Объект закрытого доступа - Фридрих Незнанский

Пока Рыцарев пытался осознать услышанное, Ника встала с дивана и подошла к бару. Вернулась она с бутылкой виски и двумя стаканами.

— Ты перешла на виски? — удивленно спросил Рыцарев.

— Купила в супермаркете. На нем такая красивая этикетка, что я не смогла устоять.

Ника разлила виски по стаканам, сунула один Рыцареву и сказала:

— Пей!

Ростислав Вадимович послушно взял стакан.

— Ты меня любишь? — спросила вдруг Ника.

— М-м… Конечно. Я…

— Вот уже и замычал! — со смешком сказала Ника. — А Валентин не мычал. Он все время говорил, что любит меня. И знаешь… я ему верила. В отличие от тебя. Давай выпьем за любовь!

Девушка резким жестом влила в себя виски, вытерла губы тыльной стороной ладони и посмотрела на Рыцарева:

— Что же ты не пьешь, котик? Слишком крепко для тебя?

Рыцарев замер со стаканом в руке:

— Ника, что случилось? Почему ты так разговариваешь со мной?

Аккуратные бровки девушки стремительно взлетели вверх:

— Тебе не нравится мой тон? Ах, простите! Может, мне еще реверанс перед тобой сделать?

— Просто перестань кривляться, — угрюмо сказал Ростислав Вадимович.

Ника внимательно посмотрела на него, потом закинула голову и звонко рассмеялась.

— Вот ты тут сидишь, называешь меня котенком, — начала она ядовитым голосом, — думаешь, как бы поскорее забраться ко мне в постель. А постели-то и не будет!

— Не понимаю, что на тебя нашло, — раздраженно сказал Рыцарев. Шанс насладиться домашним уютом и покоем делался для него все призрачнее и нереальнее. — Ты что, выпила больше, чем обычно?

— А ты меня не попрекай, — грубо сказала Ника. — Я пью на свои.

— Это точно, — усмехнулся Ростислав Вадимович.

— Да, на свои, — повторила Ника. — Я их заработала тяжелым трудом. Думаешь, валяться с тобой в постели — такое уж удовольствие?

Рыцарев помрачнел.

— Ты пьяна, — спокойно сказал он. — Ты не соображаешь, что говоришь.

— Прекрасно соображаю! Тебе удобно считать меня дурочкой. Но, уверяю тебя, с мозгами у меня все в порядке! Так же, как с ушами и глазами! У Вальки Смирнова с мозгами тоже все было в порядке. За это ты его и у…

Ника внезапно оборвала фразу и инстинктивным движением закрыла рот ладонью. Глаза у нее стали испуганными.

В комнате воцарилось гнетущее молчание.

— Что ты сказала? — медленно и спокойно спросил Рыцарев.

Ника понимала, что спокойствие это обманчиво, но ничего не могла с собой поделать.

— То, что ты слышал! — язвительно воскликнула она. — А если проблемы со слухом, иди и промой уши! И в следующий раз не обсуждай свои бандитские дела с моего телефона!

— Что? — тихо спросил Рыцарев. Глаза его налились кровью, на широких смуглых скулах проступили розовые пятна. — Ты подслушивала?

— Это моя квартира. И это — мой телефон. И кстати, самое время им воспользоваться.

Ника соскользнула с дивана и быстро подошла к телефону. Взяла со столика визитку и, поглядывая на нее, принялась крутить диск телефона.

— Куда ты звонишь? — быстро спросил Рыцарев.

— Следователю, — спокойно ответила Ника. — Он просил меня позвонить, если я что-нибудь узнаю. Я узнала.

— Отойди от телефона, — прорычал Рыцарев.

Ники усмехнулась:

— Не дождешься!

— Отойди от телефона! — повторил Рыцарев, повысив голос почти до крика.

Ника топнула ногой.

— Не ори на меня, подонок! На следователя будешь орать, понял? Алло, это прокуратура? Могу я поговорить со следователем Ту…

Рыцарев прыгнул к девушке, его пальцы железным кольцом охватили мягкую шею Ники. Она захрипела и выпустила из рук телефонную трубку. Объятый звериной яростью, почти ничего не соображая, Рыцарев еще крепче сжал пальцы на горле Ники. Она вскинула руки и, хрипя, стала бить его ногтями по лицу, как кошка. Рыцарев усилил нажим. С посиневших губ Ники сорвались брызги слюны, руки вскинулись еще раз — и беспомощно обвисли. Тело девушки обмякло в руках Рыцарева. Он разжал пальцы, и Ника мешком рухнула на пол.

Рыцарев схватил телефонную трубку и быстро прижал ее к уху.

— …на дневные сеансы студентам и школьникам скидка. Мы рады будем видеть вас в нашем кинотеатре. Всего вам доброго!

В трубке раздались короткие гудки.

Рыцарев швырнул трубку на рычаг и схватил визитку.

КИНОТЕАТР «ГАВАНА»

Ул. Шереметьевская, д. 2

Тел. 971-44-86

Пальцы Рыцарева задрожали сильнее, и он уронил визитку на пол.

Стараясь не глядеть на труп Ники, Рыцарев сел на диван и закурил. Сигарета была слишком легкой. Ростислав Вадимович вмял сигарету в пепельницу, взял со столика бутылку виски и начал пить прямо из горлышка. Обжигающая жидкость лилась ему в рот и горло, стекала по подбородку. Он закашлялся и поставил бутылку на стол.

Пальцы по-прежнему дрожали. В голове царил сумбур. Сердце сдавила тоска.

Ростислав Вадимович сжал ладонями виски, словно боялся, что голова расколется на части, и прошептал подрагивающим голосом:

— Нужно успокоиться… Взять себя в руки…

Но спокойствие все не приходило. Рыцарев вынул из шкафа одеяло и накрыл им тело Ники. После этого он пошел в ванную, открыл кран и подставил голову под струю холодной воды.

Голова остыла, мысли прояснились.

Ростислав Вадимович насухо вытер волосы и аккуратно причесался. Монотонность и обыденность этих действий помогла Рыцареву успокоиться — по крайней мере, его руки больше не дрожали. Он вернулся в комнату.

Сев на диван, Ростислав Вадимович стал размышлять. Тело, накрытое одеялом, не волновало его — это была уже не Ника, это было препятствие, осложнение, проблема. И проблему нужно было решать.

Скрыть убийство скорей всего не удастся, думал Рыцарев, рано или поздно следственные органы выйдут на него. Нужно оттянуть этот момент. Как? Инсценировать исчезновение Ники. Избавиться от тела. Айман назначил операцию на послезавтра. Если все пройдет как надо, Ростислав Вадимович получит солидное вознаграждение. С этими деньгами можно будет спокойно переправиться за рубеж, купить особнячок на берегу моря и безбедно прожить в нем до старости.

Рыцарев совсем уж было успокоился, как вдруг вспомнил о жене. А она-то как — со своими больными ногами, слабым характером и склонностью к депрессиям?

Ростислав Вадимович нетерпеливо дернул щекой — ничего страшного. Со временем он найдет способ вывезти ее из страны. Главное — решить насущные проблемы. А самая насущная проблема — тело, лежащее возле телефонного столика.