Семь безликих святых - М. К. Лобб

class="p1">– Что будешь делать? – спросил Киран.

Дамиан моргнул, и не успела Роз опомниться, как уже говорила:

– У меня есть для тебя одно местечко.

– Правда? – У Дамиана был такой вид, будто она предложила ему свою почку.

– Ага. У моей подруги здесь неподалеку есть таверна. А над ней – комнаты.

– Это было бы… замечательно.

Предложение выглядело рискованным, к тому же в глубине души Роз все еще испытывала досаду. Но ведь нельзя сначала спасти Дамиана, а потом бросить его на улице. В нынешнем положении существовало всего два места, куда она могла бы привести его, в таверну или к себе домой, однако встречи с ее матерью нельзя было допустить. Тем более Пьера наверняка узнает Дамиана и станет вести себя с большей опаской.

Дамиан откашлялся.

– Что ж. – Затем обратился к Сиене и Кирану: – Спасибо, что выручили меня.

– Не стоит. – Киран подпрыгивал на носках; его до сих пор переполняло волнение после их заряженного адреналином побега.

Сиена вскинула подбородок, сверкнув темными глазами.

– Мы преданы не только Палаццо, Дамиан. Мы также преданы и тебе.

Роз заметила, как на шее Дамиана дернулся кадык, словно ему вдруг стало трудно глотать.

– Больше нет. Слушайте, когда вернетесь в Палаццо, будьте начеку. Там… Там творится что-то странное.

– Что именно? – спросил Киран.

Дамиан покосился на Роз, а потом продолжил, хотя она понятия не имела, что он собирался сказать.

– Мне кажется, мой отец каким-то образом причастен к убийству Леонцио. Он узнал, что я подозреваю его, и, видимо, поэтому внезапно захотел по-быстрому избавиться от меня.

Где-то над головой пронзительно вскрикнула морская птица, заставившая всех одновременно вздрогнуть. Роз хотелось схватить и встряхнуть Дамиана. Случилось все именно так, как она предсказывала: он каким-то образом дал Баттисте понять, что они вышли на него. Вместе с тем она пребывала в замешательстве. Неужели Дамиан совершил ошибку, напрямую спросив Баттисту об этом, и только потом с опозданием понял, что тому не стоило доверять? Если так, то почему Дамиана заботило, что Баттиста думал о его дезертирстве?

Дамиан ведь дезертировал, не правда ли? После всего сказанного о ее отце он сделал то же самое. Да и сам это понимал.

И потому был так расстроен?

Сиена, не замечавшая внутреннего смятения Роз, сказала:

– Думаешь, это Баттиста отравлял людей?

Дамиан провел рукой по лицу. Вся его поза выражала смущение.

– Я не хочу в это верить. Но, учитывая то, что мы с Роз выяснили на сегодняшний день, такое возможно. – Он не стал вдаваться в подробности, лишь добавил: – Я только не понимаю, какой у него мотив.

Киран, покачав головой, тихо присвистнул.

– Надеюсь, для вашего же блага, что вы ошибаетесь. Какие у вас есть доказательства? – Вопрос не был провокационным: в его голосе звучал неподдельный интерес.

– Лучше вам знать как можно меньше, – ответил Дамиан. – Продолжайте выполнять свою работу, как ни в чем не бывало. Мой отец может быть… опасен, даже по отношению к тем, кого считает союзниками.

Роз не сдержалась и тихонько фыркнула. Это еще было мягко сказано. Однако, к счастью, ее никто не услышал.

– Как только мы будем уверены, вы все узнаете, – продолжил Дамиан, расстроенно проводя рукой по волосам. – И будьте осторожны с Форте, ладно? Если мой отец причастен, то наверняка следует его указаниям.

