Очаровательная сумасбродка - Эллисон Чейз

Что-о?! Никакого притворства? Никаких вежливых и бессмысленных слов? Никакой лжи, шитой белыми нитками, чтобы избавить пожилую леди от шока?

— Боже правый, но это же ужасно!

Похоже, несмотря на эти слова, сообщение Колина вовсе не так огорчило ее, как могло бы показаться. Напротив, чуть наклонившись вперед, она окинула Холли удивленным и задумчивым взглядом. С таким же успехом она могла бы рассматривать ее через монокль, так велико было ее любопытство.

— Вы очень хорошенькая, моя дорогая.

Холли попыталась избавиться от ошеломленного выражения, застывшего на ее лице.

— Благодарю вас, ваша светлость.

— А скажите-ка мне, есть ли у вас высокие связи?

— Высокие?

Холли недоуменно заморгала. Что герцогиня имеет в виду? Могла ли она каким-то образом узнать о ее дружбе с королевой? Не зная, что сказать в ответ, она вопросительно посмотрела на Колина.

— Мисс Сазерленд сирота, бабушка, — ласково промолвил он. — Ее вырастил дядя, который тоже умер.

Серебристые брови герцогини сочувственно приподнялись.

— О, как это печально! — Снова подхватив Колина под руку, другой рукой она взялась за Холли. — Полагаю, нам не стоит целый день стоять на подъездной аллее, не так ли? Ага, вот и мой грум — он заберет ваших лошадей. Давайте зайдем в дом и выпьем чаю, а вы расскажете мне о своих приключениях. Возможно, мы втроем сумеем придумать, как вернуть жеребца. Кстати, Колин, ты уже успел рассказать мисс Сазерленд об эксмурском проклятии?

— Доброй ночи, Колин. Мисс Сазерленд, буду рада видеть вас завтра утром.

Колин смотрел вслед бабушке, выходящей из гостиной, опираясь на трость. А потом голос герцогини раздался из холла — она приветствовала горничную, которая пришла, чтобы помочь ей дойти до спальни и лечь в постель.

Воспользовавшись паузой, Колин глотнул бренди для восстановления сил, а Холли встала с диванчика, сердито зашуршав юбками. Точнее, юбками Сабрины: горничная бабушки, Энн, нашла платье, которое прекрасно подошло Холли, когда его чуть переделали.

— Ты нарочно захотел сделать из меня дурочку? — спросила она. — И из королевы?

За окном зашуршал легкий дождик. Колин опустил глаза на бокал бренди, зажатый между его ладоней.

— Разумеется, нет, — спокойно ответил он. — Неужели ты не понимаешь, что я постарался бы предотвратить такой поворот событий, если бы у меня была возможность? Отец забрал жеребца и отдал его королеве, не поставив меня об этом в известность.

— Возможно. А потом ты состряпал эту дурацкую историю. Древнее семейное проклятие кельтской жрицы, которую бросил любовник? Ты считаешь меня полной простушкой?

— Она была принцессой и владела лошадьми, доставшимися ей по наследству, — вымолвил Колин. — Любовник бросил ее ради другой, а чтобы она даже не надеялась, что он когда-либо вернется к ней, уезжая, он убил одну лошадь. Моя бабушка…

— Она глупа и заблуждается, если верит в существование духа этой жрицы…

— Ее звали Брианонн, и не говори плохо о бабушке! — перебил ее Колин.

— Извини, но если ее светлость верит в то, что Брианонн живет среди лошадей и ждет только того, чтобы обрушить свой гнев на каждого, кто посмеет причинить вред какому-нибудь животному или увести его из табуна… — Поморщившись, она взмахнула руками и на мгновение замолчала. — Что, по-твоему, я могу подумать, кроме того, что вдовствующая герцогиня, пусть и очень милая, добрая, лишилась разума, а ее внук умело пользуется ее заблуждениями — это ведь так удобно…

Доводы Холли выглядели вполне разумными, однако Колин все равно вознегодовал.

— Я не допущу, чтобы кто-то говорил такое о моей бабушке!

Если до этого мгновения Холли смело смотрела прямо в глаза Колину, то теперь она потупила взор. Ее грудь резко приподнялась, и она кивнула:

— Еще раз извини, пожалуйста.

Платье полностью изменило Холли. Костюм для верховой езды придавал ей властности, даже силы — этому, конечно, также способствовал револьвер в сумочке. Но это платье подчеркнуло самые женственные черты Холли: пламенный цвет ее волос, зелень глаз, безупречную белизну плеч, рук и… — он сглотнул —…пышность налитой груди. Суконное платье скрывало все то, что вечерний туалет Сабрины с открытыми плечами и крохотными изящными рукавчиками открывал его взору. Можно не сомневаться: вспоминать ее в этом наряде он будет всю ночь.

Платье также напомнило Колину о том, как мисс Сазерленд еще молода. Холли казалась такой ранимой и так робко посматривала на него из-под густых ресниц, что Колин едва не вернулся к своему креслу. Он не желал пугать или устрашать ее; ему было нужно лишь, чтобы она его поняла. Колин хотел добиться ее одобрения и стереть выражение беспокойства с ее лица.

— Ну а если говорить о том, что я умело пользуюсь чем-то… — сказал он. — Ты правда считаешь, что мне было очень удобно воровать жеребца из королевской конюшни? Проехать такое расстояние, чтобы в конце концов потерять его, — это тоже удобно? Или может, угрожающие выкрики деревенских показались тебе удобными?

Колин с удовольствием увидел, что ее великолепная грудь опустилась и Холли наконец выдохнула.

— Нет, думаю, что нет, — промолвила она. — Но, без сомнения, как ученый ты должен уметь объяснить бабушке и деревенским жителям, как устроен мир. Сказать им, что силы природы никак не связаны с древними кельтскими проклятиями.

Колин тихо засмеялся.

— Это же Девон, край легенд и суеверий, — напомнил он ей. — Верования местных жителей уходят корнями в древние века. Ты правда считаешь, что они так быстро откажутся от них и поверят в научные открытия, сделанные какие-то десятилетия назад? А бабушка, кстати…

Колин провел рукой по волосам. Холли внимательно наблюдала за ним, ее носик чуть сморщился, а манящие пухлые губы, в которые ему так хотелось впиться поцелуем, невольно сжались. Ну как объяснить ей, что бабушка находит утешение в этих древних легендах, скрываясь от реалий современной жизни? Отец Колина пришел в этот мир не для того, чтобы мучить, унижать и периодически бить того, кто находится под его властью. Нет, его отец научился такому поведению у собственного отца, а тот — от своего отца, прадеда Колина. Многие поколения мужчин из семейства Эшуортов вели себя таким образом.

— Ты ведь не веришь в это, не так ли? Я имею в виду лошадей.

— В то, что они прокляты? Нет. Мой мозг ученого этого не позволит. Но логика и наука предлагают такое объяснение происходящему, которое может показаться фантастическим. — Поймав на себе вопросительный взгляд Холли, Колин стал излагать ей свое объяснение, которым прежде не делился ни с одной живой душой. — Я верю в то, что так же, как вещество не может быть уничтожено, а только изменено, так и наследственные черты могут только заснуть на долгие поколения, но не исчезнуть. Эксмуры и жеребец демонстрируют магические качества благодаря чертам, которым уже тысячи лет. И таких черт нет ни у одной другой породы.