Путь Магии - Станислав Кежун

Все, кроме главной крысы, засмеялись.

— Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, — взволнованно сказал он, — а больше ничего не мог…

— Ты что, совсем тупой, Петтигрю? — нетерпеливо сказал Поттер. — Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет…

— Говори тише, — взмолился Люпин.

Ничему они не учатся… Малсибер и Селвин изумлённо посмотрели в их сторону, мне даже показалось, что Малсибер покрутил у виска.

Снейп шёл аккурат за ними, поглощённый чтением.

— А по мне, вопросы были — лучше не надо, — услышал он голос Блэка. — Я удивлюсь, если не получу, как минимум, «превосходно».

А я как удивлюсь, если получу что-нибудь ниже «превосходно» за те десять простейших вопросов.

— Я тоже, — сказал Поттер.

Он полез в карман и достал оттуда трепыхающийся золотой снитч.

— Где взял? — спросил Блэк.

— Стащил, — небрежно сказал Поттер.

Он принялся играть снитчем, отпуская его не больше чем на длину руки и ловя снова — реакция у него была великолепная. Петтигрю смотрел на него с благоговением. Поттер, иногда косился и в нашу сторону, мы расположились в метрах пятидесяти от них. Я прикрыл глаза заходя в, отчасти, медитативное состояние. Малсибер и Селвин, прекрасно зная, что в такое время меня лучше не беспокоить, занялись чтением. Итак… Воля наблюдения ясно показывает, что все участники Марлезонского балета на своих местах. Главное не вмешиваться и не позволить никому вмешаться.

На поверхности озера сверкали яркие блики, а на берегу, тоже залитом солнечным светом, сидела компания девочек, только что вышедших из Большого зала, — сняв туфельки и носки, они болтали ногами в прохладной воде и смеялись. Люпин вынул книгу и углубился в её чтение. Блэк с надменным и скучающим видом, что очень ему шло, поглядывал на прогуливающихся вокруг учеников. Поттер по-прежнему играл со снитчем, позволяя ему отлетать всё дальше и дальше — казалось, что он вот-вот вырвется на свободу, — но неизменно ловя его в самый последний момент. Петтигрю наблюдал за ним с открытым ртом. Всякий раз, когда Поттер демонстрировал особенно сложный бросок, Петтигрю ахал от восхищения и принимался аплодировать, а меня уже начало это подбешивать. Мысленно выругавшись, я постарался заглушить волю наблюдения, насколько мог. Всё-таки Поттер — самовлюблённый кретин, — пронеслось у меня в голове. Поттер явно заметил Макдональд и Эванс у воды, которая, несмотря периодически летящие в её сторону взгляды от Снейпа — его попросту игнорировала. Истина жестока, Северус.

— Перестань, — наконец сказал Блэк после того, как Поттер снова эффектным броском поймал снитч и Петтигрю издал очередной ликующий вопль, — а то Хвост описается от восторга. Петтигрю слегка покраснел, но Поттер ухмыльнулся.

— Как скажешь. — Он засунул снитч обратно в карман. Неужели это кончилось?

— Скучно, — сказал Блэк. — Когда наконец будет полнолуние?

— А я бы и без него обошелся, — мрачно сказал Люпин из-за своей книги. — Между прочим, нам еще трансфигурацию сдавать. Если тебе так скучно, можешь меня проверить. — И он протянул ему книгу. Но Блэк лишь презрительно хмыкнул.

— Оставь себе, я всю эту чепуху наизусть знаю.

— Сейчас развлечёмся, Бродяга, — спокойно сказал Поттер. — Гляди, кто там…

Блэк повернул голову — и замер, как пес, почуявший кролика. — Великолепно, — мягко сказал он. — Нюниус. Кажется, награда нашла своих героев. Нюниус, или же Снейп, Кэрроу для подстраховки рядом не наблюдается, как и Эйвери, который мог бы заступиться за него, как-никак он на шестом курсе. Снейп около кустов только что поднялся на ноги и теперь прятал свои листки в сумку. Когда он вышел из тени и зашагал по лужайке, Блэк и Поттер встали. Люпин и Петтигрю остались сидеть. Люпин по-прежнему смотрел в книгу, хотя его зрачки не двигались и между бровей пролегла едва заметная морщинка. Петтигрю переводил взгляд с Блэка и Поттера на Снейпа и обратно, и лицо его светилось жадным нетерпением.

— Как дела, Нюниус? — громко сказал Поттер. Снейп отреагировал так быстро, как будто ждал нападения: уронив сумку, он сунул руку в карман и уже доставал оттуда волшебную палочку, но тут Поттер воскликнул:

— Экспеллиармус!

Палочка Снейпа подлетела вверх футов на двенадцать и шлепнулась в траву позади него. Блэк рассмеялся отрывисто, словно залаял.

— Импедимента! — сказал он, направив палочку на Снейпа, и Снейп, рванувшийся за своим оружием, упал ничком на полпути к нему. Гуляющие стали оборачиваться в их сторону. Некоторые ученики поднимались на ноги и подходили ближе. Одни смотрели на происходящее с неодобрением, другие — с удовольствием. Малсибер и Селвин смотрели то на гуляющих Мародёров, то на меня, явно ожидая от меня реакцию и указание «что делать». Я же незаметно кивнул на Эванс, дескать принцесса на белой лошади сама спасёт своего героя… Когда Макдональд, наконец, соизволит указать ей пальцем на страдающего Снейпа. Снейп, тяжело дыша, лежал на траве. Поттер и Блэк приблизились к нему с поднятыми палочками; по дороге Поттер поглядывал через плечо на девочек у озера. Петтигрю тоже поднялся на ноги и наблюдал за ними с жадным интересом — он даже отошел от Люпина, чтобы лучше видеть.

— Как прошёл экзамен, Нюнчик? — спросил Поттер.

— Я смотрел на него — он возил носом по пергаменту, — злорадно сказал Блэк. — Наверное, у него вся работа в жирных пятнах, так что ни слова не разберешь!

Снейп пытался встать, но заклятие ещё действовало, и он корчился, будто связанный невидимыми веревками.

— Вы у меня дождётесь! — выпалил он, глядя на Поттера с откровенной ненавистью. — Дождётесь!

— Дождёмся чего? — хладнокровно сказал Блэк. — Что ты хочешь сделать, Нюнчик? Вытереть о нас свой сопливый нос?

Из уст Снейпа извергся поток ругани и проклятий, но его палочка лежала в трех шагах от хозяина, и ничего не случилось.

— Ну и грязный же у тебя язык, — презрительно сказал Поттер. — Экскуро!

Изо рта у Снейпа тут же полезла розовая мыльная пена, она покрыла его губы, и он задыхался в ней…

— Оставьте его в покое! — а вот и она, соизволила появится. Эванс сначала глянула на меня и, поняв, что я не собираюсь и пальцем шевелить, побежала спасать Снейпа.

— Может, уже вмешаемся? — спросил Малсибер, у которого уже руки чесались усторить трёпку Мародёрам.

— Перебьёмся,