Роз была не согласна с ним – Баттиста, конечно, делал все, что ему заблагорассудится, – но то, как резко лицо Дамиана сделалось непроницаемым, вызывало у нее подозрения, что он чего-то недоговаривает. Тем не менее она ничего не сказала, когда Дамиан быстро обнял Сиену и протянул Кирану руку для пожатия.

– Ну уж нет, – возразил молодой человек и привлек Дамиана к груди. – Если она заслужила объятие, то и я тоже.

Роз с тоской наблюдала за тем, с какой непринужденностью Дамиан общается с другими офицерами. Когда-то и у них было так же. И даже больше. Однако эта легкость, несмотря на поцелуй, испарилась. Потерялась во времени, боли, злости, обиде.

Она не знала, как ее вернуть. И смогут ли они когда-нибудь это сделать.

– Роз? – прошептал ее имя Дамиан, стоя на борту лодки. Она подняла голову – его глаза были устремлены на нее: темные, теплые и, как всегда, бездонные. Его взгляд излучал серьезность, и Роз вдруг осознала, что земля уходит у нее из-под ног вовсе не из-за мерного покачивания лодки.

Он протянул ей руку, и она, не глядя на него, приняла ладонь.

Вместе они ступили на причал, а потом еще какое-то время смотрели на то, как лодка Палаццо медленно растворяется в сумерках.

29. Дамиан

Дамиан молча следовал за Роз по темнеющим улицам. Шаги ее были уверенными, взгляд – острым, и Дамиан радовался, что она не видела паники на его лице. Новые открытия неукротимым вихрем проносились у него в голове. Он не мог вернуться в Палаццо. Он больше не был начальником стражи. Он никогда не будет дежурить в патруле с Кираном и Сиеной. Никогда не сможет бродить ночью по улицам Омбразии, чувствуя успокаивающую тяжесть аркебузы за спиной.

Если он больше не солдат и не офицер, то кто?

Может, он совершил ошибку. Может, ему следовало остаться на том корабле, позволить увезти себя на север и сражаться там до последнего вздоха. Это был бы жалкий, даже убийственный поступок, но вдруг это и есть его судьба? Святые создали последователей, чтобы те использовали свою магию на земле. Возможно, Дамиана создан для того, чтобы сражаться как можно дольше, а потом просто исчезнуть.

Вместе с тем его терзало чувство вины. Потому что он сумел сбежать, он был здесь, в безопасности. Сколько человек с того корабля погибнет к концу месяца? К началу следующей недели? А выжившие, сколько из них вернется в Омбразию с пустыми глазами и демонами, царящими в голове?

Дамиан не сразу, лишь спустя время, заметил, что Роз остановилась возле трехэтажного безымянного здания. Таверна выглядела совсем негостеприимно: стены потрескались, а рядом на земле сидели чумазые дети, с недоверием глядя на них. Дамиан предположил, что именно здесь ему предстояло остановиться, однако Роз, положив руку на дверь, не спешила входить.

– Что такое? – спросил он, почувствовав ее замешательство.

Когда она подняла на него глаза, у него перехватило дыхание. Не только из-за ее красоты – при виде нее он всегда на миг лишался дара речи – а потому что она смотрела на него тем же взглядом, что и тогда в купальне. Словно Дамиан вдруг загнал ее в угол, хотя это было не так.

– Эй. – Он накрыл ее ладонь своей, бережно убирая пальцы с двери таверны. – Что ты мне недоговариваешь?

Роз выгнула бровь, ее губы приоткрылись.

– А что ты недоговариваешь мне?

Дамиан тут же подумал о теле главного магистрата. О холодном камне статуи Хаоса под его рукой и обо всем том, что так боялся облечь в слова.

Я боюсь, что Хаос никуда не исчез.

Я боюсь, что не могу доверять собственному разуму.

Я боюсь любить тебя.

Вместо этого он произнес:

– Я ни в чем тебе не солгал.

Роз издала смешок, выдернув ладонь из его руки. Не успел Дамиан сказать что-то еще, как она