Последний маршал - Фридрих Незнанский

«Хорошо нам, женщинам», — подумала она. Лиля пришла на работу в легком летнем платье и только на совещании для солидности накинула на плечи форменный китель юриста второго класса.

Итак, думала она, внимательно глядя в спину Турецкому, — он меня не помнит. Это даже хорошо.

Жизненный опыт научил ее, что мужчины всегда обращают внимание на новую женщину, это закон природы. С неделю они перед ней петушатся, распуская хвосты и крылья, пока она им не примелькается и не станет просто коллегой. Тогда, будь она хоть примадонна, при ней начнут ковырять в зубах, ругаться матом и обсуждать боли в печенке.

Пока у меня есть неделя форы, думала Лиля, пока я для Турецкого просто женщина, а не солдат в юбке, надо действовать. Надо сделать так, чтобы он сам, первый, мною заинтересовался, и не длинными ногами и бюстом, а образованностью и тонким умом.

В единоборстве никогда не следует нападать первым, это ошибка новичка. Опытный боец ждет удара, чтобы еще раньше, чем противник успеет защититься, нанести ему один-единственный смертельный контрудар. Кто нападает, тот раскрывает себя, кто защищается, тот выигрывает.

Значит, стратегия ясна. Теперь тактика: она знает, что Турецкий женат. Это первая проблема. Конечно, он изменял жене, иначе бы это не было предметом разговоров, но Лиля прекрасно себе эти измены представляла. Сначала «солнечный удар» и страсть фонтаном, а через пять минут уже: «Ах, как я мог? Подлец я, подлец! — И бежать целовать жене ноги: — Ах, она святая! Больше никогда, ни с кем!» — до следующего подходящего случая.

Такая измена Лилю не удовлетворяла, ей нужен был весь Турецкий, с потрохами, а поэтому…

Наверное, он затылком почувствовал, что о нем думают, потому что вдруг беспокойно заерзал на стуле и стал искоса поглядывать в сторону Лили. Она сидела неподвижно, с непроницаемым лицом и скользила по Александру оскорбительно-равнодушным взглядом, как по столу или несгораемому шкафу.

«Красивая девчонка, — подумал Турецкий. — У мужиков в управлении кадров явно улучшился вкус. И не замужем. Хотя, может, просто не носит кольцо. Теперь не разберешь!»

Да, оторвать такого от жены не только телом, но и душой будет интересно и сложновато, думала, в свою очередь, Лиля. Надо разузнать, что его благоверная из себя представляет и зачем он с ней живет, по любви или по привычке. Хотя любил бы — не изменял, в этом Лиля была совершенно убеждена. В чувствах она сама оставалась максималистом и консерватором. Попробовал бы хоть один из ее обожателей изменить ей, пока она с ним жила! Да ему бы в голову такая мысль не пришла, все они были слепы и глухи, как новорожденные щенята, и осязали одну ее в целом свете.

«Ну и заодно надо бы узнать, нет ли у него на данном этапе какой-нибудь очередной полногрудой блондинки, — подумала Лиля, — а то ведь свято место пусто не бывает».

Наличие любовницы могло привнести серьезные осложнения. Жизненный опыт подсказывал, что оторвать мужчину от любовницы сложнее, чем от жены, хотя на первый взгляд кажется — чего там! Что одна любовница, что другая, это уже все равно, а вот жена — это святое!

— Что ж, господа-товарищи, — закончил свою речь Меркулов, — задача вам, в общем, понятна. Вопросов нет? — спросил он, обведя взглядом коллег.

Все хором вздохнули и зашевелились, как ученики при звуке звонка, с облегчением поглядывая на часы. Формальная часть окончилась, сейчас они разбегутся по своим делам выполнять домашнее задание. Но пока есть минуты две-три подытожить и перекинуться парой слов…

— У меня есть вопрос! — вдруг сказала Лиля, по-студенчески подняв перед лицом шариковую ручку, как бы концентрируя на ней внимание начальства.

Все повернулись и посмотрели на нее с интересом.

— Да? — нахмурившись, кивнул Меркулов.

Не было у него времени на лишние объяснения.

Лиля задала ему придуманный заранее простой и дельный вопрос, несомненно относящийся ко всему, о чем только что шла речь и демонстрирующий остроту и широту ее мышления, но… Но заместитель генпрокурора не мог бы ответить на него точно так же, как не может ответить папа маленькой дочке, которая, выслушав сказку про кошкин дом, вдруг задает вопрос:

— А тигр — тоже кошка? Почему?

И, пригвожденный к месту ее сообразительностью, Меркулов сделал то же самое, что и взрослый папа, отвечающий маленькой дочке: «Иди спроси у мамы», — он отослал Лилю к Турецкому.

— Вот Александр Борисович теперь ваш командир, пусть он вам все и объяснит.

На что Лиля как раз и рассчитывала.

Турецкий, не меньше Меркулова удивленный сметливостью и хваткой молодой следовательши, забрал Лилю с собой в машину и весь день не отпускал от себя, натаскивая, поучая и наставляя на ходу между делами.

Таким образом, за один день Лиле удалось убить двух зайцев. Во-первых, она обратила на себя внимание Турецкого и, как заметила к концу рабочего дня, смогла ему понравиться. Во-вторых, ей удалось напроситься к нему домой. Собственно, напрашиваться ей и не пришлось, Александр сам пригласил, ей только потребовалось слегка направить его мысли в нужное русло.

Получилось так: около одиннадцати вечера они ехали к Фрунзенской набережной, и Лиля попросила высадить ее возле метро «Парк культуры».

— Только, пожалуйста, остановитесь возле киоска, — добавила она.

— Запасы к ужину? — улыбнулся Турецкий, притормаживая у тротуара.

— Нет, ужасно пить хочу. Куплю «Веру» или «Святой источник», а то не доеду до дома — такая жара!

— А вам далеко ехать?

— Одну остановку, до «Октябрьской», но если не утолю жажду — умру по дороге! — рассмеялась Лиля, открывая дверцу и собираясь выйти из машины.

Турецкий соображал быстро.

— Заедем ко мне, это рядом, — предложил он. — Ирина вам и кофе предложит. Загонял я вас сегодня?

— Да уж, — призналась Лиля. — Устала.

Он и сам устал и, сдав гостью на руки жене, сразу же исчез в ванной.

— Горячую воду отключили! — крикнула ему через дверь Ирина, подавая Лиле гостевые тапки.

В ответ из ванной донеслось тихое рычание Турецкого, влезшего под ледяной душ.

— Проходите на кухню, — предложила Ирина. — Вы извините, что принимаю вас в кухне, но…

— Ничего-ничего! — заверила ее Лиля, бросая быстрый взгляд на плиту, где шипело, шкворчало и булькало содержимое кастрюль и сковородок. — Я вас не задержу.

— Нет, какая тут задержка! — замахала руками Ирина, которой на самом деле ужасно некстати пришлось внезапное появление в доме постороннего человека. — Оставайтесь с нами ужинать! Вы совершенно мне не помешали! Я даже рада, знаете, весь день одна кручусь по дому, и поговорить не с кем. Присаживайтесь!

Ей все казалось, что гостья заметит неудовольствие хозяйки, и изо всех сил старалась сгладить впечатление.