— Вот и хорошо, — улыбнулся директора. — Тогда… Снимем с каждого «участника» по десять баллов и… Пожалуй, я удовлетворюсь клятвой о неразглашении…

Больше всего раскрытие Люпина — ударит по Дамблдору. Его за такое — могут уволить, если не со всех, то с большинства постов, а ему сейчас это крайне не выгодно. Община Оборотней, точнее, стая Фенрира Сивого — встала на сторону Волдеморта. Магическая Война началась, можно сказать, ведь оборотни ответили на призыв Реддла. И Дамблдору Люпин может пригодиться…

После принесённых клятв, мы все разошлись по спальням.

— Так что в итоге? — спросила Таллисия, взволнованно смотря на меня в Выручай-Комнате.

— Клятва о неразглашении, но догадаться ты можешь, — сказал я, пыхтя над заклинанием Патронуса.

— Понятно… Он оборотень? — спросила она, я выразительно на неё посмотрел.

— Люпин — самый адекватный из четвёрки Олухов Поттера, так что я всегда проявлял к нему некое сочувствие, — сказал я. — Я не намереваюсь ему никоим образом вредить, — сказал я. — И прошу тебя, — я посмотрел на Таллисию, отчего та улыбнулась.

— Я сделаю всё, что ты попросишь, — она подошла и поцеловала меня, отчего я впал в ступор, а затем положил ей руку на талию.

— Прям всё? — спросил я, ехидно ухмыляясь, рука плавно скатилась на попку девушки.

— В разумных, для нашего возраста, пределах, — поправилась девушка.

— Тц… — скрипнул зубами я. — Ну ладно… Экспекто Патронум!

Опять дымка… Я перебрал воспоминания: полёты на метле, моменты счастья о взятии новой высоты… Свадьба с Тасиги… Хотя, на свадьбе облачко было более плотным…

— Тебе не хватает счастья? — спросила Таллисия, повернув меня и снова поцеловала. Поцелуй длился очень долго, в ходе него я снова перехватил инициативу. — Применяй… — она буквально сказала это мне в губы.

— Экспекто Патронум, — взмахнул я палочкой. Серебристый волк вылетел с палочки и закружился по комнате.

— Видишь? — улыбнулась она. — Теперь ты всегда сможешь его призвать, — кокетливо она мне подмигнула. — Когда будешь его звать — вспоминай обо мне.

Я притянул девушку к себе и вновь слился с ней в поцелуе.

— Я буду помнить о тебе всегда, — сказал я.

***

Забавную парочку я нашёл во время своей утренней пробежки. Снейп и Эванс болтали, судя по всему, даже выясняли отношения…

— Я-то думал, мы друзья, — говорил Снейп. — Лучшие друзья.

Хочешь навечно остаться во френдзоне? Заяви девушке — что вы «лучшие» друзья. Я где-то читал, что если девушке сказать, что вы «лучший друг» — то она автоматически перестанет воспринимать тебя, как возможного объекта серьёзных отношений… Впрочем, как и все изречения, что пытались истолковать «женскую логику» — это изречение явная чушь, базировавшаяся не на статистике. А с учётом ещё и того, что каждая девушка и женщина — сама по себе уникальная, методы